Но если у кого-то возникают сомнения в необходимости вычитания (или прибавления) коэффициента недосказанности, то британский премьер разъяснил смысл своего «комплимента». Членам Еврокомиссии «следует осторожнее выбирать выражения», сказал он. Что по-английски звучит весьма резко и читается примерно как: «Кто вообще воспитывал этих диких людей? Им надо учиться элементарной вежливости».

Иногда недосказанности могут приводить к трагическим недоразумениям. Самый знаменитый случай касается времен Корейской войны в начале пятидесятых годов XX века. Тогда шестьсот пятьдесят британских солдат из Первого батальона Глостерского полка попали в кошмарную передрягу.

Воевали они под флагом ООН против китайцев, притворявшихся корейскими коммунистами. Оказалось, что позиции глостерцев на реке Имдасин атакуют во много раз превосходящие силы противника. В какой-то момент этого жуткого боя позвонил американский генерал из главного ооновского штаба и спросил, каково положение. «А bit sticky, things are pretty sticky down here», — отвечал английский полковник. To есть в буквальном переводе: «Немножко липко здесь („липко“ значит „неприятно, тяжко“), липковато как-то здесь слегка».

Так это примерно звучит в переводе не только на русский, но и на американский английский. Недаром некоторые настаивают на том, что именно в этом и заключается одно из главных отличий между двумя видами языка: британский английский отличает недосказанность, а для американского английского характерна прямолинейность.

Если не умножать сказанное английским полковником на «коэффициент недосказанности», получалось, что все не так уж страшно обстояло в тот апрельский день на корейской реке Имджин. Ну, подумаешь, некоторые небольшие «липкости», то есть трудности. Так это американцы и поняли.

А на самом деле ситуация была просто ужасной. Целая китайская дивизия (около десяти тысяч солдат) атаковала занимаемые глостерцами позиции. Англичане сражались героически и сумели отбить несколько первых волн атаки. Но потом просто некому стало отбиваться: из шестисот пятидесяти человек шестьсот двадцать два были убиты или тяжело ранены и взяты в плен. А подкрепления американцы так и не прислали — а зачем, если дела обстояли всего лишь слегка «липко»?

Англичане в довольно странной манере рассказывают эту историю: с иронией (дескать, вот какие мы идиоты), но и с некоторым вроде бы элементом скрытого восхищения. Вот ведь какая жесткая верхняя губа была у джентльменов! Погибали в жутком неравном бою, но не сдались, не унизились до грубых, вульгарных слов. «Липко», и все.

Слово «fun» и его производное «funny» имеют множество всяких значений, хотя словарь дает прежде всего «веселье» и, соответственно, «веселый», «забавный». Но как перевести: «I am feeling really funny»? Типичная английская недоговоренность, преуменьшение. Такая фраза должна в принципе напугать родных и близких. Ведь если человек про себя говорит, что он «чувствует себя по-настоящему забавно», то, скорее всего, серьезно болен. Это не грипп жалкий какой-нибудь, а может, даже инсульт или инфаркт. У него должны быть симптомы какие-то очень тревожные: сильное головокружение, тошнота, потеря зрения и так далее. Чтобы не называть их страшными, не показывать слабину, следует называть их забавными, смешными. Действительно, ух как смешно…

Весьма показательное, на мой взгляд, проявление принципа недосказанности, — запрет на хвастовство (за исключением достижений в домашнем садоводстве или в каком-нибудь экзотическом хобби). Сообщать о других формах своего личного успеха можно лишь полунамеками или вскользь, как о чем-то очень маловажном.

Я мог бы довольно долго перечислять примеры недосказанностей, но почему бы не дать слово местной жительнице? Кейт Фокс собрала обширную коллекцию типичных примеров такого рода в своей замечательной (хотя и несколько академичной по стилю) книге «Наблюдая за англичанами».

Приведу пять из них.

A bit of a nuisance («небольшое неудобство, помеха») — употребляется для того, чтобы описать изнурительное хроническое заболевание, причиняющее большие физические страдания.

Quite pretty («довольно симпатично») — так говорят англичане, когда у них перехватило дыхание, такой красивый открылся пейзаж.

Not bad («неплохо») — это комментарий к фантастическому выступлению выдающегося артиста.

Not very friendly («не очень дружественно») — это про акт ужасной жестокости.

Not very clever («не очень умно») — это, естественно, говорится про какую-нибудь вопиющую глупость.

От себя добавлю: вы не сможете общаться с англичанами, если не будете знать, что означает в Британии простой вежливый кивок головой. Если вы будете думать, что, как в России или во Франции, это означает согласие с вашими словами, то вас может ждать неприятный сюрприз.

Я и сам поначалу очень удивлялся и радовался: надо же, как я, видно, красноречив и убедителен, если мои высокоумные и просвещенные английские собеседники так соглашаются буквально со всем, что я говорю! Никаких, даже мелких возражений — иначе с какой стати кивать?

Но, оказывается, кивок у разных народов значит очень разное: у русских — «да, согласен», у болгар, например, наоборот, — «нет, не понял», а у англичан — «слушаю вас внимательно, даже если совершенно не согласен». Возражения, опять же вежливые, без всякого напора и нахрапа, негромким голосом будут высказаны в конце, когда вы завершите свою тираду и наконец замолчите.

Самое неприятное, если англичане начинают свой ответ репликой: «How interesting…» Если вы поверите словарю, то не поймете оборота. Ведь буквально это значит: «Как интересно!»

Не верьте глазам и ушам своим! Потому что на самом деле эти слова означают: «Я поражен полным несоответствием того, что вы мне только что сообщили, всем известным мне сведениям. Что-то здесь не так. Кто-то тут ошибается. Боюсь, что вы». Такая вот длинная мысль, выраженная так коротко и так вроде бы вежливо: «Как интересно…»

Ну а если все-таки надо добавить полемической остроты, то в середине появится одно лишнее слово: «очень». «How very interesting…» Но это звучит уже почти агрессивно. Французы и русские ту же мысль выразят примерно так: «Помилуйте, что же вы такое несете, в конце-то концов?!»

С другой стороны, если вы признаете свою неправоту и начнете слишком ретиво каяться в ошибке, то можете услышать в ответ: «Don’t be silly», что вроде бы должно означать «не говорите глупостей» или, того пуще, еще ближе к оригиналу, «не будьте глупцом». Грубость? Ничего подобного! Это буквальный, а потому и совершенно неверный перевод.

На самом деле «Don’t be silly» — добродушнейшая, совсем не обидная фраза. Она, конечно, предполагает изрядную долю фамильярности, близкое достаточно знакомство, но в принципе это дружеское прощение, означающее «не напрягайтесь, ничего страшного не произошло, все нормально, с кем не бывает».

Самый резкий вариант перевода в некоторых ситуациях: «не преувеличивайте». Но тоже в совершенно незлобивом, примирительном тоне и смысле.

Но стоит только в том же самом выражении заменить слово «silly» — «глупый» на «ridiculous» — «смешной», как фраза тут же становится вызывающе грубой. Это ведь оскорбление и даже унижение: вслух объявить кого-то «смешным».

В бестселлере Кена Фоллета «Человек из Петербурга» описывается ситуация накануне Первой мировой войны, когда, пытаясь заручиться поддержкой России в предстоящей схватке с Германией, молодой Черчилль обхаживает некоего еще более юного, но уже очень влиятельного русского адмирала. И вот он узнает, что у адмирала есть тетка Лидия, которая вышла замуж за английского лорда графа Уолдена. Казалось бы, найден сильный рычаг воздействия на русскую политику, но вот беда: лорд не любит Черчилля, не переносит его «слишком либеральных взглядов», не желает даже разговаривать с ним. Чуть было грубо не отсылает его назад, когда тот, вопреки приличиям, является в его родовое поместью незваным. И только личное короткое письмо от короля Георга («Мой дорогой Уолден, Вы уж примите юного Уинстона») вынуждает лорда смирить гордыню.