– По-моему, так ее назвал Асад. Но мы можем связаться с Нивраем, он все объяснит.

– Не сейчас, – запретил Озбек. – Для начала необходимо выбрать место укрытия твоего «Шевроле», а это должна быть довольно глубокая котловина.

– В двухстах метрах строго на юг тянется овраг. Там не только автомобиль спрячется, но и система залпового огня.

– Хорошо. Тогда где оборудуем запасные позиции? Они должны быть недалеко от основной и иметь скрытый подход.

– Справа лощина, слева балка, которая выходит в названный овраг. Из лесополосы до них по открытой местности всего пять-семь метров.

– Я хочу осмотреть их.

– Логично. Только я отгоню машину.

– Отгоняй! Мы будем в кустах.

Озбек проследил, как «Шевроле» Редзая, оставляя небольшой след, двинулся на север и вскоре внезапно исчез.

Котенко сказал:

– Похоже, там действительно приличный овраг.

– Меня сейчас больше беспокоят следы неизвестного внедорожника и те, кто на нем сюда приезжал. Приезжал не чтобы отдохнуть в тени зарослей, а выставить мощную прослушку.

– Откуда ты о ней знаешь?

– На занятиях надо не дремать, а слушать.

– Разве по ней проводили занятия?

– Не по ней одной, а по всем современным образцам разведывательного оборудования.

– Ясно. Но разве запомнишь, что наговорил связист, как автомат, выстреливающий слова очередями?

– Надо запоминать.

Редзай появился так же внезапно, как внезапно исчез его внедорожник. Котенко вскинул «винторез».

– Это я! – сказал улыбающийся Редзай.

– Фархад! Черт бы тебя побрал, ну кто так делает? Твое счастье, что я быстро ориентируюсь, другой всадил бы в тебя пару пуль.

– Так весь расчет и был на ваш профессионализм. Я не пошел по прямой, а прошел лощиной. К сожалению, она непригодная для незаметного укрытия.

– Почему?

– Потому что кусты, что раньше обрамляли лощину, высохли, и теперь в них не укрыться. А больше негде. Так что в случае необходимости придется вам отходить либо в балку, хотя ее тоже еще надо осмотреть, либо ко мне, к машине. А по дну оврага на внедорожнике можно уйти к дороге на Кабул.

Озбек принял решение:

– Осмотрим балку!

Осмотр балки показал, что ее, в отличие от лощины, можно использовать как резервную скрытую позицию. Более того, из нее можно продолжать контролировать дом Хатима.

– Значит, запасная позиция здесь, резервная, на случай экстренного отхода, – овраг, место стоянки машины нашего афганского друга. Теперь, Фархад, – Озбек взглянул на афганского агента, – веди нас к месту, где обнаружил следы от треноги.

– Хоп! – ответил афганец. – Следуйте за мной!

Отдельная разведывательная подгруппа Озбека ступила на окраину лесополосы. Не выходя из кустов, капитан осмотрел кишлак.

Редзай подсказал:

– Дом Джафара прямо перед тобой.

– Это обнесенный невысоким дувалом?

– Да!

– Не слишком богатый дом.

– Да и Джафар в отличие от брата никогда богатым не был.

– А он действительно сотрудничал с местной властью? Настолько, что талибы приговорили его семью к смерти?

– Да нет! Было время, Джафар работал в правительстве, но каким-то мелким человеком по хозяйственной части. Потом уехал из Кабула. Уже чем он так насолил талибам, что те решили уничтожить не только его, но и всю семью, не знаю. И никто не знает. Не исключено, что его могли с кем-то спутать.

– Ты сам-то веришь в свои слова? – посмотрел на проводника Озбек. – С кем в кишлаке можно спутать Джафара и его семью? С соседями? Кто еще кроме Джафара в Ак-Табазе сотрудничал с властью Карзая?

– Ты прав, я сказал глупость. Никто не сотрудничал.

– Так почему его убили? Да еще вместе с семьей? И почему Мирза устроил в доме, где казнили брата, свою резиденцию? Разве Хатим контролирует только Ак-Табаз?

– Нет!

– Вот в этом-то и дело, что на данный момент Хатиму гораздо безопасней находиться в Кабуле, а не в каком-то кишлаке. Ты посмотри на селение, Фархад. Его же захватить пара пустяков. Мелкими силами, даже если оборонять его будет полноценная сотня, вооруженная пулеметами, гранатометами, американскими штурмовыми выстрелами. Да хоть и бронетранспортерами. Самое главное – это получить преимущество первого удара, а дальше? Но, по-моему, я говорю не по теме. Где следы от треноги?

– Правее, там, где кусты отходят ближе к деревьям.

– Веди!

Место, идеально подходящее для наблюдения за домом Хатима, а при необходимости и за всем кишлаком, находилось в каких-то десяти шагах. Там же Озбек увидел отчетливые вмятины от треноги. Он нагнулся, ладонью замерил расстояние между ними.

– Похоже, здесь действительно была установлена система «Форсан». А если дом прослушивался при встрече Хатима с сотрудником посольства, то уж рандеву с высокой российской делегацией наверняка будут не только прослушивать. Вопрос кто? Если люди Хатима, то и черт с ними, а вот если боевики Джемала или его помощника Абдаллы Муштака, то это совершенно другой расклад.

– И что ты предлагаешь? – спросил Редзай.

– Ставим позицию левее, в тридцати метрах отсюда. Столкновение с неизвестными «гостями» в наши планы, а также в планы командования не входит.

Через полтора часа позиции наблюдения – основная и запасная, – место отхода и экстренной эвакуации были готовы, замаскированы. Озбек установил и настроил прослушку селения, Котенко определил секторы ведения огня в случае необходимости с основной позиции. Редзай из оврага начал контролировать подъезды к лесополосе с юга, тем самым прикрывая Озбека и Котенко. А в кишлаке Ак-Табаз все было обыденно, на улице никого, во дворах женщины, дети, редко мужчины. Довольно большая отара на северной возвышенности, крепкий запах дыма, женщины пекли в тандырах лепешки. Дом Хатима стоял особняком. Внутри тишина, хотя за забором находились как минимум десять человек и три машины. Озбек включил прослушку, а затем и спутниковую станцию «Вега».

Отправив машину с Редзаем, Озбеком и Котенко, Седов вернулся в штабной отсек. По пути он встретил капитана Власова:

– Командир! Разрешите обратиться? – подошел полевой врач к командиру группы.

– Обращайся, Влас.

– Вам не кажется, что пора объяснить личному составу, что происходит? Такое ощущение, что подразделение как единая боевая единица попросту распалось, а вы используете каждого бойца по индивидуальным планам. То Грач куда-то выезжает, сейчас уехали Бек с Котом. И никто ничего не объясняет. Такого раньше не было.

Седов кивнул:

– Я понимаю тебя, Влас. Но сейчас не та ситуация, чтобы задействовать всех бойцов разведгруппы. Скажу больше, вполне вероятно, кое-кто вернется в Москву, так и не выйдя за пределы дома Ниврая. Но, как представляется мне, данная ситуация носит временный характер, и если я окажусь прав, то работы хватит всем нам. Даже с избытком. Так что отдыхай пока, Влас. Кто надо, тот задействован. Пока этого достаточно, что будет дальше, не знает никто.

– Понятно! И долго так расслабляться? На этот вопрос вы можете ответить?

Седов посмотрел на капитана:

– На этот вопрос ответить могу. Расслабляться вообще нельзя, каждый боец должен находиться в полной готовности к применению. Так что ни о какой расслабухе и речи быть не может. Ясно, Влас?

– Так точно!

– Свободен.

– Да уж свободы тут хоть отбавляй, – усмехнулся полевой врач, одновременно профессиональный специалист высшей квалификации по борьбе с терроризмом.

– Так пользуйся ею! Извини, у меня дела!

– Конечно, командир.

Седов зашел в комнату, отведенную под командный пункт, или, как его стали называть, штабной отсек, возле которого и проходил разговор командира группы с полевым врачом.

– Ну что у тебя, Хакер?

– Не хватает присланных программ, необходимо более серьезное и современное обеспечение.

– Значит, ничего?

– Кое-что есть!

– Что? – Седов присел рядом с Лероем.

– Небольшое дополнение к ранее полученной информации по переговорам Хатима и Джемала ад Дина.