— И правда оборотень. — Хагни так и не выпустил рукоять моргенштерна.

— Постой, — поморщился Мэтт, — убить мы его всегда успеем. Тебя как зовут?

— Элвек. — Чувствовалось, что оборотня покоробило подобное обращение. — А вы всегда так встречаете незнакомцев?

— В последнее время, — уклончиво ответил гном. — Пока ты был маргибалом — святое дело. Животина никому зла не причинит. А человек…

— Если вас это успокоит, я без оружия.

— Вижу, — хмуро кивнул гном. — Разумно.

— Не сердитесь на них. — Бэх почувствовала, что пора вмешаться. — Просто мы в некоторой растерянности. Нашего друга превратили…

И она указала рукой на деревце. Элвек смутился:

— Я не знал. Удивился, конечно, но… Простите, у вас случайно воды не найдется? А то господин гном слегка перестарался.

Улыбнувшись, Бэх протянула оборотню бурдюк:

— Вы случайно не знаете здесь поблизости какого-нибудь ручейка? — Девушке страшно было подумать, на что она сейчас похожа.

— Желаете полить деревце? — без всякой насмешки спросил Элвек.

— Не стоит, — мрачно отозвался гном. — Обойдется.

— Умыться бы, — мечтательно пояснила Мист.

Оборотень с трудом удержался от вопросов. Например, какую же голову надо иметь, чтобы так продираться через ельник?

— Есть неподалеку. Надеюсь, я не очень навредил вашему другу?

Напившись, «маргибал» вытер густые усы, напомнившие Мист жесткую густую шерсть зверя, и с благодарностью вернул бурдюк жрице.

— Через пару лет проверим, — оптимистично заметил Торрер. — Но вы, надо сказать, рисковали…

— Я редко выхожу к людям, — точно извиняясь, что помешал, проговорил Элвек. — Но и они здесь редкость — до Гайтана-то, почитай, недели две.

— Гайтана! — торжествующе подчеркнул Хагни.

— А сколько от Гайтана до Трумарита? — практично поинтересовалась Бэх.

— За пару месяцев доберемся.

— Нет худа без добра. — Мэтта такой оборот событий, похоже, совсем не расстроил. — Затеряемся на время, а они там в Трумарите и Майонте пускай побегают.

Элвек с интересом следил за их разговором.

— Трумарит — это что? — наконец спросил он.

— Городишко такой, где, коли увидят вместе гнома, эльфа и людей, непременно попытаются их убить, — любезно объяснил Мэтт. — А вот это, — он показал на развалины хижины, — здесь тоже было?

— Нет. — Элвек покачал головой. — Странная история, мне и самому в ней пока не все ясно.

— Расскажете?

— Пожалуй. Наткнулся я на этот домик еще с утра: что, думаю, за непорядок?! Лес, где мне каждая тропка знакома, — и вдруг дубрава. Перекинулся, подошел поближе.

А ведь он не случайно на нас именно маргибалом вышел, прикинул Хельг. Покрутился, послушал, о чем мы говорим, — и только потом показал, кто он на самом деле. А мог ведь и не показать.

— Никто меня, как вы догадываетесь, не обидел, — продолжал Элвек. — Жили здесь двое — старик-отшельник и паренек, внук его.

Бэх отметила, что Хельг при этих словах как-то странно то ли поморщился, то ли нахмурился.

— Приняли они меня, покормили, да и я, конечно, не стал от них таиться. Что случилось, они и сами не понимали: легли спать в своих краях, а проснулись вот в наших. Но они вроде как не из Трумарита были…

— А откуда? — полюбопытствовал Торрер.

— Помнится, парень упоминал про Майонту.

— Что я говорил! — радостно воскликнул страж.

— Тоже из ваших мест?

— Почти. Но знаком я с ними не был.

— Да и я толком не был, — загрустил Элвек. — Вскоре после того, как я ушел, его убили.

— Что?! — непроизвольно ахнула Мист.

Так он все знает? Нет, не может быть, не стал бы оборотень так спокойно с ними беседовать. Но тогда что? Прощупывает? Пытается взять на испуг?

— Убили, — потерянно повторил Элвек. — А внук чудом спасся.

Ему было очевидно, что эти люди не представляют никакой опасности — ни для него самого, ни для свалившегося на его голову паренька. Однако рассказывать им все от начала и до конца было для него слишком тяжело. Да он и не видел в этом смысла.

Мальчуган прибежал к нему около полудня — чумазый, в слезах, едва державшийся на ногах. Вскоре после ухода оборотня к избушке выехал какой-то человек. Мрачный, средних лет, большего парнишка не запомнил. И пока они с гостем чаевничали, дед отправил внука собрать грибов к обеду.

Вернулся он, когда все уже было кончено. Сжав кулаки, он смотрел, как гость выволакивает во двор тело его деда с распахнутыми навстречу безмятежному небу глазами. Смотрел и ничего не мог поделать. А потом кинулся в лес, не разбирая дороги.

— И кто же его? — осторожно спросила чародейка, боясь получить в ответ гневное «вы!».

— Найдем, — решительно бросил оборотень. — А вот кто расправился с вашим другом?

Мист замялась.

— Видите ли, — почувствовал ее затруднение Хагни, — он бывает на редкость беспечным. Настолько, что умудрился схватиться за посох отшельника.

«Хорошо, что нам не пришло в голову похоронить его вместе с телом, — с облегчением подумал жрец. — Иначе объясниться сейчас было бы несколько затруднительно».

— Опрометчиво. — Элвек покосился на посох. — И что вы теперь думаете с ним делать?

— Представления не имеем, — признался Хагни.

— Скажите, — у Бэх появился слабый огонек надежды, — вы ведь в любой момент можете… в маргибала?

— В любой, — засмущался Элвек.

— А обратно — можете? Вот его — можете?

Элвек помолчал. А Мист некстати подумала, что портному, который одежку этим оборотням шьет, воистину цены нет: шкура на Элвеке сидела как влитая. Лучше, чем на иной моднице платье.

Интересно, чьи он носит шкуры? Не маргибальи же…

Так ничего и не ответив девушке, Элвек неторопливо осмотрел деревце со всех сторон и растер между пальцами один из нежно-зеленых листиков.

— Крепко сработано, — с уважением отозвался он. — Мне, пожалуй, не справиться. А вот если паренек успел уже научиться работать с посохом… Я мигом!

Элвек бесшумно нырнул в лес.

— Слушайте, — вырвалось у Торрера, когда они остались одни, — а это часом не его дедушку мы… того?

Под вечер Кефт сам постучал в жилище Азнивьера. Разговор с дипломатом не прошел для него даром: уходя, маг выбрал момент, когда слуга отлучился, и быстренько ускользнул, опасаясь, что Рурт увяжется следом. По дороге Кефт то и дело озирался (как ему казалось, совершенно незаметно) и на всякий случай пошел окольным путем, проходившим мимо покоев едва ли не всех чародеев Круга.

Чувствовал он себя при этом глупейшим образом, понимая в глубине души, что не приучен и не обучен уходить от слежки, да еще и обходиться при этом без магии. Оставалось лишь уповать на то, что Рурт не имел инструкций контролировать каждый его шаг.

Азнивьер не отзывался так долго, что Кефт уже собирался отправиться восвояси. Наконец дверь приоткрылась.

— Не спится? — удивился дипломат.

— Помилуй! — Кефт успел трижды пожалеть о своем визите. — Ты знаешь, который сейчас час?

— Честно говоря, не очень, — усмехнулся Азнивьер. — А что, еще не поздно?

— Если я помешал, так и скажи, забегу завтра.

— Нет-нет! — Дипломат нерешительно оглянулся через плечо. — Пара минут, и я в твоем распоряжении.

— Да у меня ничего срочного.

— Тем лучше!

Дверь захлопнулась, но действительно не прошло и нескольких минут, как она распахнулась снова.

— Прошу!

Кефт оказался у Азнивьера впервые и теперь с любопытством осматривался по сторонам, решив, что по отношению к человеку, перевернувшему у него все вверх дном, он может позволить себе легкую неучтивость.

Комнатка уютная, под старину. Солидные стеновые панели из мореного дуба, пузатенький секретер с десятком полочек и ящичков, за «окном» — полная неги и покоя солнечная сосновая роща. В таком месте должно особенно хорошо думаться — сразу обо всем и ни о чем.

— Добрый вечер, мессир!

— Вы?! — остолбенел Кефт.