Юля лишь коротко кивнула. Слава тебе господи, он не собирается говорить чушь и спрашивать, кто отец этого ребенка. Сергей обошел диван и сел на него. Он с трудом переваривал открывшийся ему смысл слов. Ему даже показалось, что он вообще ничего не услышал. И только спустя пару минут слова супруги о предстоящих восьми месяцах будто взорвались в его голове, как салют на Девятое Мая.

Она беременна! Юля беременна! У них будет ребенок…

«Ребенок… ребенок… ребенок…» – как ритмичный стук звучало в его сознании. Сергей судорожно сглотнул, побледнел, обернулся и окинул взглядом еще пока стройную фигуру супруги. У него было такое ощущение, что его ударили по голове мешком с песком. Причем хорошо так ударили и не один раз. «Ребенок… Ребенок…» – наподобие мотива от приставучей песенки продолжало звучать в его голове.

«У нас будет ребенок», – дошло, наконец, до него спустя несколько минут. Жизнь была перевернута. Перевернута с ног на голову. Все прошлое оказалось перечеркнуто одним этим известием. Снегирев ощутил, как его кольнуло в сердце, как закружилась голова, а еще ему захотелось вскочить и прыгать по дивану, как довольному, радостному щенку по газону.

Он и правда бы вскочил, если бы подошедшая Юля не перегородила ему путь. Сергей протянул руку и на этот раз осторожно коснулся ее живота.

– Какой срок? – спросил он.

– А то сам не знаешь? – ответила Юля. – Или уже забыл про свою выходку после Дашиного дня рождения?

Сергей покачал головой. Конечно, он не забыл. Но ему тогда и в голову прийти не могло, что в ту не самую лучшую ночь в его жизни, он дает жизнь кому-то еще. Что они это делают.

– Когда ты узнала? – спросил Сергей.

– Две недели назад, – ответила Юля.

– Почему ты мне не позвонила? Почему раньше не сказала? Я бы сразу приехал.

– Такие новости не сообщают по телефону, – сказала Юля, отвернувшись.

– Да какая разница! По телефону! Не по телефону! – подскочил Сергей. Он встал и посмотрел жене в глаза, будто она в любую минуту могла упасть в обморок. – Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – ответила она.

– Ты уверена?

– Да.

Сергей выпустил ее, а затем как подкошенный рухнул обратно на диван. Он закрыл лицо руками и так и сидел, не двигаясь. Юля села на пол возле него и стала гладить его по рукам.

– Сереж, Сережа, – говорила она. – Ты что? Что ты так разнервничался? Мне, наверно, следовало тебя подготовить как-то, прежде чем сообщать…

Оторвав ладони от глаз, он посмотрел на нее и покачал головой.

– Я в шоке, – сказал он.

– Наверно, – согласилась она.

– У меня это в голове не укладывается.

– Привыкнешь, – улыбнулась Юля. – Еще целых восемь месяцев будет.

Сергей кивнул.

– Не сиди на полу, – сказал он, увидев жену у своих ног. – Сядь на диван.

Юля усмехнулась и села.

– Теперь надо будет покупать детские вещи, – сказал Сережа.

– Рано еще, – ответила Юля. – Сначала одежду для будущей мамы.

– Угу, и валидол для папы, – согласился он. – А ты уже у врача была?

– Была.

– И что он сказал?

– Что все в порядке, что он будет меня наблюдать. А я должна выполнять рекомендации.

– А я?

– А ты при мне, как песни Цоя при Дашке, – хмыкнула Юля. – Не бойся, все нормально будет.

Она похлопала его по руке.

– А я точно дома? – спросил Сережа. – А то может, я просто сплю?

Юля ущипнула его за щеку. Вышло больно.

– Я… Я не знаю, что делать, – сказал Снегирев. – У меня ведь не было детей.

– Теперь будут, – сказала Юля. – Не волнуйся. У всех мужчин не было детей. Но рано или поздно они случаются. Ты же хотел ребенка.

– Да.

– Но получится ли из меня хороший отец?

– Получится, – сказала Юля. – И тем быстрее получится, чем раньше начнешь ребенком заниматься.

– Даша, перестань смеяться, – попросила Юля. – Это не смешно.

Даша зашлась в новом приступе хохота.

– Ну я тебе серьезно говорю, – сказала подруга.

– А что Сережа сказал? – спросила Даша, отсмеявшись.

– Что мне нельзя поднимать тяжести, – ответила Юля.

Даша засмеялась еще сильнее и повалилась на кровать.

– Ну, знаешь, когда у тебя такое брюхо, – взглянула она на выпирающий живот подруги. – Его можно понять.

Юля хмыкнула и снова занялась печеньем. Для нее поедание этого кондитерского изделия стало таким же частым и таким же обязательным, как необходимость дышать. Заменить его могли разве что крабовые палочки. В этот момент входная дверь хлопнула, а через секунду в комнату ворвался Саня.

– Вот, – высыпал он на кровать две пачки печенья с шоколадной глазурью. – Как заказывали!

– Саша, этого мало будет, – сказала Юля.

– Ты и так две пачки съела, – ответил Саня, удивленно вылупившись на подругу. – Тебе плохо будет.

– Саша, это ела не она, – возразила Даша.

– Я думал, что женщина, когда беременна, она просто хочет есть, – сказал Саша. – А там оказывается еще можно различить, кто хочет?

– Конечно, – сказала Юля. – Это до идиотизма просто. Когда хочешь есть не ты, а ребенок, появляется ощущение, что тебя жрут изнутри. И ты ешь что угодно, лишь бы от этого ощущения избавиться.

Саня сглотнул. Он попытался представить себе, как это – когда тебя жрут изнутри, и содрогнулся, представав. Мысленно он поблагодарил бога за то, что родился мужчиной.

– Да ты не волнуйся, подруга, – сказала Даша. – Мы тебя покормим. Я вчера борщ сварила. Если кое-кто его ночью не дожрал.

– Я не хожу по ночам к холодильнику, – возразил Сашка. – Это ты ходишь. Мороженки, апельсинки, бутерброд с колбасой. А потом «Саня, я точно не толстая?»

– Вообще-то, когда я говорю эту фразу, ее надо воспринимать в утвердительной форме, а не в вопросительной, – отозвалась Даша. – Я тебя тихонько готовлю к тому, чтобы ты обожал меня в любом виде.

– Я тебя и обожаю, – кивнул Саня. – Во всех видах. Особенно в голом, смеющемся и спящем.

Юля засмеялась и, открыв новую пачку печенья, стала поглощать его. Даша, взглянув на это, покачала головой и пошла разогревать борщ.

– А чего это вы такие веселые? – спросил Саня.

– Юля, расскажи ему, – крикнула подруга из кухни.

– Сережа мой чудит, – ответила Юля.

– В смысле? – не понял Саня.

– Сегодня с утра я ему говорю: «Сережа, сделать тебе чай?», – начала рассказ Юля. – Он говорит: «Сиди, я сам нам сделаю». Сделал. Приносит чашку, насыпает сахар. Я его спрашиваю: «Сереж, что ты делаешь?» Он отвечает: «Размешиваю». Я говорю: «Вообще-то я сама могу». Он: «Юля, ты же беременная! Тебе нельзя ничего делать!» Я отвечаю: «Сережа, сахар в чае я могу сама помешать! Поверь, не переломлюсь!» Он так строго на меня посмотрел и говорит: «Юль, тебе тяжести поднимать нельзя!».

Сашка засмеялся.

– Знаешь, какую тяжесть я поднимаю? – спросила Юля. – Эта тяжесть у меня в животе.

– А у тебя хорошенький животик, – заметил Сашка. – Большой такой. Сразу видно, будущая мамка. Когда рожать-то?

– Через месяц, – ответила Юля. – Говорят в конце января, в крайнем случае, в начале февраля. Когда вы заведете? Полгода вместе живете уже.

– Подожди, мы еще даже не поженились, – сказал Саня.

– Так в чем дело? Поженитесь, – сказала Юля.

– Поженитесь, – передразнил ее Сашка. – Женился бы! Я уговорить ее не могу. Прошу по три раза в день, а она отказывается.

Застывшая в дверях кухни Даша засмеялась и закатила глаза.

– Пойдемте лучше пообедаем, – сказала она.

После обеда девушки пошли в магазин. Саша предлагал отвезти Юлю домой, но она ответила, что хочет пройтись пешком.

– Мне сейчас легче стоять, чем сидеть, – сказала она. – Чем меньше сижу, тем мне лучше.

– Но тебе ведь нельзя тоже долго на ногах быть, – возразил Саша.

– Не переживай, – отмахнулась Даша. – Я же с ней. Я буду присматривать. Если что, сядем посидим на лавочке. Погода вон, хорошая.