Но вот сколько бы я ни смотрел данные, я так и не нашел способ, как они перемещаются. Даже сам момент перемещения не нашел.

Блин. Сложно. Но так интересно!

Закрывая големов на засов, я занялся проверкой новой автоматической системы защиты, которую не так давно завершили «ОборонРусич». Замечаний не было. Мой установленный сервер уже сам подобрал алгоритмы, и в целом всё было отлично. Как и ремонт, кстати.

Я более придирчиво рассмотрел новые полы, стены и потолок, но замечаний не было.

Надо бы Глебу спасибо сказать, что с ремонтом — всё хорошо.

Прогуливаясь по своей территории, я немного поиграл с собаками, затем подключил к этому Илью, который искренне их опасался, хоть и делал вид, что не боится. А после мне позвонил Егор Рысев узнать на досуге, как я пережил мегагрозу.

Я не особо распинался и рассказывал, как всё прошло. А вот Рысев рассказал больше, чем планировал. Они очень хорошо озолотились,,,хреначив'' демоноидов на нейтральной территории. Затем они вышли на территорию покойных Енотовых.

— Что за Енотовы и почему они покойные? — не понял я.

— Род боевых магов, — начал рассказывать Егор. — Помнишь прошлую мегагрозу, да?

— Ну…

— Они угасали последние лет десять, беднели. Продав два имения, где были Котлы, они сохранили самую маленькую в Тагиле гвардию, численностью в десять человек. И грозу, в общем, они не пережили. На последней территории, которую они облагораживали, возникло столько демоноидов, что пришлось частникам чистить местность. Глава рода погиб, как и вся его гвардия, ну а наследников не было. Эту территорию признали банкротом и перевели в статус нейтральной территории.

— И что, никакой род её не забрал себе? — искренне удивился я.

— Так полгода не прошло. Ты не знал о таких нюансах, что ли? — он рассмеялся. — В общем, частников пускали туда во время гроз, а вот вчера и мы туда наведались самостоятельно. Десять ветроборов только на счету у Людки, прикинь, сколько денег мы срубили?

Я порадовался за Рысевых, но постарался побыстрее закончить разговор. Немного устал от Егора. Он слишком много и быстро говорил, а я всё же хотел бы отдохнуть.

Но отдыха я не увидел. Когда я вернулся в усадьбу, Илья скучно разглядывал пустой холодильник, предлагая мне заказать еду за его счёт, причём он постоянно поглаживал пустой желудок. Я подколол его, мол, что новая няня не кормит, на что он махнул рукой и нахмурился.

А затем мне позвонила Ежирова.

— Здравствуйте, Георгий, — она позвонила по номеру, который я давал Глебу, но не ей. — Брат сказал, что вы в отгуле сегодня, верно?

— Добрый день, Анастасия, — официально поздоровался я. — Ага, приехал дом в порядок приводить.

— Вы есть не хотите, случайно? — она словно в мистический шар смотрела или карты раскинула, есть ли у меня еда или нет. — А то я как раз недалеко от вас с лишними пакетами, — последнее она сказала с легкой усмешкой.

Я переглянулся с Ильёй, спросил у него, не против ли он нормальной жрачки, и, получив утвердительный ответ, сказал Насте, что я не против.

Красный кабриолет остановился около автоматических ворот, трижды посигналил, чтобы ворота открылись. И когда Настя заехала на территорию, помахала мне рукой, у меня опять зазвонил телефон.

Да что же за день сегодня такой?

Звонящим оказался Распутин. Семён Семёнович решил сообщить мне, что я был прав по поводу Эльдара.

Пуришкевич скончался три часа назад в больнице. Реанимация сражалась за его жизнь больше восьми часов, но ничего не смогла сделать.

«Ну ещё бы не смогла. Когда врачи обнаружили передозировку лекарствами, он уже под завязку был ими наполнен, — я не сожалел о сделанном. — Считай, ещё легко отделался. Я бы тебя мучиться заставил и чувствовать всю боль.»

— … Пуришкевичи, в общем, приняли капитуляцию, — продолжал говорить Распутин. — Новый глава рода — Николай, — тут я усмехнулся, — принял это решение. Завтра пройдет встреча глав четырех родов: Пуришкевичей, Распутиных, Раскатных и… — он сделал паузу. — За каким-то хреном ещё и Шариковых пригласили. В общем, Георгий, вам надо быть там и выдвинуть свои условия. Ну, как бы, вы заслужили это.

Заслужить-то точно заслужил. Но вот ещё один день? Блин, в целом, такое официальное мероприятие может являться уважительной причиной. Думаю, Быков мне не откажет, если я попрошу ещё один день.

«Ладно, это решим уже вечером. Да и Распутины — молодцы. Союзники из них то, что надо. Не забыли про меня и мою помощь.»

Когда я подошёл к машине, Ежирова приветливо улыбалась, но к пакетам не подпустила. Сказала, мол, негоже дворянину пакеты таскать. Тут я даже спорить не стал. Задумался, что же делать дальше. А решение было.

Через пару минут на территорию проехал внедорожник, забитый слугами Ежировых. Я только и мог, что молча охреневать. Неужели Настя всегда их с собой таскает?

В общем, её слуги распихали пакеты по холодильнику и поспешили удалиться. Только вот Настя не собиралась уходить, как оказалось. И заставляла меня чувствовать себя крайне неловко.

Она — невеста друга, и то, что она проявляет заботу, а в данный момент греет мне завтрак в микроволновке, было как-то не очень.

Но очень вовремя приехал лимузин Распутиных. Я даже позабыл про то, что выдвинул предложение Семену Семеновичу относительно Кати. И немного удивился, когда увидел их лимузин.

Катю встретил Илья. Взял её вещи и проводил в усадьбу. Я же наблюдал за всем этим через окно. И когда немного бледная девушка вошла на кухню, то…

В общем, Настя и Катя охренели, когда увидели друг друга в моём доме.

— Екатерина Семёновна, — первой заговорила Ежирова. — Приятная встреча, — у неё почему-то забегали глаза. — Я вот, угощаю нашего соседа! — она словно боялась чего-то. Ну, а может, мне просто показалось. — А вы какими здесь судьбами?

Катя покраснела мигом. Бледность ушла, но затем она выпалила с каким-то странным вызовом:

— Я? Я здесь вообще-то живу, Анастасия Александровна.

В глазах Анастасии виднелся вопрос, мол: «А какого черта происходит?»

Я не стал особо разглагольствовать, зевнул, прикрывая рукой рот и скромно заявил:

— Да, все верно. Екатерина Семеновна на лечении рода Раскатных. Так сказать, вынужденные меры.

— Вынужденные меры? — задумчиво процитировала меня Ежирова. — Лечение… с каких пор, вы, Георгий, доктор?

— А с чего ты взяла, сударыня, что я лечу? — я усмехнулся в ответ. — А вообще, это родовой секрет. Так что увы, ничего рассказать не могу.

Настя хмыкнула на мои слова, но уходить сразу не стала. Посидела с нами в гостиной, пока я кушал. Пилила взглядом Катю, но ничего не говорила. А затем, все же, душа поэта не выдержала тишины:

— Что же, — она встала с кресла, расправила волосы и закончила: — Я, пожалуй, пойду.

Сказала она это как-то уж больно недовольно. Но никто спорить не стал, и уговаривать остаться — тоже. Хотя она, судя по ее поджатым губам и взгляду, хотела остаться. Или чтобы ее начали просить не покидать нас.

Странная девушка. Очень.

Когда Ежирова уехала, я начал показывать дом Кате. Она была поражена новому ремонту, учитывая, что она была осведомлена о случившемся с моей усадьбой. Тут, видимо, разведка Распутиных работала очень хорошо.

Но на все вопросы, мол, как быстро отремонтировали дом и во сколько обошелся сам ремонт, я отвечал загадками. Не хотел раскрывать всех своих козырей, а особенно, что с капралом Фантомом мы в хороших отношениях. И что именно его работники мне все сделали дешево и в кратчайшие сроки.

Когда пришла пора показывать Распутиной ее комнату, девушке поплохело. Она побледнела, прикрыла глаза и начала сползать по стене вниз. Подхватывая сударыню, я отнес ее до постели, бережно положил и для вида поставил рядом один из своих модулей.

— А оно здесь зачем? — она прищурилась. — Эта штука для чего?

— Лекарство, — слукавил я. — Как вы себя чувствуете, сударыня?