— Очень даже твое. Вкусно, эстетично и… — он сделал паузу, во время которой провел своим взглядом по моему телу, а потом добавил: — Уж очень эротично ты смотришься, стоя у плиты: полуголая, запыхавшаяся, сосредоточенная…

— Какие, однако, странно-извращенские у тебя фантазии, — ухмыльнувшись, заметила я. Вадим мне подмигнул и стал молча кушать. Я же решила лишь попить чайку, но спустя пару глотков, все таки сунула в себя пару кусочков сыра. И даже не сразу поняла, что все это время я опять пялюсь на грудь Вадима. Отвела взгляд, подавляя в себе вдруг возникшее чувство смущения, и уставилась в кружку, делая маленькие глотки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Молчание гостя продолжалось недолго. Он, закончив жевать третий блин, неожиданно спросил:

— Вот мне очень интересно — о чем ты думала, когда так пристально рассматривала меня сегодня утром?

Чуть не поперхнувшись чаем, я отставила полупустую емкость с напитком и сурово посмотрела на родственничка.

— Да не рассматривала я тебя!

— Ой, да ладно, — усмехнулся Вадим. — Как будто я не заметил… Ты не переживай, в этом ведь нет ничего страшного. Я же тоже грешен, Кирюшка.

— Ты меня рассматривал? — ахнула я.

— Ага, еще тогда, после караоке, когда ты без стеснения прошлась по комнате в одном белье, — напомнил он. — Ну, так о чем подумала?

— Честно? — спросила я, Вадик, естественно, кивнул. И я решила ответить честно, как и предложила. — Я подумала: а почему это я не повелась на тебя в Крыму?

Родственничек довольно улыбнулся.

— И как ты сама себе на этот вопрос ответила? — поинтересовался он.

— Никак. Не нашла ответа, — пожала я плечами. — У меня, знаешь ли, интуиция хорошо работает. Она, видать, и в тот раз вовремя среагировала: не связывайся с этим ВДВшником — одни неприятности от них.

— И много у тебя в жизни было представителей сих войск?

— Ни одного, — замотала я головой. — Бог миловал.

— Так откуда ж тогда такая нелюбовь к нашему брату? — искренне удивился он.

— Это, скорее, как аллергия. Не ешь продукт — не знаешь. Но кто знает как она проявится, когда попробуешь? — фыркнула я. — Ладно, завтракай, родственничек, пока дают… А мне пора, — я быстро встала из-за стола и так же быстро направилась в сторону выхода.

— А ты далеко? — остановил меня вопросом Вадим.

— Я? В спальню.

— А потом?

— А потом — это мое дело.

— Твое-твое, — закивал Вадик. — Но каким бы оно не было — на это дело мы отправимся вместе, — серьезно сказал он, а я нахмурив брови, спросила:

— Ты ж вроде с утра собирался к брату заглянуть, за вещами?

— А тебе так не терпится, чтоб я окончательно и основательно к тебе перебрался? — усмехнулся он.

— Нет, мне просто не терпится избавиться от твоего присутствия. Хотя бы на некоторое время.

— Извини, но, боюсь, что это не получится, — замотав головой, сообщил гость. — Мне вот совсем не хочется отпускать тебя одну… И поэтому сейчас ты, да, пойдешь в спальню собираться, а я пока уберу со стола и вызову НАМ такси. Мы сначала съездим за моими вещами, а потом отправимся в вашу кондитерскую, оценивать масштабы и возможности вашего неприятеля, — он поднялся и действительно принялся убирать со стола. А я, капризно топнув ножкой, грозно поинтересовалась:

— С какого х… С какого этажа ты на голову мою свалился, а? Я вроде ни о чем тебя не просила и даже наоборот — открытым текстом говорила что в помощи твоей не нуждаюсь.

Вадим закончив собирать посуду со стола, подошел ко мне и невозмутимо и мягко напомнил:

— Я ж вчера обещал тебе взять на себя всю мужскую работу.

— А зачем? — спросила я вдруг очень спокойно. Вадик просверлил меня своим изумрудным взглядом и как бы невзначай коснулся моего плеча. Я дернулась от его касания и Вадим, глубоко вздохнув, немного подумал, а потом игриво ответил:

— Ну должен же я как-то компенсировать твои кулинарные старания, — и криво улыбнулся. Несмотря на эту его кривую улыбочку, таким ответом я осталась довольна и мне этого было более, чем достаточно… Надежный мужчина рядом — это в любом случае хорошо и даже нужно. Особенно сейчас, когда появилась неожиданная угроза нашему бизнесу… Хотя, на долю секунды, мне почему-то показалось, что ответить на мой вопрос Вадим изначально хотел что-то совершенно другое.

В комнате, зависнув у гардероба, я начала перебирать свою одежду, в надежде найти что-то легкое, но с длинными рукавами — ведь синяки на моих руках коварно выступали фиолетовым цветом. Не дай бог еще за наркоманку примут или за жертву "домашнего насилия". Но нужного все не находилось. Летом я предпочитала носить открытую одежду, что, в принципе, логично. И когда я уже разочарованно качала головой, изучая кучу летних шмоток на полу, вспомнила вдруг, как в первый свой день прибывания в Крыму, я заглянула в местный бутик и купила там очень милую и оригинальную вещицу ручной работы — вязаную из тонкой нитки в крупную сетку кофточку, что-то наподобии удлиненного сзади кардигана, как раз с длинным рукавом. Одев джинсовые шортики с белой маечкой, я извлекла Крымскую обновку из упаковки и примерила ее, выйдя в прихожую к зеркалу. Очень мило, стильно и главное, цвет кардигана-накидки пастельный, нежно-лиловый — синяки разглядеть практически невозможно. Добавила к образу серые босоножки на каблуке и синюю сумочку через плечо, я довольно улыбнулась, изучая отражение в зеркале, и сообщила Вадиму, что готова. Вадик ответил, что такси вызвано и вот-вот прибудет. И сам поспешил в комнату, чтобы одеться. Не дожидаясь смс подтверждения о прибытии машины, я предложила уже одетому Вадиму выйти на улицу и подаждать водителя там. Родственничек согласился. Мы покинули квартиру и буквально через пять минут устраивались в удобной машине с кондиционером.

Как только мы отъехали от моего дома, Вадим набрал Лерочку. Поздоровавшись и узнав как у них дела, Вадик, сообщил своей невестке что сегодня съезжает от гостеприимных и любимых родственников и сейчас едет к ним домой за своими вещами. Тетка не поинтересовалась "к кому и куда?", а лишь сказала, что всегда будет рада видеть Вадика у себя в гостях и что, если он вдруг передумает, двери их дома всегда для него открыты. Но сказала она это все с такой неприкрытой радостью, что даже я не поверила. Еще из разговора Вадика и Лерки я поняла, что дома у них никого нет — Вова в это время всегда на работе, а сама Лерочка только вышла из дома и отправилась с сыновьями на шоппинг. Шоппинг тетка и ее старший Олежек обожают до дрожи в коленях и это мероприятие обычно занимает у родственников ну очень большое количество времени. Так что мы с ними на вряд ли пересечемся. Ну и славненько.

Вскоре такси подъехало к "Бухте Свободы". Мы притормозили напротив подъезда Климовых. Вадим, взявшись за ручку двери, обернулся, внимательно на меня посмотрел и вдруг обратился к водителю:

— У меня к вам огромная просьба, — Вадик достал из кармана пятьсот рублей и положил их на панель автомобиля. — Пока я буду отсутствовать, а отсутствовать я буду недолго, заприте пожалуйста все двери, чтобы эта очаровательная леди, — Вадим кивнул на меня, — Никуда не сбежала.

Я от такой просьбы даже онемела, а таксист хохотнул и, взяв с панели деньги, кивнул. И тогда Вадим наконец покинул машину. Водитель тут же запер все двери, а я высунув лицо в открытое окошко, проводила родственничка недобрым взглядом и мысленно чертыхнулась, просто так, от обиды, ведь сбегать я никуда даже и не собиралась. Вадим, дойдя до подъезда, обернулся и послал мне воздушный поцелуй.

— Муж? — с ехидной улыбочкой поинтересовался у меня таксист.

— Боже упоси! — ответила я так же с улыбкой.

— А кто? — удивился водила.

— Родственник. Дальний.

— Ну-ну, — закивал разговорчивый таксист. — Порой дальние становятся ближе родных.

Вадим действительно вернулся быстро. По недавновыложенному асфальту он катил черный чемодан на колесиках, а на его плечо висела коричневая сумка-портфель. Таксист нажав кнопку, открыл Вадику багажник, тот быстро закинул в него свои вещи и сел в автомобиль.