— Помочь? — я сунулась на кухню, но тут же скалка уперлась мне в грудь. И что за манеру взяли мужики?

— Бешбармак — чисто мужское блюдо, иначе не получится, — предостерег меня папа, стоящий среди веревок, на которых сушились простыни из теста. Сейчас он соберет их и нарежет на крупные квадраты. Кастрюля, готовая принять первую порцию своеобразной лапши, уже булькала подсоленным бульоном.

— А хотя бы луковицу почистить?

— Иди лучше на стол накрывай! На шесть — семь персон. У нас будут гости.

— Кто?

— Соседи.

Невнятный ответ отправил меня в горницу, где почти всю комнату занимал овальный стол. Папина мечта собирать за ним большую семью, размноженную моими стараниями, никак не осуществлялась. Нет принца, откуда же взяться инфантам? Признаю, моя вина. Места, отведенные для будущего мужа и выводка детишек, занимали то соседи, то папины сослуживцы, то мамины городские подруги. Гостеприимный дом встречал вкусными пирогами, разогретой банькой, а в зимнее время и прорубью в реке, что текла, можно сказать, через задний двор.

— В горнице моей светло-о-о-о… — запела я, заставив Галку, сидящую на диване, поморщиться. Она лениво листала толстый журнал, который принесла с собой.

Вдвоем мы застелили стол льняной скатертью, расставили глиняные тарелки — подарок Галчонка на родительское новоселье, вытащили из серванта рюмки и стаканы, сгоняли в погреб за соленой капустой, мочеными яблоками и хрустящими огурчиками — вот такое дополнение к «иноземному», читай казахскому, блюду.

Управившись, уселись терпеливо ждать, когда нас покормят.

— Что за журнал? — спросила я, видя, как Галка пристраивает его на столе рядом со своим прибором.

— Москвичи привезли. Там статья об их ресторане.

— Это который ты оформляла?

Галка, скромно потупив глазки, кивнула.

— Да ладно? И молчишь?

— Вот сядут все за стол, и наступит на моей улице праздник.

А я-то думала, с чего это Галка в скромницы подалась? А она, оказывается, фейерверка хочет и всеобщего внимания. Принимать охи-ахи дозировано — это не в ее характере.

На крыльце послышался топот: кто-то стряхивал с обуви снег. Это в городе тепло и сыро, здесь его навалило по колено.

— Дядь Петь, Самоделкины пришли! — Галка прилипла щекой к оконному стеклу — только так из горницы можно было увидеть, кто пожаловал в гости.

— Если в руках есть бутыль водки, запускай! — откликнулись из кухни.

— А если нет?

— Предупреди, что будем пить компот.

— Никакого компота! — отозвались с порога. — Что мы, дети малые?

В коридоре сразу стало тесно. Если не брать в расчет, что среди Самоделкиных была женщина, то можно сказать, к нам пожаловали три богатыря. До того все трое были рослыми и крепкими.

Мама и папа, выскочившие из кухни поприветствовать соседей, люди, в принципе, тоже не мелкие, на их фоне просто потерялись. Галка так и близко не подошла, боясь быть раздавленной. Она поздоровалась издалека.

Самый младший из семьи Самоделкиных, Илюша — тот самый малолетний красавец, на которого мне, с высоты моих двадцати пяти, заглядываться негоже, смущенно мял вязаную шапочку и прошел в комнату только после того, как получил тычка от своего папани.

Мы с Галкой переглянулись. Наверняка опять провинился.

Илья с завидной регулярностью влипал в любовные истории. Если на свете существуют купидоны, то к нему явно был приставлен такой же шалопай, который натягивал тетиву, стоило на горизонте появиться какой-нибудь девчонке. Начиная лет так с четырнадцати, когда проснувшееся либидо захватило власть над неокрепшим умом и развитым не по годам телом, Илюша умудрился перецеловать всех поселковых девчат. Поговаривают, что не раз был застигнут со спущенными штанами, потому как в момент любовного влечения начисто терял бдительность. Новости о похождениях «нашего ловеласа» обсуждались в школе, поселковом совете и на лавочке у сельпо чаще, чем известия о причудах Трампа и росте цен на бензин.

— Что на этот раз? — тихо спросила я.

Галка пожала плечами.

— У меня новый проект. В сельпо некогда было забежать.

Ужин начался чинно-благородно.

Илья, как задумчивый Печорин, крутил вилку в руках. Отец его, дядя Коля, время от времени бросал на отпрыска тревожные взгляды, поджимал губы, но встретившись с умоляющими глазами жены, досадливо вздыхал и продолжал обсуждать с моими папой перспективы развития поселка в наступающем году.

Новый мост через речку Тихую…

Общее овощехранилище, чтобы в сезон не сдавать приусадебный урожай за бесценок…

Собственный медпункт, без которого приходилось надеяться на фельдшера из соседней деревни…

Галка то брала в руки журнал, то опять подкладывала под локоть, не решаясь прерывать перегляды, вздохи и разговоры. Минуты бурной славы никак не вписывалась в истинно аристократический ужин времен королевы Виктории.

Но подруги на то и подруги, чтобы поддержать в нужный момент.

— Гала, а что у тебя за журнал такой? — спросила я и пихнула сидящую рядом маму.

— Да, деточка? — отвлеклась мама от наматывания куска теста на вилку. — Ой, и вправду!

— Да так, — Гала отвела глаза в сторону. За окном ветер пригоршнями кидал снег в стекло. — Москвичи журнал принесли, где хвалят их ресторан.

— Это не тот ли, где интерьер украшают твои керамические поделки? Дай посмотрю!

Гала с готовностью открыла нужную страницу и сунула журнал мне в руки.

— Красота-а-а, — нисколько не покривив душой, произнесла я, поскольку «Купеческий двор» — так назывался ресторан, на самом деле поражал воображение. Тут тебе и печи в изразцах, и расписные колонны, и отливающие лакированной поверхностью узоры на стенах. — И все это ты?

— Ну, вот та плитка, — Гала ткнула куда-то вниз, — привезена из Италии, а все остальное — мое!

— Ну-ка, ну-ка! — папа вытер руки о полотенце. — Дайте глянуть, чем наш Галчонок занимался всю весну и все лето, для кого я глину тележками возил?

Сидящая рядом с папой тетя Лиза тоже наклонилась над журналом. Мы с Галиной, ожидая очередной порции похвалы, разулыбались и никак не ожидали, что она вдруг схватится за сердце и посереет лицом.

— Так это же она!

— Кто она? — в один голос произнесли мы с Галкой.

— Александра Винт!

Дядя Коля, вырвав из рук папы журнал, вперился взглядом в фотографию, на которую я сама едва взглянула. Какая-то счастливая семья сидела за столом, держа в руках по кубку: седовласый мужчина и две блондинки. По тому, как одна из них прижималась плечом к крепышу, было понятно, что они муж и жена, а вот вторая блондинка, хоть и была похожа на первую, по возрасту никак не годилась той в дочери. Скорее всего, сестры.

Вспомнив Светлану Сергеевну, я немного засомневалась. Вдруг и здесь пластика. Или фотошоп, который сделает маму взрослой дочери ее ровесницей.

— Кто такие?

Зачем гадать, если можно спросить у Галки?

Та была расстроена.

— Мои москвичи.

— Винты? Что за странная фамилия.

— Да нет. Это Алексей Замков и его супруга Нинель. Сашка — ее сестра. Взбалмошная особа.

Вечер был безнадежно испорчен. Сначала ушел Илья. Цепляясь за его рукав, вылетела на улицу тетя Лиза. Одним махом выпив полную рюмку водки, отчалил и дядя Коля.

— Да что случилось-то?

Папа закрыл журнал.

— Мама расскажет. Она в ту ночь Лизу валерьянкой отпаивала. А я пойду чайник поставлю. Пить хочется.

Мы перебрались на диван и, раскрыв рот, слушали поистине шекспировскую историю, забыв о том, что неплохо было бы убрать со стола и перемыть посуду. Папа не стал отвлекать, сделал все сам и теперь сидел напротив нас и время от времени поддакивал, отхлебывая душистого чая.

Илюшка и Александра познакомились еще летом. Шестнадцатилетняя школьница из Москвы приехала в поселок вместе со своей сестрой и ее мужем, который заказал у нашей Галины керамические поделки для своего ресторана. Видимо, сидеть в мастерской Саше показалось скучным, и она отправилась прогуляться к реке.