Увидев подкрепление, стражники торопливо отступили по коридору.

— Ложись!

Тен Зерхос и сам упал на пол. Над его головой зазвенели тетивы самострелов.

— Вперед!

Пробравшись через заваленный телами дверной проем, они смогли наконец спокойно оглядеться.

Почти дюжина дверей. Одна распахнута — значит, камин там.

А как прикажете угадать, за которой Лентал?

В люк свесилась голова Преста.

— Двое пытались смыться. Мы уходим от черного хода?

— Одного оставь, — отрывисто приказал Лаон. — Рано.

— Куда теперь? — Чагги говорил тише, чем завывал ветер в камине, но легату показалось, что чародей кричит в полный голос.

— Погоди!

Тен Зерхос прислушался.

— Сюда! — донесся приглушенный крик из-за третьей двери справа. — Скорее!

— Лентал?

— Похоже. — Но уверенности в голосе Идтай не было.

— Посмотрим, — решился легат. — Не торчать же тут до утра.

Дверь не поддалась.

— Может, конечно, и засов. — Прест протянул было руку к двери. — Но я бы не рисковал.

— Чагги! Остальным приготовиться.

Заклятие заставило края проема ярко засветиться. Петли на глазах начали раскаляться.

— Прест!

«Шкипер» с разбега навалился на дверь — и это спасло ему жизнь. Не удержавшись на ногах, Прест рухнул в комнату.

— Ложись!

Свистнули стрелы. Стоило промедлить — и их пригвоздило бы к стене.

Напарник Преста нырнул в комнату — вниз и влево, уходя из-под удара. Остальные бросились на пол.

— Не угадали, — потирая колено, Прест возник из пустого проема. — Засада.

— Продолжаем по плану. — Лаон обернулся к тем, кто следовал за ним.

— На четырех дверях окошечки, — вернулся из тупика Чагги. — Вопрос в том, держат ли они Лентала в обычной камере.

— Проверим, — сжал зубы тен Зерхос. — Ты ее чувствуешь?

Идтай кивнула:

— Вот здесь. — Девушка указала на пятую слева дверь.

— С чего начнем? — Быстрый взгляд на жрицу. — Ладно, понял.

Дверь оказалась не заперта.

— Прест, разберешься? Идтай, Чагги, готовы?

Кивнув, Прест толкнул дверь острием меча.

Стол. Две изогнутые черные свечи, огоньки нежно соприкасаются.

И под ними мерно колышется в воздухе статуэтка раскинувшей крылья летучей мыши.

Оттолкнув легата, Идтай бросилась к столу.

— Ты куда? Да стой же!

Тен Зерхос рванулся за ней, но девушка оказалась проворнее. Ускользнув от его рук, она сжала статуэтку в кулаке.

И исчезла. Звякнул, падая на пол, медальон.

— Идтай!

— Пошли! — Прест потянул его за рукав. — Ей уже не поможешь.

Не надо было быть жрецом, чтобы почувствовать разлитую в воздухе силу Орробы.

Так просто. И Идтай уже нет.

Пустые комнаты. И ни одна не заперта — даже те три, что с окошечками.

А вот четвертая…

— Взломщика сюда!

— Ты же сам его отослал домой.

А ведь и правда.

Один из воинов склонился над замком. Вспышка, запах паленой плоти. Воин еще успел посмотреть на них безумными от ужаса глазами, а из прожженной во лбу дыры уже сочилась кровь.

— Чагги!

— Не сейчас, — покачал головой чародей. — Я пока все.

— Хорошо, ломайте!

Дверь затрещала под слаженными ударами топоров. Изнутри послышались громкие слова заклинания. Тен Зерхос не понял ни слова, но почувствовал, что вот-вот, и они опоздают.

— Быстрее!

Надсадно ахая, топоры вгрызались в дерево. Внезапно дверь вспыхнула, обдав их жаром. Все невольно отшатнулись. Кто-то закричал от боли.

Не дожидаясь приглашения, Чагги выбросил перед собой ладонь. С потолка хлынула вода. Маг согнулся, держась за стену, — его рвало.

Но когда лангер наконец ворвался в комнату, та была уже пуста.

Узкая лавка, валяющиеся на полу цепи.

Тен Зерхос растерянно обводил взглядом тесную камеру. Спрятаться было негде. Значит, им все-таки удалось ускользнуть.

— Вернемся, проверь, не перевезли ли его в храм Парящей Вне Жизни, — буркнул он Престу.

— Слушаюсь! — отсалютовал тот. — Отходим?

— Отходим.

Двое. Двое и Идтай.

Много — они должны были обойтись без жертв.

Стараясь не смотреть в глаза своим людям, легат поднялся наверх.

У задней двери неумело выругался Прест:

— Что там еще?

Надо уходить. Если даже на него так давит…

— Сам взгляни.

На земле, в сизой луже, покрытой волдырями дождевых капель, лежал оставленный ими воин. Шею пересекала кровавая полоса.

Еще один просчет — Лентала перенесли совсем близко. В пределах купола.

Тен Зерхос вздохнул:

— Прест, займись убитыми. Надеюсь, Дева их не оставит. Остальные — со мной!

— Кхарад? Впервые слышу, — быстро ответил Макобер, бросив на старушку укоризненный взгляд.

Та едва заметно пожала плечами.

— Вот видите! Кхарад рассказал Нетерту, что есть два места в обитаемых землях, подходящих для этого замысла. Одно — Агарм.

— Агарм? — изумился Торрер. — Но Агарм наш лес!

— В этом Нетерт очень быстро убедился: королева Талькар, в честь которой, как вы, несомненно, знаете, названа дочь вашего нынешнего короля, даже не разрешила Нетерту и его свите пересечь границу ее владений. Просто отказала — без всяких объяснений.

— И правильно сделала! Нечего, понимаете ли!

— Правильно — не правильно, не мне судить. И тогда Нетерт с Кхарадом направились во второе место, которое указал принцу чародей: в лес, окружавший со всех сторон Майонту. Так и возник этот чудесный город, коему суждено было погибнуть — и здесь я тоже вижу ехидную улыбочку, на которые так щедра бывает Судьба, — от рук ваших соотечественников. Правда, случилось это много позже, когда Нетерт давно уже лежал в могиле.

— А Кхарад? — тихо спросила Мист.

— Наверно, тоже. Не знаю.

Он умолк. Молчала и талисса: возможно, скоро ей придется познакомиться с городом, который для Трэмани был лишь одной из многочисленных древних легенд. Таких древних, что уже и не разберешь, что в них ложь, а что правда.

— Ну что ж… — Бард вздохнул. — Спасибо вам за гостеприимство…

— Вы хотите продолжить путь среди ночи? — Бэх склонила голову к плечу, и ее волосы, отливавшие расплавленным золотом при свете дня, скатились на плечо волной остывающей меди.

— Едва ли, — покачал головой бард. — Но надо же и честь знать.

— Тогда посидите с нами еще, ладно? — попросила чародейка и сама удивилась своим словам.

— Боюсь, за последние дни я успел отвыкнуть от людей.

Мист замерла, ожидая продолжения, однако Трэмани ничего больше к своим словам не добавил.

— Вы не ранены? — Бэх отметила, что, поднимаясь на ноги, он поморщился от боли.

— Я сам в этом виноват, — неожиданно смутился бард. — Не обращайте внимания.

— Я же не спрашиваю, кто вас ранил, — улыбнулась девушка. — Но может быть, я смогу помочь?

— Может быть, — согласился Трэмани, хотя жрице показалось, что сделал он это с некоторой неохотой.

Они отошли в сторону, и бард снова опустился на траву. Сапог он стянул с трудом — лодыжка распухла и неприятно посинела.

— Если вы…

— Можете мне поверить: это рана, полученная в бою, — вернул жрице улыбку Трэмани. — Иначе я бы и не надеялся, что Темес меня исцелит.

— Простите. — Бэх почувствовала себя глупо. — Я просто…

— Это вы меня простите. — На этот раз Трэмани был серьезен. — Я знаю, что эта любезность обойдется вам не так дешево, как думают многие. И я никогда бы не согласился ее принять, если бы мог позволить себе провести в пути несколько лишних дней. Но…

— Но у вас их нет, — помогла барду девушка.

— Но у меня их нет, — грустно согласился он. — Каждый час промедления делает сам путь все более и более бессмысленным.

— Тогда не будем терять время! — Бэх постаралась произнести эти слова по возможности бодро, хотя и ее саму вдруг ни с того ни с сего начала обволакивать тоскливая тягучая грусть.

Небесный Воин откликнулся на удивление легко; девушка даже задумалась, чем же так сумел угодить ему Трэмани. Никак настрочил хвалебную песнь…