— Ладно, можешь ввести «Конами-код»! — После пятого потраченного «конта» проявила милосердие Чико, — Но если я умру больше трех раз, мы начнем все заново!
— Идет! — Обрадовался я.
На следующих уровнях я десяток раз сдох, потому что хитрая сестренка быстро поняла, что я только рад защитить ее своим телом от вражеских пуль, и использовала меня в качестве передвижного укрытия.
— Братик, это же «чужие»! — Заметила она, когда мы спустились в недра зараженной инопланетной системой защиты пещеры.
— Ага, сперли у Ридли Скотта! — Кивнул я, — Но…
— Правильно своровать тоже надо уметь! — Продолжила за меня Чико, — Я помню! — Тепло улыбнулась.
Давя муки совести, я часто рассуждаю вслух о сущности плагиата, так что сестренка успела нахвататься.
— А самое главное… — Выжидательно посмотрел на девочку.
— Не попадаться! — Моментально ответила она, и мы дали друг другу «пять».
Ну а что, кто-то же должен воспитать Чико правильно, а не кем-то в духе мамы Хомуры — честь, спорт, черно-белый мир. Последнюю, впрочем, тоже потихоньку «исправляю», время от времени толкая речуги про разграничивание контента и реальности.
— Мяу! — Пиликнул осторожно выбравшийся из «кошачьего дома» черный котенок.
— Котенок 2, хочешь поиграть с нами? — Обрадовалась сестренка и побежала подбирать маленького на ручки.
Имена у всех — временные, постоянные пусть хозяева придумывают — у положившей глаз на трехцветную кошечку Хэруки с этим неожиданно возникли проблемы, так что, помимо Котят 1 и 2, у нас еще есть Кошечка без номера — она же одна такая.
Все, игра окончена — от котяток сестренку оторвать почти невозможно!
В школе удалось немного залезть в голову Белой Молнии — он все уроки и перемены просидел за партой, тоскливо рассматривая какую-то фотографию. Аккуратно подкравшись, подсмотрел через плечо — да, это та самая фотка, на которой они с Кохэку в обнимочку сидят на смотровой площадке Последнего Заката.
— Страдаешь? — Взяв чей-то пустующий стул, уселся на него рядом с Кейташи.
Девушки совершают групповой поход «помыть ручки», поэтому нам никто не помешает. Он покраснел, аккуратно убрал фотографию во внутренний карман школьного пиджака, и, старательно не глядя на меня, грустно вымолвил настоящую классику:
— Мне ни с кем не было так хорошо, как с ней!
— Ненавижу оказываться правым в таких вещах, — Вздохнул я, похлопал падшего блондина по плечу и с ласковой улыбкой вселил в его душу надежду: — Теперь ты всю жизнь будешь думать, каким был идиотом, когда ушел от Кохэку!
— Думаешь, у меня нет шансов? — Он улегся на парту, наконец-то, впервые за эту неделю, прямо посмотрев на меня.
— Не знаю, — Пожал я плечами.
В глазах Кейташи мелькнула надежда, и я злорадно добавил:
— Но с тех пор она сильно изменилась.
— Я тоже изменился!
— Только она поняла, что полагаться нужно только на себя, а ты — пошел портить девок!
— Если бы ты пользовался своей популярностью как следует, ты бы знал, что в нашей школе не так уж много девственниц! — С гнусной ухмылкой поведал он страшную тайну об истинных нравах японской молодежи, — Например, вон та… — Начал он было поднимать руку в сторону группки одноклассниц.
— Даже не хочу знать, — Отмахнулся я и вышел в коридор, не забыв вернуть стул на место.
Нужно найти моего айдола — консерватория Уцуномии успешно конвертировала аналоговым методом (это когда играют музыканты) мои настуканные в «Кьюбейсе» мидяшки в нормальную музыку, и теперь нужно записать вокал для аниме-опенингов и эндингов. Хвала Киоко — она с легкостью превращает мои заметки в полноценные тексты песен, практически не отличающиеся от оригиналов. За такую неоценимую помощь девушка удостоилась контракта с нашей семейной фирмой, и будет получать свой кусочек авторских, когда «ее» песни увидят свет.
Привычно улыбаясь и слегка раскланиваясь с соучениками, спустился на первый этаж — видимо, пожилым выпускникам подниматься наверх тяжело, поэтому они учатся здесь. Так, какой там у нее класс? Вроде бы этот…
Осторожно приоткрыл дверь и аккуратно заглянул — не хочу всплеска внимания, которое совершенно неминуемо в такой необычной ситуации — чего это Одзаве тут надо?
— Меня ищешь? — Внезапно услышал я за спиной и резко обернулся, оказавшись в паре сантиметров от лица наклонившейся ко мне (она же повыше) Андо-семпай.
Девушка отпрянула и густо покраснела.
— Тебя ищу! — Кивнул я, — Занята после школы?
— Ничего такого, — Покачала она головой, быстро возвращая лицу нормальный цвет.
— Отлично! Можешь считать, что сегодня — твой первый рабочий день в качестве айдола!
— Наконец-то! — Просветлела лицом девушка, — А то одни курсы вокала и сейю! — Пожаловалась она, — Я так с ума сойду от скуки!
— Работа — всегда работа! — Назидательно заметил я, вытащил из кармана пиджака «Волкмен» с наушниками и кассетой, — Вот, тут поет моя сестренка, так что постарайся как следует — спеть лучше нее нелегко!
— Как и ожидалось от участника победившего школьного хора! — Хихикнула Андо-семпай и взяла девайс, — Всегда такой хотела!
— Можешь оставить себе, мне «Сони» десяток таких подарила, — Поведал я чистую правду и улыбнулся, — Считай бонусом за старание на курсах!
После школы встретились у выхода, и я открыл девушке дверь лимузина.
— Какой джентльмен! — Оценила она и забралась в салон.
Мне дверь уже давно открывает водитель, так что тут ничего нового.
Двинулись, и Андо-семпай начала лазить по салону, нажимая все кнопки подряд. Часть активировала доселе неизвестные мне функции — начиная от встроенного в сиденье массажера и заканчивая развратно-красной подсветкой.
— Ничего, что я такая любопытная? — Внезапно спохватилась девушка, когда кнопки кончились.
— Я только рад — теперь я хотя бы знаю, что тут есть кроме мини-бара! — Хохотнул я.
Сам все кнопки подряд жать побоялся — вдруг там катапультирование есть?
— Мини-бар? Где? — Оживилась девушка, я показал, и дальше мы поехали, попивая колу.
Устроившись на диванчике поудобнее, будущий айдол сделала вывод:
— Мне нравится в лимузине! Хочу ездить только на нем!
— Не самое плохое желание, — Одобрил я, — Старайся как следует, и «Хонда» даст тебе все!
Получив мотивацию, она кивнула, и мы выбрались из машины — приехали!
Внутрь консерваторской студии нас провожал лично директор — уж не знаю, какие блага посыпались на вверенное ему учреждение после вот этого вот всего, но кланяется он мне с недавних пор чуть ли не до земли, вызывая неловкость — ему уже за шестьдесят. Так вот почему большая часть японских пенсионеров сутулится — они же всю жизнь кланяются! Исключение составляют дед Казума и Ринтаро-сенсей — у этих выправка воистину статная! А вот у дедушки Наоки здоровье похуже, но он с лихвой компенсирует это вполне заслуженным самоуважением.
Родной дед, кстати, сейчас в Китае — договаривается за местную адаптацию «Гарри Поттера» с какими-то знакомыми китайцами. «Если твоя ненависть подобна заледеневшей вершине Фудзи, вполне можно дружить с врагом!» — пафосно прокомментировал он наличие таких связей. Дедушка Наоки цундере!
А вот у индийской адаптации дела намного лучше — как я и надеялся, доктор Каннан объективно оценил способность своего старшего сына писать книги, и за лепешку три раза в день нанял парочку литературных негров ему в помощь. Готова уже половина первого тома, и да, нежелание злобного отчима кормить юного индийского волшебника больше одного раза в день там есть, равно как есть и родной сын, который, конечно же, станет врачом!
— Здравствуйте, Масафуми-сенсей! — Поприветствовал я временно вернувшуюся на родину суперзвезду мирового уровня, — Спасибо, что нашли время в своем плотном гастрольном графике, чтобы спеть пару аниме-песен!
— Добрый день, Одзава-сенсей! — Низко поклонился он в ответ, — Это — самое меньшее, что я могу для вас сделать в благодарность за все!
