- Я как раз хотел к этому перейти, но ты и сам догадался, твой профиль же. Суть лишь в том, чтобы все разыграть четко, надежно спрятать засаду и не дать врагу понять, что происходит. Если план удастся – уже не они нас поймают на голом песке, а мы их. При этом мы рискуем всего лишь несколькими дымовыми шашками.

- Человек, который пойдет ставить дымзавесу, имеет минимальные шансы выжить.

Я ухмыльнулся:

- Ну, так у нас есть кого назначить добровольцем, не правда ли?

- Шовин?

- Он самый.

- Ладно, но еще надо дождаться правильного ветра и успеть проинструктировать командиров отделений.

- Ты главнокомандующий – тебе и решать, что и как. Кстати, ты не знаешь, где Маркус?

- Нет, и хотел спросить тебя о том же самом.

- Черт, у меня не очень хорошее предчувствие.

[1] Битва у Пашендейла (Первая мировая война), в которой почти 140 дивизий с двух сторон сражались за несколько километров земли, унесла жизни 860 тысяч человек и, в силу болотистой местности и холодного, дождливого лета, стала символом ужасных солдатских страданий в совершенно нечеловеческих условиях.

Отправленный на поиски Лейбера Ченнинг обнаружил его возле хибары, в которой Маркус обитал в полном одиночестве. Когда началась стрельба, он, как и многие другие, в панике покинул свою лачугу и спрятался в узком пространстве между двумя постройками за кучей мусора, где его и нашла шальная пуля: щель выходила как раз на северо-запад, откуда в самом начале и шел интенсивный огонь.

- Жаль, - вздохнул я, - он был не самым бесполезным членом нашей команды и не самым плохим человеком на Острове.

Прошло примерно полчаса, за это время мы организовали раздачу еды. Я, прихватив банку бобов с мясом и банку кока-колы, ползком добрался до наблюдательного пункта Ильзы.

- Ты как там?

- В полном порядке. За последний час вообще ни одна пуля мимо не пролетела. Слишком далеко. Как у нас дела?

- Маркус погиб, еще в самом-самом начале.

- Жаль. Мне его будет не хватать.

- Мне тоже. Теперь вся рутина, которую я переложил на него, снова на мне. Это самая тяжелая наша утрата на данный момент.

- А не Райбек?

- Райбек не принес толком никакой пользы. У него ни одного фрага за время моего пребывания тут. А Маркус каждый день впахивал по восемь-десять часов, то, что мне сейчас частично видны позиции «апачей» - и его заслуга тоже… В общем, лови завтрак, я заброшу его тебе на крышу.

Ильза без труда поймала обе банки.

- Лови ложку.

Она хихикнула:

- У меня есть складная. Что ж за солдат без ложки? Вы с Джейсоном что-то придумали?

Я изложил ей наш план и напомнил:

- Как только начнется, ты должна покинуть этот пост. Мы создаем видимость, что уходим на прорыв в полном составе.

- Поняла.

Блекджек тем временем обсудил наш план с командирами групп, те двинулись обратно к своим людям – разъяснять роли, действия и позиции.

- Скоро начнем? – спросил я у него.

- Надо дождаться, чтобы ветер чуть стих. Сейчас он дует в сторону моря и перебивает бриз, из-за него дымовая завеса простоит не так долго, как нужно. Если ветер стихнет – легкий бриз будет медленно гнать дым в сторону острова, что нужно нам и для маскировки, и для психологического воздействия. Ну, когда ты видишь, как на тебя накатывается стена дыма, за которым скрывается враг – ты будешь стрелять еще ожесточеннее.

- Резонно. Ждем. Кстати, как Шовин отнесся к своей задаче?

- Он пока еще не знает. Зачем ему зря нервничать? – ухмыльнулся Блекджек.

- И то правда.

Стрельба к этому времени прекратилась почти полностью: иногда щелкают одиночные, не более того. Мы больше никого не потеряли, Макс и Бунстер сообщили, что вместе обстреляли обнаруженную позицию, заставив сидящего там человека поспешно убежать, и, видимо, ранили его, но неизвестно, насколько серьезно. А вот что меня радует намного больше – так это погода. Солнце припекает основательно, на небе ни тучки – стало быть, жди дождя. Хреновая перспектива для «апачей».

Наконец, ветер поменял свое направление. Пора.

Как мы и полагали, Шовин не пришел в восторг от предложенной задачи и попытался отказаться.

- Ну я же предупреждал, что для того, чтобы иметь равные с нами права, в первом же бою придется рискнуть больше, чем другие, - сказал я.

- Это не риск, это форменное самоубийство!

- Понимаешь, Дерек, - сказал ему Шрайвер, - «бежать или не бежать?», так вопрос даже не стоит. У тебя нет выбора, потому что если ты не побежишь – уже у меня не будет выбора. Либо я выстрелю тебе в голову, либо потеряю авторитет. Потому сейчас либо ты бежишь, либо я стреляю тебе в голову.

Шовин выглядел, мягко говоря, не лучшим образом, и я начал всерьез опасаться, что он запорет нам всю затею, облажавшись.

- На самом деле, шансы есть, если все сделать грамотно, - сказал я. – План такой: мы подрываем дымовые шашки в лагере, ты бросаешь одну шашку вперед. В тридцати метрах впереди есть небольшой камень, за которым можно залечь. Дальше есть другие камни. Самое главное – аккуратно выглянь через щель в бревнах и запомни расположение камней. Дымовая завеса непроницаема для взгляда издали, но внутри дыма есть ограниченная видимость, с десяти метров ты будешь видеть эти камни. Второй момент – перезарядка. Большая группа людей, которая стреляет, не сговариваясь, начинает стрелять примерно одновременно и потому перезарядка будет тоже примерно в одно и то же время. Суть в том, чтобы вскакивать и бежать дальше в тот момент, когда огонь утихает. Схему бросков Джейсон тебе расписал, дополню только, что бросать надо как можно дальше. Больше площадь дыма – меньше плотность огня на единицу пространства. И автомат оставь, он тебя только замедлит, стрелять в ответ смысла нет, да еще и вспышка в дыму тебя демаскирует.

Блекджек дал отсчет, по цепочке пошли команды «Дым!» и «Отход!», центр и западную часть поселка начало затягивать дымом, при этом бойцы в восточной части поспешно покинули свои позиции и скрылись в дыму, после чего начали скрытно возвращаться на заранее подготовленные места.

Сам факт постановки дымовой завесы, как я и предсказал, спровоцировал противника на открытие огня: дымовую завесу ставят тогда, когда хотят пересечь место, других укрытий не имеющее. Пули еще раз слегка перепахали площадь и часть улицы, не причинив вреда. Затем Шовин, стоя за крайней хибарой, бросил вперед первую шашку. Снова просвистели пули, перепахав песок, и как только стрельба стихла, Шовин рванул вперед во всю прыть.

Он пробежал метров тридцать, до первого камня, вообще без единого выстрела по нему, так как враг пока еще не понимал нашего плана и прекратил стрелять в дым. С разбегу метнул вперед вторую дымовую гранату и плюхнулся за камень.

«Апачи», заметив, что дымзавеса начинает тянуться вдоль берега, открыли ураганный огонь, я даже слышал, как пуля щелкнула по камню, за которым залег Шовин – но всего одна. Остальные перепахивали песок, и примерно пятнадцать-двадцать стволов – это не очень много в пересчете на скрытую дымом площадь. Разумеется, если бы там бежала толпа людей – треть была бы убита как пить дать.

Затем стрельба утихла, Шовин вскочил и побежал дальше, окончательно скрывшись в дыму.

В этот момент Маргарет, сидя в безопасном месте, передала слова Ильзы:

- Длина дымовой стены – сто метров!

Огонь со стороны противника возобновился, при этом стреляли и с холма на северо-западе, и с севера, хотя самые удаленные стрелки находились от дымзавесы в добром километре, и у них, теоретически, был бы только небольшой шанс случайно попасть в кого-то, если б мы бежали через дым всей толпой.

- Кажется, твой план сработал, - сказал мне Блекджек, - я теперь дую на восточную сторону, встречать гостей, если те рискнут.

Стрельба стихла секунд через тридцать, а еще через пятнадцать секунд от Ильзы пришло сообщение, что дымовая завеса протянулась на триста метров. Благо Ильза сидит у самого моря почти и потому стену дыма видит не в торец, как я, а чуть сбоку.