«Что тебе до них? — мысленно усмехнулся чародей. — Вот и спросишь об этом Орробу. При встрече».

Склонив голову в знак согласия с неизбывной мудростью Фейранда, Азнивьер, словно спохватившись, добавил:

— И последнее, великий Вождь. Я хотел попросить твоего дозволения время от времени отлучаться из ставки.

— Это еще зачем?! — Цепкий взгляд Вождя заставил Азнивьера почувствовать себя под прицелом зайранских арбалетчиков.

Не хватало только разбередить его подозрительность! Если уж Вождю с самого начала везде измена чудилась…

— Моим друзьям нужна помощь. И мне не хотелось бы им отказывать.

Дружбу кочевники ценили. Хотя, конечно, не так высоко, как лояльность главе клана.

— И надолго тебе придется меня покидать? — смягчаясь, проворчал Фейранд.

«Меня»! Каково! Будто Азнивьер один из его подданных!

— Всякий раз мое отсутствие продлится не более четверти дня.

В конце концов, в Нетерте можно при желании и время остановить.

Но упустить шанс возродить город, который вошел в легенду… Ну уж нет! Круг бы, может, и предпочел, чтобы Азнивьер и дальше коптился в этой опостылевшей степи, но всему есть свой час и свой срок.

Чародей не сомневался, что окажется полезен не только Кругу, но и самой Нетерте. Городу, который открывает весьма неплохие перспективы перед магом, знающим, что и как у него попросить…

— Господин Моргиль мечтает, чтобы мы оценили его заслуги, — объявил Торрер ошарашенному Мэтту, безжалостно вырывая гнома из сна как раз в тот момент, когда герцог Этренский обнимал его со словами: «О, мудрейший из ныне живущих гномов! Всех моих богатств не хватит, чтобы отблагодарить тебя, но ты вправе черпать из моей сокровищницы…»

— Да полноте, Ваша Светлость! — Мэтт сел на постели. — Тьфу, это ты, Торрер. Что ты там бормочешь?

— Господин Моргиль мечтает, чтобы мы оценили его заслуги, — терпеливо повторил эльф.

— Передай, что я восхищаюсь им, как пирожками бабушки Хрунды, — рявкнул Мэтт. — Вы что, не могли до утра подождать?!

— Подождать? — опешил Торрер. — Думаешь, я ради собственного удовольствия…

— Странные же вещи, о юный друг мой, стали доставлять тебе удовольствие! — подал голос с соседней кровати Макобер. — Хотя, конечно, у каждого эльфа свои маленькие слабости…

— А что, собственно, произошло? — В дверях появилась Бэх — заспанная, но уже в кольчуге и при мече. — Нашли время поговорить о маленьких слабостях.

— Ну хорошо, хорошо! — великодушно согласился Макобер, поднимаясь с постели. — Давайте поговорим о больших слабостях. Между прочим, когда ты вчера перед ужином опять украдкой на тот портрет любовалась, я молчал. Но если ты настаиваешь…

Гном поспешил прийти Бэх на помощь.

— Тут господин Моргиль требует, чтобы мы им восхитились, — как чем-то само собой разумеющимся поделился он. — Прибежал похвалиться.

— А что он такого сделал? — зевнула Бэх. — И откуда он вообще взялся?

— Понятия не имею. А ты, эльфушка?

Покорно вздохнув — не то чтобы реакция друзей была для него сюрпризом, но он всегда надеялся на лучшее, — Торрер вновь попытался растолковать, что произошло.

— Так бы сразу и говорил! — оценил его усилия Мэтт. — А то бекаешь, мекаешь, а чего хочешь — и не поймешь. Ну что ж, давайте посмотрим, кто там попался Хагни под горячую руку.

Больше не мешкая, они торопливо оделись и, сопровождаемые мрачными взглядами немилосердно разбуженного портье, вывалились из гостиницы.

— Крепко же вы спите, господа. — Изведшийся от нетерпения Хагни Моргиль встретил их прямо в ведущих во двор воротах. — Вот, извольте. Двое. И один еще жив.

Талиссе показалось, что факел в руках у Бэх вырвал из темноты нечто похожее на пару грубо отесанных бревен, при ближайшем рассмотрении обернувшихся двумя телами. Один из ночных гостей уже не дышал, другой был заботливо связан по рукам и ногам.

— Благодарствуйте, — рассеянно проговорил гном, осматривая поле боя. Торрер молча показал на приставленную к окну лестницу. Гном кивнул. — Значит, не рискнули-таки оставить нас одних?

— Не то чтобы не рискнул. — Хагни поклонился эльфу, признавая тем самым, что Торрер справился бы и без него. — Но все же просьба Его Светлости, сами понимаете…

— Его Светлость настолько не верит в наши силы?

Моргиль засомневался, что Бэх действительно задала ему вопрос, но тем не менее решил на него ответить:

— Его Светлость предпочитает, чтобы вы не разменивались по мелочам.

«Изящно, — мысленно отметил Макобер. — И не придерешься, и понимай как знаешь».

— И вам уже ведомо, кто это? — Эльф небрежно указал на тела.

— Ведомо, — с охотой согласился Хагни… — Как это не удивительно, ваши Снисходительные.

— Так-таки и признались? — Торрер смерил взглядом расстояние от стены гостиницы до поседевшего ясеня, у которого лежали тела сейчас. В чем, интересно, смысл перетаскивать покойника?

— Я только начал с ними работать… — скромно обронил Хагни.

«Словечко-то какое, — промелькнуло в голове у Макобера. — Будто он заплечных дел мастер при дворе Его Светлости…»

— И уже такие результаты? — недоверчиво уточнила Бэх.

— Вообще-то это видно по почерку, — слегка смутился Моргиль. — Но если кто-то из вас действительно умеет допрашивать таких ребят…

— Есть идея получше. Будь добра, посвети-ка. — Макобер склонился к земле. — Следы слабые, но все же. Дождик бы вчера…

— Следы — в городе? — изумился Хагни.

— Главное — не следы, а нос! — отрезал Макобер. — Мэтти, пустим по следу твою крысу. Если вы с ней, конечно, не против.

Полгода назад гному случилось обнаружить в своем заплечном мешке маленького голодного зверька, и с тех пор, к немалому удивлению талиссы, они не расставались. Мэтт не мог смотреть на свою любимицу без умиления, а крыса почитала его как вожака стаи и кормильца в одном лице.

— Что тебе Рэппи, собака какая? — обиделся гном. — И вообще, она сейчас спит. Не то что некоторые, которым что ночь, что день — все едино…

По правде говоря, застать Рэппи спящей ему не удавалось еще ни разу. Но должна же она когда-нибудь?.. Так почему бы и не сейчас?

Надо было, кстати, хоть взглянуть, как она там. Щадя нервы постояльцев и хозяина гостиницы, Мэтт соорудил для своей крысы просторный домик из скончавшихся кольчуг, в котором она царствовала, маясь от безделья и громко вереща, если гном забывал ее покормить.

— Жалко тебе, что ли? — Макоберу все больше нравилась его собственная идея. — Покажи ей след…

— Вот дурная голова! — в сердцах воскликнул гном. — Как я, по-твоему, должен ей след показать? Я, знаешь ли, на крысином разговаривать не умею.

— А она на гномьем? — не удержался Торрер.

— Еще нет, — с достоинством ответил Мэтт.

— Это-то не проблема… — Пока друзья спорили, Бэх при свете факела внимательно изучала брусчатку. — Похоже, один из них успел вдоволь нагуляться по грязи. По сырой земле, что ли…

— Может, тогда Рэппи пока не будить, если следы и так видно? — В голосе Мэтта прозвучала неприкрытая надежда.

— Ладно, оставим ее в покое, — сжалилась над гномом Бэх. — Как же мне этого не хочется, но… Вы мне не поможете? — обратилась она к Хагни.

— Все, что угодно, — галантно склонил голову Моргиль.

— Посадите, пожалуйста, того, который еще жив. Так, чтобы я видела его лицо.

— Извольте. — Хагни прислонил связанного убийцу к ясеню и слегка похлопал его по щекам. — Но вы уверены, что желание пообщаться будет у вас взаимным?

— Не волнуйтесь, будет, — успокоила его Бэх. — И вытрите, пожалуйста, моргенштерн: терпеть не могу неопрятности!

Усмехнувшись, Хагни повиновался.

— Ты уверена, что с ними стоит разговаривать здесь? — Торрер настороженно огляделся. — Я и так удивляюсь, что тут до сих пор не собралась вся гостиница.

— Думаешь, у них сон чутче, чем у нас? — хмыкнул Макобер. — Но может, и правда…

— По крайней мере, я уверена, что не стоит тащить их с собой в комнату, — отрезала Бэх. — Мак, подержишь факел?