Эксперименты были проведены в марте и июле 1979 года на пяти испытуемых — студентах в возрасте от 20 до 30 лет.

«Я был удивлен точностью», — объяснял Либет несколько лет спустя. Результаты отлично совпадали, а цифры обретали значение в процессе анализа. И контрольные эксперименты с раздражителями кожи, и эксперименты, в которых нужно было указать время начала действия, и показатели времени сознательного решения отлично сочетались друг с другом статистически.

Результаты оказались весьма чёткими: потенциал готовности начинается за 0,55 секунд до выполнения действия, в то время как сознание начинает работать за 0,20 секунд до начала действия. Таким образом, сознательное решение возникает через 0,35 секунд после того, как начинается потенциал готовности. Да, это так — между тем, как запускается мозг и сознательным восприятием принятия решения проходит 0,35 секунд.

Если мы округлим цифры, что имеет смысл, раз они получены в результате надежного эксперимента, то приходим к выводу: осознание воли к выполнению действия, которое нами задумано, происходит почти через полсекунды после того, как мозг начинает выполнять это решение.

Измерение задержки сознания Бенджамина Либета.

Действие происходит во время, равное 0. Контрольное раздражение кожи предназначено для проверки способности испытуемого воспринимать время — в среднем она составляет 0,02 с. Для действий, которые требуют перепрограммирования, потенциал готовности определяется на уровне секунды до действия. В более простых действиях потенциал готовности составляет 0,5 секунд — это время –0,5. Но сознательное решение выполнить действие появляется на -0,2 с. Следовательно, более 0,3 секунд проходит до того, как сознание обнаруживает, что мозг уже выполняет сознательно выбранное действие!

Итак, происходят три события: сначала начинается потенциальная готовность, затем человек осознает, что он инициирует движение, и в конце концов это движение выполняется.

Желание совершить действие становится сознательным ощущением через какое-то время после того, как мозг уже начал инициировать это действие. Но до того, как это действие будет совершено, сознание все же появляется.

«Судя по всему, мозг «решает» инициировать или по меньшей мере приготовиться к инициации действия еще до того, как появляется субъективное понимание того, что данное решение имело место», — написали Либет и его коллеги в документе, где описывали свои выводы. Далее они продолжают: «Следовательно, можно сделать вывод, что церебральная инициация даже спонтанного произвольного движения того вида, которые здесь изучались, может проходить и обычно проходит бессознательно».

Или, как писал Либет несколько лет спустя: «Это ведет меня к предположению, что осуществлению любого сознательного произвольного движения предшествуют специальные бессознательные церебральные процессы, которые начинаются примерно за 500 мс до действия».

Наши действия начинаются бессознательно!

Даже если мы полагаем, что приняли сознательное решение действовать, наш мозг начинает действовать за полсекунды до нас! Наше сознание не является инициатором — им являются бессознательные процессы! Если читатель не прыгает вверх и вниз, горя желанием представить свои возражения этому заключению, то что-то не так. Так как этот результат, безусловно, идет против всех наших обыденных представлений о том, что такое быть человеком. Наше сознание нас обманывает!

Оно говорит нам, что мы можем решать, что нам делать. Но, по-видимому, сознание является лишь небольшой рябью на воде, маленьким оловянным божком, который полагает, что управляет вещами, которые находятся вне его контроля.

Наше сознание утверждает, что оно принимает решения, что оно является причиной того, что мы делаем. Но наше сознание даже не присутствует в тот момент, когда принимается решение. Оно плетется сзади — но не говорит нам об этом. Оно обманывает само себя — но как же мое сознание может обманывать себя, не обманывая при этом и меня? Это двойной обман сознания или мой собственный двойной обман?

Но давайте не будем уходить слишком далеко. В подобных сериях экспериментов должно быть много темных и сомнительных аспектов. Прежде чем мы перейдем к заключению, что весь наш воспринимаемый опыт построен на самообмане, нам нужно повнимательнее отнестись к вопросам, которые могут у нас возникнуть.

К примеру, первым делом мы можем возразить: все, о чем здесь говорится — это восприятие того, когда у нас возникает сознание. Безусловно, процесс начинает наше сознание — просто узнаем мы об этом несколько позже.

Да, конечно. Но что вы имеете в виду, когда говорите, что во время принятия сознательного решения вы его не осознаете? В конце концов самое интересное в сознании — это его первичность: если бы мы не осознавали, когда принимали решение, но все же его приняли, как мы можем называть такое решение сознательным?

Нам придется принять как факт: именно потому, что сознание является первичным феноменом, который нельзя взвесить или измерить ничем, кроме сознательного восприятия, критерием сознания будет просто осознанность. Если вы чего-то не осознаете, то вы этого не осознаете (как говорил Джулиан Джейнс, мы не знаем ничего о времени, когда не находимся в сознании). И на самом деле это очень хорошее правило, которое нужно вспоминать каждый раз, когда возникает необходимость в понятии сознания: только сознание сознательно. И не слишком велико, если вспомнить о производительности сознания.

Во-вторых, мы могли бы возразить, что испытуемым потребовалось около 0,3 секунд, чтобы засечь пятно, когда он почувствовали намерение действовать — и именно это может объяснить весь феномен. Но тогда нам придется объяснить, что испытуемые уже довольно хорошо наловчились вовремя определять и раздражение кожи уколом, и сами мышечные движения. И в случае Либета, и в истории экспериментальной психологии часы Виндта являются тщательно изученным методом, который обеспечивает достоверные результаты. Контрольные раздражения кожи действительно регистрируются практически в то же мгновение, что подтверждается изучением реакции на раздражители, которое до этого провел Либет (около 0,02 секунд после раздражения).

В-третьих, можно возразить: здесь точно есть что-то странное. Время человеческой реакции намного меньше, чем 0,5 секунд. Нам не требуется полсекунды, чтобы отдернуть пальцы, когда мы их обожжем. Как же может потребоваться полсекунды, если мы хотим двигать ими по собственному желанию? Как может потребоваться больше времени на то, что мы делаем сами, чем на то, что является реакцией на нечто извне? На самом деле может, так как реакции несознательны. Мы отдергиваем пальцы и лишь затем думаем «ой!» — а не наоборот. Время реакции намного короче, чем время, которое требуется для инициации сознательного действия.

В-четвертых, можно возразить, что сознание касается в основном умных материй, к примеру, походы в театр или чтение книг. А мы, безусловно, не решаем подобные вопросы за секунду! И возражение действительно имеет смысл: большинство важных решений принимается после длительного размышления. Когда мы решаем пройтись по магазинам, у нас есть время сознательно обдумать свое решение, прежде чем мы отправимся в путь. Эксперименты Либета касаются только вопроса, являются ли немедленные сознательные решения, которые мы принимаем постоянно (к примеру, вытянуть руку) действительно сознательными. Но если не являются, как же нам удается дойти до магазинов?

В-пятых, мы можем наконец сказать: «Ну и что тут вообще странного. Если само сознание является продуктом церебральной активности, конечно, нет ничего странного в том, что церебральная активность начинается еще до того, как появляется сознание». И добавим — на самом деле обязательно должно быть именно так. И ответ на это действительно будет «да» — если сознание не витает в воздухе, оно должно быть связано с процессами в мозге, а они должны обязательно начинаться еще до того, как появится сознание. Инициатором является не наше сознание, так как только сознание сознательно.