– Как я могу оставить младшего сына без наследства, без доли в моём уделе? – Едва не кричал на капитана Ярослав, – что скажут мои бояре и дружинники? Меня вся родня опозорит, да и родную кровь нельзя бросить без удела. Ты хочешь, чтобы мои младшие дети в нищете жили, меня проклиная? Как только язык повернулся такое непотребство высказать, как ты мог предложить такое?
Много раз пытался изменить губительную привычку раздавать всем сёстрам по серьгам, а всем детям по уделам, Лосев, разговаривая с князем, Судиславом, Бранко и старостами общин. Именно в этом направлении он наткнулся на глухую стену непонимания, родительская любовь славян стояла камнем преткновения перед любыми разумными аргументами и доводами. Сейчас он предпринял последнюю, самую решительную попытку повлиять на Ярослава, поскольку бездетный Судислав в целом начал склоняться к предложению сыщика о единонаследии.
– Что надумал, князь, по единонаследию? – присел рядом с Ярославом у костра в темноте Лосев, – сейчас самое время менять покон. Новая земля, новая страна, новый традиции, если их не создашь ты, твои правнуки могут не появиться, уже внуки перережут друг друга, а соседи легко захватят страну. Сам видишь, какие нурманы цепкие, они своих внуков воспитают правильно, не забывай, что мне ведомо будущее. Даже если мы его изменим для славян и Англии, другие страны легко захватят уделы твоих детей и внуков, там зевать не станут.
– Не знаю, капитан, не знаю, – мрачно вперился взглядом князь в языки пламени, разгонявшими темноту первой ночи на острове, – умом я понимаю твою правоту, но, как подумаю, что младший мой останется без удела и будет проклинать меня, так сердце сжимается. Ты меня не поймёшь, я сам с детства в бегах, кабы не Брыль да покойные волхвы, не быть мне князем. Своим детям подобной судьбы не желаю.
– Тут вот какое дело, – сыщик выхватил из костра печёную картошку, двести мешков её переселенцы взяли с собой по настоянию Сергея, но выдавали для питания лишь князю, даже Судислав отказался, – королевство Англия, что мы хотим завоевать, занимает едва ли половину Оловянного острова. Пока твои дети растут, как и дети твоих дружинников, мы вполне сможем захватить для королевства остаток острова. А что касаемо единонаследия, через несколько лет я собираюсь отправиться дальше, в те края, о которых рассказывал, где много пустующих богатых земель. Всех младших сыновей и дочерей, не нашедших себе вовремя мужа, возьму с собой. Там земли и работы хватит на всех, хоть на тысячу удельных княжеств. Думай, князь, решай.
Уже заполночь привели первых местных жителей, действительно оказавшихся нурманами. После длительного допроса, да ещё через переводчика, сыщик с князем еле уразумели, что высадились в пограничной области, между скоттами и саксами. Скотты владели землями далеко на севере, а саксы, соответственно, на юге, всего в полудне пути. Ярослав вопросительно взглянул на недоумевающего капитана. Пленники, ни о каких англах и нормандцах, как и Вильгельме, явно не слышали. Лосев задумался, перебирая в памяти немногие сведения о племенах, населявших Англию. Британцы были, иначе, откуда название Британии, англы были, это наверняка. Вильгельм Завоеватель был нормандским герцогом, в древности вроде ещё римляне высаживались. Но, саксы откуда? Саксы по определению, должны в Саксонии жить, как греки в Греции, а франки во Франции.
Со словами, мол, утро вечера мудренее, капитан распрощался с князем и отправился спать в палатку к молодой жене. Шторм затихал, зарядил мелкий нудный дождик, настраивая на крепкий здоровый сон на свежем воздухе, любимая с детства погода. А как уснёшь, если рядом любимая женщина? Оторваться друг от друга молодожёны смогли уже засветло, надеясь урвать пару часов сна, и, уже засыпая, Сергею вспомнились рассуждения шута из "Айвенго", на каком языке называют свинью, что пасётся, и свинью, что жареная на столе лежит. Как этих свиней звали, он не вспомнил, но, в тексте определённо упоминались англы и саксы. Вывод – переселенцы приплыли по адресу, всё нормально, пора двигаться к югу. Это воспоминание успокоило сыщика, дав с чистой совестью провалиться в короткий крепкий сон.
Едва Сергей заверил князя и волхва, что всё правильно, это именно то место, куда все плыли, надо двигаться на юг, огромная флотилия отплыла на всех парусах в сторону полуденного солнца. В течение дня лодки держались вдали от берега, выбираясь на берег лишь к вечеру. На четвёртый день плаванья вдоль побережья Оловянного острова, как называли славяне Британию, местные жители сообщили, что до главного города королевства, Лондона, два дня пути на коне. Такое расстояние вполне устраивало переселенцев, измученных почти двумя месяцами пребывания в лодках, особенно страдали пятеро буртасов, умудрившихся сохранить своих коней за долгое плаванье. Впервые из лодок и лодей выгружали не только шатры и продукты, но и всё оружие с припасами.
Буртасы, ушкуйники и нурманы отправились по окрестным селениям за повозками и гужевым транспортом для перевозки снаряжения и пушек. Нурманам Ярослав выдал часть доспехов и разрешил заняться любимым делом – грабежом, но, без усердия в истреблении местных жителей. Об отношении к будущим подданным славяне и нурманы условились давно и накрепко, никакого насилия против горожан и селян, если у них пустые руки. Возьмут оружие, другое дело, своя рубашка, как говорится, ближе к телу. За два дня подготовки к походу на Лондон разведчики пригнали две сотни телег и тележек, заполненных различным барахлом. Лошадей, ослов и быков, способных к перевозкам, собрали меньше сотни голов. Славяне удивлялись, но, факт остаётся фактом, большую часть тележек и даже телег перевозили сами люди, саксы и англы, как уже разобрались переселенцы.
На третий день сборная армия двинулась в путь на юго-запад, по дороге на Лондон. И сразу, буквально через два часа пути передовой отряд буртасов, добывших себе два десятка годных под седло коней, наткнулся на препятствие. Им оказался отряд до полутысячи ополченцев, вооружённых едва ли не дубинами, во главе с полусотней конных воинов, по виду дружинников. Славяне издалека разглядели среди вражеского войска несколько десятков лучников, и не стали приближаться, остановившись на расстоянии в сотню метров. Караван постепенно собирался возле этой невидимой линии, пока все подводы с пушками не выстроились тесным рядом в полсотни стволов. По заранее обговорённой схеме, князь отправил большую часть нурманов и конных буртасов в обход, прямо через холмы, поросшие мелким кустарников, всё же скрывавшим передвижение четырёх сотен воинов. Потому и так неспешно собирался караван на виду местных жителей.
Чтобы дать время нурманам пробраться в тыл противника, князь выслал двух человек для переговоров с ветками деревьев в руках, но, те были обстреляны из луков, едва вышли за линию сосредоточения. Спустя час славяне прикрыли десяток повозок с пушками деревянными щитами и стали подвигать их в стороны врага. За ними, под прикрытием передвижных щитов на повозках, которые сами же толкали вверх по небольшому склону, двинулась сотня ушкуйников и столько же стрелков. Осыпаемые густым дождём стрел, передвижные щиты остановились в полусотне метров от передовых воинов врага, где пушки сняли с повозок и быстро укрепили на станках, прикрываясь щитами. К этому времени лучники убедились, что стрельба не даёт результата и стали бить из луков навесом, ранив нескольких славян.
Заметив это, князь протрубил в рог начало атаки, после чего оставшиеся повозки бодро двинулись на врага. Выдвинутые вперёд пушки отреагировали нестройным залпом, густо осыпав картечью передовых воинов врага, уложили на землю практически всю первую линию и большую часть второй. Конечно, погибли или получили серьёзные ранения немногие, но контужены или просто упали от неожиданного удара почти все, кто стоял в первых рядах. Не меньше сотни человек, в большинстве своём ополченцы. После залпа орудий вступила в бой полусотня снайперов Ёжика, расстреливая с удобного расстояния всех командиров и опытных воинов, пытавшихся остановить паническое бегство ополченцев, непонятно чего испугавшихся больше, звука выстрела или его результата. За считанные секунды пушкари перезарядили орудия и повторили свой нестройный залп, окончательно решив исход краткого сражения. Противник дружно бросился назад, бросая немудрёное оружие, цепы и рогатины, дубины и топоры на длинных топорищах.
