Когда незадолго до смерти я увидел полуэльфа, то сразу понял — мне каюк. И если меня пришибут прямо здесь, то вещам моим скорее всего тоже — я до них не доберусь, неписи их тоже не возьмут, но вот рано или поздно появится какой-нибудь игрок, который перебьет эту компанию и заберет их. И я принял решение отбежать как можно дальше, понимая, что вся эта ватага вернется на старые места и тогда у меня будет шанс. Далеко не убежал, но все же…

Вещи мои лежали в траве. Забавно выглядят, кстати, — я ж еще ни разу не видел посмертные останки игрока. Эдакий прозрачный кокон, в котором, как в чемодане, находятся вещички. Я опустился на траву и пополз, стараясь не производить шума и ожидая, что прямо сейчас в меня вонзится стрела.

Но на этот раз обошлось. Я дополз до вещей, ткнул в кокон пальцем, и мое имущество упало в траву, слава богу, беззвучно. Я быстренько и тихо покидал все в сумку и пополз обратно. Отполз метров на пятьсот, после чего так же тихо, в полусогнутом состоянии, добежал до развалин Айнвилля, переоделся, присел там у камушка и стал думать о том, что мне делать дальше. Квест упускать не хотелось ни под каким предлогом — не выполни я его, не получу кортик. Судя по тому, что квест явно сложный, кортик должен быть неплохой, как минимум неординарный. Но и вот так дохнуть раз за разом мне не улыбалось.

Я открыл карту, приблизил участок, окрашенный красным цветом, и вгляделся в него. С одной стороны к нему примыкало болото.

— Болото — это хорошо, — произнес я вслух. — Очень хорошо. Нет, это, конечно, мокро, грязно и вонюче, но хорошо.

Надо думать, хитроумные разбойники выставили посты на всех дорогах. Но не факт, что они установили наблюдение и со стороны болота. Может, оттуда и зайти? В зловонную жижу лезть мне, конечно, не хотелось. Но вариантов немного. Только сначала надо закончить с травницей. Чего там мне осталось найти? Сейчас соберем.

Через полчаса я стучался в дом Мэрион.

— А, странник, — с загадочной улыбкой поприветствовала она меня. — Ну нашел травы?

— А то! — ответил я. — Все как просила.

В глазах травницы мелькнуло удивление.

— И кребон черноплодный?

— Ну да. Не скажу, что это было просто, кое-кто возражал против сбора, но я с ним пообщался, и он согласился отдать травку.

— Ты дрался с лендлордом? — недоверчиво спросила Мэрион.

— И убил его, — кивнул я.

— Однако. Ну дай мне травы, — протянула руку Мэрион.

— Но это слишком малая награда для того, кто убил лендлорда, — сказала травница. — Я хочу дать тебе одно из своих самых сильных зелий, но ты должен сам выбрать какое. Пройдем в дом.

Ага, опять выбор. Ну-с, посмотрим.

Подойдя к серванту, стоящему в углу, Мэрион достала из него перевязь на пять мензурок, которые уже были вставлены в гнезда, и одинокий флакон с жидкостью ярко-алого цвета.

— Смотри, воин. Здесь, — она тряхнула перевязью, — пять зелий силы. Выпив одно из них, ты каждый раз будешь получать четверть от своей обычной силы сроком на час.

— И перевязь? — уточнил я.

Мэрион кивнула и продолжила:

— Это тоже зелье силы. Но оно увеличит твою силу не на час, а навсегда. Но вот насколько — прости, не знаю. Это кот в мешке. Может, в два раза, а может, и на песчинку. Выбирай, что тебе по душе.

Я не задумываясь сказал:

— Конечно, то, что навсегда.

Мэрион подняла брови и спросила:

— Если не секрет, почему?

— Да какой секрет. Пять зелий, какие бы они ни были, кончатся быстро. А это останется. И даже если прибавится хоть единичка, она будет моя. В тех же силы много, да вся она заемная.

— Правильный выбор, воин. Я с тобой согласна. Держи.

Травница протянула мне флакончик. И я, не задумываясь, его выпил.

— Ну доволен? — улыбнулась мне Мэрион.

— Спасибо тебе, — поклонился я. — Не зелье, а мечта. Ты еще про капитана обещала рассказать.

— Все, кто уходит в лес без памяти, рано или поздно доходят до болота и попадают к вилисам. Ищи их там.

— Вилисам?

— Это воплощенные души несчастных девушек, умерших от любви. Они не агрессивны, но бойся их разозлить.

— Я и без того их боюсь. Это в каком болоте? Которое там?

И я махнул рукой в нужном мне направлении.

— Ну да, — кивнула головой Мэрион.

— Понятно. Ну я пошел. Спасибо тебе, травница.

— И тебе спасибо, хм, странник. Постой-ка!

— Чего? — обернулся я у порога.

— А от лендлорда ничего не осталось? Может, какой предмет власти?

— Корона осталась. А что?

— Да нет, ничего. Береги себя.

И Мэрион, явно о чем-то задумавшись, скрылась в доме.

— Интересно, — покачал головой я, сверился с картой и пошел по направлению к болоту.

Ну, что сказать про болото? Ничего особенного. Стрекотала какая-то мелкая насекомая сволочь, булькал и пованивал болотный газ, время от времени по сторонам прочерчивали след по илистой воде змеи. Мерзкое место.

Я поминутно вызывал карту и сверялся с ней. Очень мне не хотелось прозевать выход к тому месту, где предположительно был лагерь разбойников. Помимо этого я вертел головой во все стороны, пытаясь увидеть, где тут эти вилисы, к которым из-за своего сладострастия загремели отважный капитан Гуль и его матросы. Интересно, как они, эти вилисы, хоть выглядят-то…

И уже через пару секунд я получил ответ на свой вопрос. Прямо из-под ног у меня взвилась вверх стройная девичья фигурка в развевающихся одеждах, с белокурыми локонами и с крыльями за спиной.

— Уй, е-о-о! — Я не удержался и рухнул спиной в воду.

Тут же раздался звонкий смех. Хохотала парящая над мной красотка.

— Ты такой смешно-о-ой! — протянула она звонким голоском, подхихикивая и взмахивая крылышками.

— Я мокрый и грязный, — буркнул я. — И все по твоей милости. Нет, ну на фига было прямо из-под ног взлетать?

— Ну это шутка такая! — скорчила забавную мордашку летунья. — А ты куда идешь?

— Я друзей своих ищу, — сказал я. — Отважного капитана и трех матросов. Не видала, часом?

— Капитана и матросов? Хм… Ну а если и видала?

— Скажи где, коли не в тягость.

— А какой мне в этом интерес?

— Ну а что ты хотела бы?

— Ну я не знаю. — Вилиса задумчиво начала накручивать локон на указательный палец. — Ну может быть, ты женишься на мне?

— Ну это вряд ли.

— Почему? Я некрасива? — В голубых глазах летуньи начали появляться багровые всполохи.

— Нет, что ты! — испуганно, а потому очень искренне, поспешил я заверить ее в обратном. — Ты чудо как хороша. Но вот со мной не все так просто.

— А что случилось? — Багрянец из глаз летуньи пропал, а тон стал участливым. — Ты болен?

— Болен. Заколдовали меня. Но не всего, а только там.

— Где там?

— Ну там, — и я взглядом указал на причинное место.

— Совсем-совсем? — У вилисы глаза наполнились слезами и начали подрагивать пухлые губки.

"Э-э-э, девка. Да ты совсем дура, — подумал я. — Ну щас я тебе выдам историю в стиле Джульетты Бенцони. Обрыдаешься".

— То есть абсолютно. Девушку я любил, и она меня любила. Но видишь, как бывает, — возжелал ее один сильномогучий колдун и, чтобы от меня избавиться, заклятие на меня наложил, чтобы я, стало быть, не мог… — и я печально помахал головой, как бы говоря: "Эх, несчастный я…"

— Бе-э-эдненький… — Вилиса спустилась с небес и взяла меня за руку. — Это как же тебя так… А девушка что?

— Ну а что девушка. "Не нужен ты мне такой, нерепродуктивный", — говорит.

— Какой?

— Ну не способный к размножению, стало быть…