- Впечатляет! – беззвучно хлопаю в ладоши через полчаса, когда вспотевший и запыхавшийся Шрайвер покидает тренировочный полигончик.

- Отличная экология, сбалансированное питание, чёткий режим дня, - ухмыляется он в ответ. – Плюс личная мотивация: надо же было показать этим, - кивок в сторону, - как надо. Да я сейчас и в форме. В отличие от некоторых, - он снова косится вправо.

- Судя по тому, что мы видим в телевизорах, апачи подобными тренингами не заморачиваются.

- А зачем им? Их больше, оружия у них больше, база их лучше защищена… Ну или так они думают, - хмыкнул Блекджек.

А на следующий день нас ждала крайне неприятная новость.

Началось с того, что меня разбудили Макс и Лейбер.

- Стряслось чего? – спросил я.

- Очень скоро стрясется, - мрачно сказал Лейбер и показал мне свой планшет с картой острова, на которой пульсировала красная точка, причем в секторе неподалеку от базы «апачей».

- Что это?

- Дисквалифицированный игрок.

- Вот черт…

- Вот то-то и оно, - кивнул тот.

К тому времени, как мы разбудили Блекджека и Ильзу, еще ничего не было понятно, но к моменту, когда мы собрались в хибаре Блекджека, пришел Симмонс и сообщил, что по одному из каналов уже идет передача в реальном времени.

- У них есть игрок, который ломает камеры, - сказал дежурный по телеэфиру, - и сейчас Корпорация запустила шоу в прямом эфире. Дисквалификация во всей красе.

- Значит, они решили тоже сломать камеры, пожертвовав одним из игроков? – нахмурился Шрайвер. – Или они собираются его защищать?

- Как имя дисквалифицированного игрока? – спросил я.

- Янош Вилич, - ответил Симмонс.

- Это одиночка-выживальщик. Они просто поймали его и заставили сломать камеры, после чего пустят в расход.

- Логичный ход, - хмыкнул Шрайвер, - мы даже сами натолкнули их на такое решение…

Я пожал плечами:

- Не уверен, что «их» - у «апачей» есть умные и хитрые люди, но нет креативных. Гораздо более вероятно, что им подсказал Хорхе Боливар: как ни крути, а это самый гениальный преступник современности. Достойный противник, в общем.

Тут вмешалась Ильза:

- А разве отправлять игрокам письма с информацией, дающей преимущество, не запрещено правилами?

Я в ответ широко улыбнулся:

- Торговать героином и кокаином тоже запрещено, ну и что? Остановило это Боливара?

- Вообще это фигня вопрос для такого воротилы, - заметил Лейбер. – Это наркобарон, у него полно боевиков… Похищаешь ребенка кого-то в Цитадели, кто отвечает за цензуру – и спокойно шлешь любые письма…

- А зачем так? – хмыкнул я. – Чтоб вы понимали, нет закона, запрещающего слать письма игрокам, цензуру проводит Корпорация, а не межгосударственная тюремная служба. Достаточно просто подкупить клерка какого-нибудь за миллион или даже сотню тысяч: в случае раскрытия ему не грозит ничего, кроме увольнения.

- Ладно, что мы делать-то будем?

- А что мы можем сделать? Да ничего. Но у нас все равно есть преимущество: «апачи» камеры сломают руками Вилича, а с дронами поделать ничего не смогут. Это мы дали Маргарет винтовку – а они своему пленнику оружие дать не могут. По правде, я готовился к более жесткому сценарию, по которому «апачи» просто идут во все тяжкие, начинают тотальную зачистку Острова от камер и получают массовую дисквалификацию.

Шрайвер, Макс и Ильза начали переглядываться.

- И что, если они так сделают? В принципе, идея зачистить остров от камер вообще и повыбрасывать свои ПЦП может уравнять нас и их…

- Серьезно, это на первый взгляд кажется авантюрой, - согласился с Максом Шрайвер, - но если решительно перейти Рубикон… Смотрите, они смогут просто гасить и камеры, и дронов, мы при этом полностью лишимся картинки с их стороны. Заодно они еще и засунут в глубокую задницу Корпорацию…

Я покачал головой.

- Нет, ничуть. Если бы «апачи» так сделали – это была бы победа для нас и смерть для них. Потому что Корпорация моментально перейдет на нашу сторону и сделает для нас все, что сможет. Первое – «апачи» оказываются вне игры. Компания будет палить их присутствие всем и вся…

- С несуществующих камер?

- Ты можешь уничтожить стационарные камеры – но дроны прилетят новые. Корпорация станет нашей разведкой, она будет искать «апачей» и уведомлять о них всех легальных игроков. «Апачи» будут вынуждены стрелять, чтобы избавляться от дронов – то есть демаскировка. Дальше – контейнеры. Если ты вне игры – ты ничего не можешь купить. У тебя не работают перки, ты не можешь получить персональный контейнер, у тебя не пашет ПНВ и прочая снаряга, контролируемая Корпорацией. Сбрасываемые контейнеры будут падать прямо возле нас – а вот «апачи» начнут голодать. Тот же Боливар не сможет слать им контейнеры и письма. На самом деле, опытные люди вроде тебя смогут выжить в джунглях на подножном корме – но у «апачей» таких нет. Они очень быстро перейдут на человечину. Понимаешь, вне игры можно оказаться только когда не останется других игроков, а если ты дисквалифицирован, а твой противник получает от Корпорации всю возможную поддержку – тебе крышка. Корпорация не будет смотреть молча, как кто-то ломает им самый крутой на земном шарике бизнес, возможностей помочь, не выходя за рамки своих прав, у них вагон.

- По правде, пока что портим им бизнес как раз таки мы, - заметила Ильза, - а Корпорация вроде как не чешется…

И тут я просто заржал.

- Ха-ха-ха! Ильза, ты просто сделала мое утро! Мы не портим Корпорации бизнес – мы ее лучшие друзья! Сейчас я угадаю, что вы все думаете… Вы думаете, как только я пришел сюда и заявил, что собираюсь поиметь Корпорацию, как сказал бы Катулл, pedicabo et irrumabo, то бишь в задницу и в глотку, там все обделались от страха, да? Ничуть! Готов спорить, там началось бурное ликование – наконец-то реальная движуха! Наконец-то на песок амфитеатра ступил Герой! Думаете, я враг Корпорации номер один? Нет, я их друг номер один. Я не знаю, что в мире творится сейчас, но держу пари, что Корпорация зарабатывает больше, чем когда-либо еще, а ее рейтинги пробили потолок и стремительно выходят на орбиту. И Корпорации абсолютно все равно, то ли я ее трахну, то ли она меня, потому что результат один – зрелище, которое приносит прибыль! Раньше был просто экшн, насилие, и кровопролитие – ну, плебсу сойдет. Но теперь Игра выходит на новый уровень – в ней появляются лица и герои, которыми движет уже не банальный инстинкт самосохранения, но некая цель. Мы вынесли камеры к чертям? И что? Они и так не много-то показывали. Игра начинает меняться, простые бесхитростные бои сменяются саспенсом и непредсказуемостью. Интрига появилась, понимаете? Раньше «Игру» смотрели люди попроще. Теперь ее смотрят все, потому что в ней появились элементы «игр разумов». Игра стала сложнее и интереснее. Даже те, которые ненавидят «Игру» и мечтают закрыть, заходят на аналитические каналы Корпорации и ее сайт – просто чтобы глянуть, все ли у меня в порядке и близок ли тот день, когда я буду трахать Корпорацию в глотку. И сам я теперь – лучший источник рейтинга в мире. Я – самый известный человек на планете, меня знает каждая собака, если имеет телевизор. Я – рыцарь современности, вошедший в логово Зла с намерением это самое Зло одолеть. Верней, таким меня видит весь мир. За это мир меня любит и обожает – ну а Корпорация зарабатывает на этом колоссальные деньги. Поймите, неважно, что мы делаем – пока мы играем по правилам, Корпорация получает выгоду с любого нашего действия. Вы в курсе, что когда-то контейнеры были метр на метр на половину? Рассчитанные на одного человека. Ну а как же иначе, если игра «каждый сам за себя»? Затем игроки стали сбиваться в группы – и размеры контейнеров увеличились, чтобы стать стоящим объектом борьбы для групповых боев. Это шоу-бизнес, господа. Зрители требуют зрелищ, а Корпорация хочет денег. Меняется Игра – Корпорация приспосабливается. Мы камеры сломали? Саспенс, и рейтинг растет! «Апачи» спровоцированы на нападение – заруба, и рейтинг растет! Всем понятно, что я играю с «апачами» в игры умов и скоро будет большая движуха – зрители в ожидании и предвкушении, и рейтинг растет! Такие вот дела. Пока Корпорация имеет топ-контент для трансляций – все супер. Как только кто-то попытается этому всерьез помешать – подпишет себе приговор.