Своей выходкой я послал им четкий недвусмысленный сигнал. Они его получили. Может еще не совсем въехали в суть посыла, но он их напряг, а в данной ситуации, когда весь привычный мирок рушится, они обязательно и глубоко задумаются, почесывая поросшие плющом мохнатые жопы…

– И че? – этот голос, звучный, уверенный, но явно озадаченный и встревоженный, донесся из оставленного мной леса – И… и вот че с того?

Обернувшись, я взглянул на темную фигуру, что выступила из-за деревьев и встала за стеной молодого кустарника. Выдержав паузу в пару секунд, я ответил на его вопрос:

– Я пройду через вас дальше в глубины Мутатерра. А потом пройду еще раз обратно… и мои гоблины будут шарахаться через вас туда и обратно…

– Гоблины?

– Ага…

– Мутатерр полнится слухами о каком-то гоблине Оди… Не ты ли часом?

Жестом подтвердив его догадку, я пошел дальше.

– Говорят Монкар…

– Его прямо сейчас дожирают кропосы вон в том подвале…

– Ты?

– Я.

– Владыка…

Я снова остановился и повернулся.

– Владыка больна и ждет срочного лекарства – моей пули в гнилую башку. А правящая миром Формоза Управляющая Кальвария скоро свяжется с вами и выдаст первую порцию приказов. Хотите жить – следуйте ее приказам. Иначе она предложит мне щедрую награду за ваши лесные жопы… Времена изменились…

– Да мы так и поняли…

– Ага…

– Поговорить бы… получить честной информации… понять, что происходит, ведь пока все молчат…

– Рации у вас наверняка есть. Ищите общую частоту базы Факел. Спрашивайте Хорхе и просите отдельную частоту. Пообщаетесь.

– А что за экз у тебя?

Рассмеявшись, я перешел на бег и задумчивый Рубикон остался позади.

Оказавшись на бывшей парковке, что стала главным сегментом нашей базы, рядом с чуть расширенным спуском в подземные коридоры, я узрел ожидаемое. Десятки раздутых одышливых мутов, опираясь на посохи, держась за рукояти самодельных тачек, что несли в себе излишки их опухолевых тел, сопели и сипели, переминаясь в нестройной колонне. Рядом нетерпеливо подрагивали вооруженные недомуты, что то и дело подталкивали самых медлительных мутов, следя, чтобы уродливая змея из плоти и говна продолжали втягиваться в проход. Это уже вторая партия мутантов – с первой мы встретились на несколько этажей ниже. Все они двигались к Эдиториуму – с частыми перерывами и долгими отдыхами на промежуточных лагерях, где имелось все необходимое. Судя по состоянию многих из мной увиденных мутов – до цели дойдут далеко не все. Многие умрут по пути. Шанс забрезжил слишком поздно. Но остальные все же дойдут и прямиком угодят в неласковые стальные пальцы Кальварии, что медикаментозно поддержит жизнедеятельность, быстро срежет лишнее, а изуродованный остаток погрузит в чаны.

И тогда впервые в жизни у них появится выбор – почти у всех.

Пожелаешь – и станешь почти обычным гоблином. Уберут наросты, разъехавшиеся внутренние органы вернут на свои законные места, поправят остальную требуху, проведут курсы уколов и гарантируют, что больше не будет вечной боли. Дальше – тебя ждет Мутатерр, гоблин. Зарабатывай песо на огородах или охоться, выполняй системные задания. Все как всегда.

Второй вариант – почти перерождение. Согласишься – и тебя превратят в серого великана. В одну из разновидностей дэва. Дальше – все то же самое что у обычных гоблинов Мутатерра.

Хотя и те и другие могут влиться в ряды моего отряда – если есть желание отомстить той суке, что искорежила их жизни. Каждый пусть решает сам.

Убедившись, что здесь все по графику, а третья партия мутов пока лежит на дощатых настилах и пердит кровавым паром, надеясь дожить до своей очереди, я, не обращая внимания на слезливые просьбы упырков, шагнул туда, куда были обращены большинство взглядов.

Медблоки.

Пять массивных блоков выстроились в ряд. Я просил три. Дали пять. Их доставили дроны, а сюда мы затащили их машинами. Как только они встали у стены, случилось очевидное – не видел, но знаю. Выдвинулись козырьки, открылись стенные сегменты, обнажая экраны, следом врубилась подсветка единственной двери и – добро пожаловать на изогнутое дырчатое металлическое ложе, гоблин. Готовь жопу для уколов.

Пространство вокруг медблоков заполнено смирно лежащими и мечущимися в бреду подранками. Мы потеряли многих во время штурма Эдиториума. И еще больше вернулись назад обожженными и простреленными. Все пять медблоков трудились над починкой солдатского мяса, сшивая, укалывая и щедро заливая раны и ожоги медицинским клеем. Уже обработанных отвозили в лазарет неподалеку и укладывали в койки. И за всем этим пристально наблюдала одинокая алая полусфера, что торчала над одним из медблоков. Кальвария почти незряча в этом секторе Мутатерра – и уже принялась искоренять ненавидимый ею серый системный сумрак.

Я пошел дальше – сопровождаемый все теми же неотрывными взглядами новеньких. Да и старички удивленно глядели на Гадюку, что пугала до усрачки одним только своим особым стилем передвижения. Это из той серии, когда такая вот стальная тварь проламывается сквозь стену, проходится по тебе лазерным сканером и… ты, с ужасом глядя на этого монстра, орешь во всю глотку, что расскажешь все! Только не надо! Что не надо? Ничего не надо!

Войдя в угол командного состава – отгороженный стенами и стеллажами от остальных – я вскрылся, шагнул из припавшего к земле экза и, сделал еще шаг, опустился в наполовину заполненную парящей водой ванну. Утонув в ней прямо в одежде, вытянул руку, подцепил лежащую на табурете уже обрезанную сигару, щелкнул зажигалкой и, затянувшись, выпустил струю серого ароматного дыма. Подскочившая расторопная гоблинша в черной майке и облегающих шортах протянула мне полный до краев бокал. Кивнув, я отхлебнул красного Лонг Мутатерр – придумано в Садах Мутатерра – и откинул голову на бортик ванны. Да… хорошо… прямо сука хорошо…

– Чуть позже поднести еще коктейля, босс? – медовым голосом спросила гоблинша, подаваясь вперед так, чтобы подчеркнуть каждое из своих несомненных достоинств – Может чего-то еще?

Оценив ее, я кивнул:

– Может и чего-то еще…

– Подам как скажете…

– Ага… а пока давай еще этой ягодной хрени с самогоном…

– Уже несу.

Выхлебав остаток коктейля, я затянул сигарой и с головой погрузился в ванну. Вода полилась через край. А я, глядя на сквозь пляшущую на поверхности редкую и уже серую от моей грязи пену, затих минуты на две, позволяя пылающему мозгу чуть остудиться, а мыслям утихнуть…

Дел до хрена. Но все потом… после того, как я выпью еще пяток коктейлей, выкурю пару сигар и получу то, что там обещались подать как скажу…

Даже гоблинам надо иногда отдыхать…

– Какие-какие зоны? – переспросил я, откинувшись в продавленном автомобильном кресле и глядя на новый экран, что был надежно присобачен прямо к дорогим декорациям на театральной сцене.

За моей спиной было полно кресел, но я предпочел расположиться прямо на сцене. Под рукой рюкзак, на животе разобранный револьвер, в шаге стоит подзаряжающаяся Гадюка, а чуть в стороне зевают проспавшиеся лейтенанты. А Хорхе дрыхнет вон там – под заваленным оружием столом на каком-то промасленном тряпье.

– Реликтовые – радостно ответил за Управляющую стоящий под экраном огромный арахисовый орех по имени Арахус-Хус Боб – О-о-о-о как же меня сука тащи-и-и-ит и пре-е-ет…

И все это произнес не обычный гоблин в грязных трусах….

Трехметровый вытянутый облезлый корпус с тремя продолговатыми вздутиями высился на четырех тонких стальных опорах. Два верхних манипулятора заканчиваются обычными ладонями с пятью длинными пальцами. Пальцы в зеленых и бурых пятнах – кровь и древесный сок. На спине перекрещивающиеся ножны с двумя титановыми катанами. И там же горизонтально закрепленная кобура для помпового дробовика двадцатого калибра. Ни малейшего намека на обзорное забрало. Ни намека на щель входного люка. Но это все же экзоскелет. Ну или скафандр… Причем крупный и изначально не созданный для ведения боевых действий. А судя по намеренно оставленной золотистой табличке привинченной над выделительной системой в районе стальной жопы, я сейчас смотрел на очередную предсмертную отрыжку развлекательной индустрии прошлого мира.