— Но если Дамблдор решит нападать на меня, обращусь к Фламелю. Тот сможет усмирить директора или хоть на время усмирить пыл.

— А почему не сразу?

— Не люблю от кого-то зависеть, — честный ответ. — Даже если этот кто-то является моим наставником. Хотя да, рассказать старику о случившемся придется, — задумался Поттер. Фламель может обидится, если Гарри скроет такую информацию.

Минерва МакГонагалл, видя состояние своих учеников, решила проводить их в Больничное крыло. Им сейчас нужен покой, а Поппи сможет позаботится о них.

— Дорогая, позаботься о детях, — тихо проговорила Минерва. — Они сегодня пережили слишком многое, — голос полон печали и горечи.

— Конечно. Не волнуйся.

Когда за МакГонагалл закрылась дверь, колдоведьма проводила детей к кроватям в дальнем углу и велела переодеваться в находящиеся здесь пижамы и забираться под одеяла. Гриффиндорцы были настолько подавлены, что даже не попытались возмутится. Поппи протянула каждому по успокаивающему и зелью «сна без сновидений». Она опасалась, что детей будут мучать кошмары из-за произошедшего.

— Выпейте, — сурово скомандовала женщина. — Через пять минут домовик принесет вам ужин.

Гермиона вяло ковырялась вилкой в тарелке. Аппетита совсем не было. Рядом также вяло жевал Невилл, все также бледен и растерян.

— Невилл, ты как?

— Э-э-э… — единственное, что смог выдавить из себя парень. — Гермиона, ведь это мы виноваты в смерти профессора Люпина, — тихий шепот, и голос на последних словах дрожал.

Девушка растерялась.

— Если бы мы не побежали за Живоглотом, то не увидели профессора и Поттер с друзьями не бросился нам на помощь.

Девушка понурено опустила голову, молча, что бывало с ней очень редко. А затем, решительно мотнув копной пушистых волос, она грозно посмотрела на парня.

— Это Поттер виноват! Он не должен был применять к профессору такое опасное заклинание. Мог его просто обездвижить или связать.

— Эм-м… Гарри испугался и применил первое, что пришло на ум, — вступился за слизеринца Нев. — Ты же сама слышала, что говорил директор. И он пытался нас спасти.

Грейнджер вновь нахмурилась.

— Поттер — темный маг.

— Гермиона…

— Это правда, Невилл. Рональд мне давно об этом говорил, но я не верила, а теперь убедилась. Именно Поттер убил профессора Люпина.

Лонгботтом внимательно посмотрел на подругу, но говорить ничего не стал. Грейнджер была уверена в своих словах, и ее никак не переубедишь. Парню вдруг стало обидно за Поттера. Ведь он в самом деле спас их. Если бы слизеринцы не появились, оборотень растерзал бы их. И сейчас Гермиона обвиняет Гарри.

— Невилл.

Но парень ее больше не слушав. Забравшись под одеяло, он отвернулся к стенке и сделал вид, что очень устал и хочет спать.

Под покровом ночи Поттер предстал перед портретом Основателя. Ему требовался совет взрослого человека, и Салазар Слизерин был единственным существом, с которым он мог поговорить. Не таясь, Герой рассказал ему о случившемся. Основатель слушал внимательно и хмурился.

— Вижу, ты и шагу не можешь ступить, чтобы не влипнуть в передрягу, — заключил портрет.

— Я не виноват, — оправдывался Герой.

Основатель скептически поднял бровь и криво улыбнулся.

— Чего ты вообще пошел к этой хижине? Ведь ясно, что там нет ничего интересно. Мог бы у меня спросить, я бы тебе все рассказал.

— Мне было скучно, — честно признался Гарри.

— Эх, пороть тебя некому. Будь я жив, то хорошенько отходил тебя розгами, чтобы научился сперва думать головой, а потом делать.

Поттер промолчал.

— Скучно ему, видите ли. Но ничего, скоро тебе скучать не придется. Я нашел способ, как мы с тобой сможем быть постоянно на связи, не привлекая ненужного внимания. В случае чего, я всегда смогу тебе помочь советом.

— И как? — Поттер был удивлен.

— Что ты знаешь о Распределяющей Шляпе?

Джеймс выглядел потрёпанным. Несмотря на то, что он выпил аконитное зелье и вовремя полнолуние с ним был Сириус, мужчина чувствовал себя выжатым как лимон. Глаза слипались, ужасно хотелось спать, но сначала помыться. Смыть с себя всю грязь и этот ужасный запах мокрой псины. А еще можно поесть. После ночных прогулок Поттер всегда чувствовал зверский аппетит.

— Лили, мы дома! — прокричал мужчина, скидывая мантию. Сириус топтался позади, сонно зевая и пытаясь разгладить спутанные волосы. — Лили, — еще раз позвал мужчина. Он начал волноваться, поскольку супруга обычно встречала их после полнолуния, а сегодня ее не было.

После минуты поисков, Лили обнаружилась на кухне. Она сидела за столом и сжимала в руках чашку с чаем.

— Лилс, мы вернулись. И ужасно голодны.

— Ага, — промычал за спиной Сириус.

— Дорогая? — взволновался Поттер, видя, что жена не реагирует на его слова. Подойдя ближе, он коснулся ее плеча и почувствовал, как та вздрогнула под его пальцами.

— Джеймс, вы уже вернулись, — голос был хриплым и каким-то подавленным.

Мужчина тут же присел перед супругой на колени и вгляделся в ее глаза. Глаза — зеркало души, и они многое говорят о самом человеке. Глаза Лили говорили о том, что она не спала всю ночь, а еще о том, что ее что-то гложет.

— Лили, что-то случилось, — это не было вопросом, а утверждением. Сириус позади тоже подобрался.

— Ах, — с глаз рыжеволосой женщины вновь хлынули слезы.

— Говори же, не пугай меня, — Джеймс как мог прижал к себе любимую.

— Ремус, — выдохнула одно слово Лили.

— Э-э-э… Что с Лунатиком? — не понял Поттер. — Проблемы в Хогвартсе?

— Нет, — всхлип. — Ремуса больше нет, — шепот.

— Как нет? — не понял Джеймс.

— Гарри, — имя сына далось с трудом, — Гарри убил Ремуса.

— Лили, что ты говоришь такое? — вмешался Сириус, который тоже ничего не понимал. — Как «убил»? Это что, шутка такая? Так она не смешная.

— Это не шутка, — сквозь всхлипы проговорила женщина. — Вчера приходил Дамблдор… Он… Он все рассказал. Ремус напал на учеников, и Гарри защищался. Это… — Лили начала содрогаться в рыданиях и не смогла больше ничего сказать. Бессонная ночь и три выпитых успокоительных полностью ее подкосили.

— Я отправляюсь немедленно в Хогвартс, — заявил Блэк. Он был полон решимости. — Поговорю с Дамблдором и все у него узнаю.

— Я с тобой, — вскочил на ноги Поттер.

— Нет, — отрицательный жест головой. — Позаботься о жене. Я все узнаю и вернусь.

Блэку потребовалось двадцать минут, чтобы добраться до Хогвартса. Аппарировав к барьеру, он дальше пошел пешком. Хорошо хоть сейчас был учебный день и у учеников проходили уроки, поэтому его стремительного шаганию по коридорам никто, кроме кошки Филча, не видел. Оказавшись перед кабинетом директора, он в раздражении пнул ногой горгулью, только сейчас поняв, что не знает пароля.

— Открывай проход, чертова каменюка, — бурчал Блэк, пиная ни в чем не повинную статую. Но та даже не думала отодвигаться в сторону. И когда уже Сириус достал волшебную палочку, намереваясь разнести в клочья горгулью, в коридоре послышались торопливые шаги.

— Блэк, — прозвучал полный презрения голос Снейпа.

— Нюниус, — в свою очередь ответил Бродяга, — будь «добр», скажи мне пароль.

Снейп одарил Блэка ненавистным взглядом, а затем шагнул вперед.

— Лакричные палочки.

Каменная статуя пришла в движение и открыла проход на лестницу. Снейп шагнул внутрь. Блэк поспешил следом, сверля спину недруга злым взглядом.

В кабинете, кроме директора, никого не было. Сам старик сидел в своем кресле и задумчиво поглаживал феникса. Казалось, он даже не заметил, что к нему пришли гости.

— Кхе-кхе, — демонстративно прокашлялся Снейп.

— О, Северус, Сириус, — очнулся Дамблдор. — Я ждал вас.

Блэк вопросительно выгнул бровь и посмотрел на директора.

— Директор, Лили рассказала мне какую-то странную историю, — осторожно подбирая слова, проговорил Бродяга. Если честно, то он не поверил ни одному слову рыжеволосой женщины. Но не мог Лунатик умереть. Просто не мог. Он ведь в Хогвартсе, а Хогвартс — самое безопасное место. Видимо, Лили что-то не так поняла или напутала. Вот сейчас Дамблдор все ему объяснит, а затем можно и зайти к Ремусу и вместе посмеяться над казусом.