Если вернуться к эксперименту Либета с потенциалом готовности, то здесь есть очень важная деталь, которую мы пока не обсуждали: сознание может появляться после того, как мозг уже начал действовать — но оно появляется еще до того, как начинает действовать наша рука.
С того момента, когда у нас возникает сознательное ощущение принятия решения, и до того, как это решение выполняется, проходит 0,2 секунды. Может ли наше сознание остановить действие еще до того, как оно начнет выполняться?
Это и есть спасение, которое Бенджамин Либет оставляет для свободной воли: право вето. У сознания есть достаточно времени, чтобы запретить действие, прежде чем оно будет выполнено. У Либета даже есть экспериментальное подтверждение того, как работает подобный механизм вето: когда его испытуемые сообщали о том, что они отказались от выполнения действия, которое ранее решили выполнить, у них возникал потенциал готовности. Но к концу он выглядел по-другому (когда приближалось время действия) по сравнению с тем, что фиксировалось, когда действие выполнялось. Испытуемые могли себя прервать. Так что они обладали свободной волей: сознание не может инициировать действие, но оно может решить, что его не стоит выполнять.
Либет развил теорию вето для свободной воли и работы сознания: «Процессы, которые ассоциируются с индивидуальной ответственностью и свободой воли, не инициируют добровольное действие — но выбирают и контролируют добровольные результаты».
Эта точка зрения особенно интересна, в том числе и не в последнюю очередь в историческом плане: свободная воля работает через выбор, а не через намерение. Свободная воля больше соответствует тому, как окружение формирует эволюцию живых организмов методом естественного отбора, чем сознание соответствует тому дизайну или схеме, которую большинство из нас спонтанно представляют, когда мы думаем о том, как принимаем сознательные решения в жизни.
Сознание не является высшим подразделением, которое посылает сообщения своим подчиненным в мозгу. Сознание — это инстанция, которая выбирает между множеством опций, которые предлагает нам бессознательное. Сознание работает путем отбрасывания предложений, отсеивания решений, которые делает подсознательное. Сознание отсеивает информацию, отвергает альтернативы — «нет, спасибо!»
Понятие сознания как вето отличается красотой и богатством содержания. Оно родственно дарвинизму, и естественный отбор — это не единственная параллель, которую оно приводит на ум.
Принцип вето всегда присутствовал в человеческой морали.
«Многие этические структуры, в том числе и десять заповедей, являются предписанием не поступать определенным образом, — писал Бенджамин Либет в 1985 году. Он добавлял: — Если окончательное намерение действовать возникает бессознательно, само по себе появление намерения нельзя предотвратить сознательно, хотя его проявление в виде моторного действия и можно контролировать сознательно.»
Либет проводит различие между физическим действием и нашим побуждением действовать как умственным феноменом. Мы можем контролировать свои действия — но не свои побуждения, заключает он.
И это очень глубокое различие, потому что есть большая разница между восприятием морали, которая говорит вам, что мы можем делать, и морали, которая говорит вам, какие желания у вас могут возникнуть.
Как говорит Либет: «Как еще могли бы работать подавленные потребности Фрейда? Если нет разницы между побуждением действовать и действием, подавления вообще никак бы не работали. Для подавления нужно время!».
Но Фрейд — не единственный, кого Либет поддержал своими открытиями. Есть еще и его собственная религия. Бенджамин Либет — американский еврей во втором поколении. Его родители, настоящая фамилия которых была Либецкие, иммигрировали из СССР в Чикаго, а затем переехали в Сан-Франциско, где Бенджамин мог удерживать под контролем свою астму.
Между иудаизмом и христианством существует очень большая разница в том, что можно и чего нельзя делать. Иудаизм выражается в запретах. Нельзя убивать, красть, прелюбодействовать и т. д. Десять заповедей из Старого Завета являются моральной основой иудейской веры.
А вот христианство выражается распоряжениями — оно осуждает само желание делать то, что запрещают делать десять заповедей. Грех хотеть чего-то, чего хотеть нельзя, даже если ты не будешь этого делать.
«Вы когда-либо слышали о рабби Хиллеле? — спросил меня Бенджамин Либет, когда мы обсуждали его теорию вето. — Еще за 50 лет до Христа он сказал: «Не поступай с другими так, как ты не хотел бы, чтобы поступали с тобой!». Это гораздо более ясное правило, чем христианское «Поступай с другими так, как ты хотел бы, чтобы они поступали с тобой». Если об этом задуматься, то значения совершенно разные!» — говорит Либет.
И действительно: мужчина может знать несколько женщин, которые вовсе не хотели бы, чтобы он поступил с ними так, как он хотел бы, чтобы они поступили с ним!
Бенджамин Либет ссылается на американского философа Уолтера Кауфманна из Принстона и его книгу «Вера еретика».
Кауфманн указывает на огромную проблему, которая стоит перед христианскими теологами уже много лет: они пытаются превратить идею «поступай так, как хочешь, чтобы поступили с тобой» в практическое моральное руководство. «Каждый, кто попытается жить по заповедям Иисуса, станет невыносимым наказанием для окружающих, — пишет он. — Попробуйте, к примеру, извлечь из заповедей Иисуса правила межполовой этики».
Рабби Хиллель создал свою формулу, когда язычник заявил ему, что он хочет изучить всю Тору — свод законов — «при условии, что ты сможешь научить меня Закону, пока я стою на одной ноге». Хиллель сказал ему: «То, что тебе не нравится, не делай другим — это и есть весь Закон; все остальное — комментарии, иди и учись!»
Хиллелю удалось сжать все десять моисеевых заповедей в одну формулу, которая сохраняет логическую структуру заповедей и их запретительную природу. Мораль — это вопрос того, чего нельзя делать. И опять-таки, это означает, что мораль — это не вопрос того, что человеку может захотеть сделать; мораль — это вопрос того, что человек делает.
Происхождение христианства тесно связано с отрицанием подобного способа мышления. В Нагорной проповеди Иисус говорит: «Вы слышали, что сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду… Вы слышали, что сказано древним: не прелюбодействуй. А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем… И так во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и предзнаменование».
Нагорная проповедь вводит ментальную этику: не только нельзя возлежать с женой соседа — нельзя этого даже желать. Нельзя даже воображать ее.
«Это подбросило Джимми Картеру несколько проблем», — рассмеялся Бенджамин Либет, вспомнив об одном из самых сумасшедших эпизодов американской политики. Кандидата в президенты Картера во время интервью для «Плейбоя» спросили, был ли он когда-нибудь неверен своей жене. Нет — но хотелось, ответил он. Это не согласуется с христианской культурой, и его утверждение вызвало целую волну протеста.
Второй момент в Нагорной проповеди — это золотое правило: поступай так, как хочешь, чтобы поступали с тобой — то есть указание того, как действовать, а не запрет на действие.
Христианство говорит, что мы должны поступать правильно и даже не думать о том, чтобы поступить плохо. Иудаизм говорит: нельзя делать то, что плохо. Христианский запрет касается желания поступить плохо. Иудаизм же относится к самому действию. Затем христианство добавляет, что поступать нужно правильно.
В свете теории вето Либета разница между иудаизмом и христианством выявляется очень четко. Если ваше сознание не имеет возможности контролировать потребность в действии (так как оно даже не знает о том, что такая потребность возникла), сложно сказать, каким образом мы тогда можем отвечать за свои потребности и мечты. Если знания, полученные Либетом в результате эксперимента, верны, то выполнение христианского запрета желать жену соседа или не хотеть прикончить своего босса может оказаться под угрозой. Ведь наше сознание не может контролировать наши желания.
