Оливия улыбнулась, глядя на меня так, словно я поднес ей дар крови. В ее глазах я увидел обещание рая.
— Не останавливайся, — сказал я. Менее всего сейчас мне нужен был еще один вампир, для которого придется стать нянькой.
Оливия зашагала бок о бой со мной.
— Куда мы идем?
— К друзьям. Мне надо подумать, а тебе — поесть.
— Я не так уж голодна, спасибо, — отозвалась Оливия, но теперь она говорила медленно, растягивая слова. Голос выдавал ее жажду крови, которая возрастала при каждом упоминании о еде.
— Хочу, чтобы ты была в полной силе. Возможно, мне понадобится твоя помощь. — Главное, чтобы она была в состоянии себя защитить, а я мог бы сосредоточиться на Ридреке, ни на что другое не отвлекаясь. Мне самому не судьба сейчас поесть. Поскольку я был отпрыском Ридрека, любое увеличение моей силы пойдет ему на пользу. А голодая, я вынуждал голодать и его.
Я посмотрел вперед, и на перекрестке внезапно увидел свой собственный «ягуар», остановившийся на красный свет. Едва светофор переключился, как машина тронулась с места и умчалась в сторону реки.
Даже сквозь закрытую дверь я ощущал растерянность Элеоноры. Она не смогла скрыть своего удивления при виде меня — да еще в компании женщины. Я никогда не появлялся без предупреждения и всегда приезжал один. Сегодня Элеонора была одета в деловой костюм — брюки и строгий жакет. Буйные цыганские волосы собраны в скромный узел на затылке. Передо мной предстала ухоженная, респектабельная дама…
— Прости, что явился без приглашения, — сказал я, прежде чем Элеонора успела вымолвить хоть слово. — Возникла небольшая проблема с машиной. Не приютишь ли нас, пока не вернется Джек?
Я придерживался сухого, нейтрального тона, избегая малейшего сексуального подтекста, который обычно сквозил в наших с Элеонорой беседах.
— Можно войти?
— Конечно, Уильям, — ответила она, мгновенно сориентировавшись в ситуации. — Ты же знаешь: здесь тебе всегда рады.
— А это… моя приятельница, — сказал я. — Оливия, позволь представить тебе Элеонору. Дом принадлежит ей.
— Привет, — откликнулась Оливия, когда мы переступили порог. Она мимолетно взглянула на Элеонору, а затем обозрела гостиную, где несколько легкомысленно одетых девушек развлекали мужчину в дорогом костюме. — Что это за место? Бордель?
Элеонора выпрямилась во весь рост, и воспоминания о нашей последней ночи вновь нахлынули на меня. Моя Элеонора — обнаженная, с рассыпавшимися по плечам волосами и колом в воздетой руке… Она смерила Оливию взглядом и спокойно проговорила:
— Мы предпочитаем именовать это место мужским клубом. Но если вам по душе более низменные материи, то можете употребить название «дом удовольствий».
Теперь все внимание Оливии обратилось к Элеоноре.
— Или «дом боли», — прибавила Элеонора с легкой улыбкой. Я восхитился ее отвагой, сам не зная наверняка, пропустит ли Оливия этот выпад мимо ушей или прольется кровь.
Я встал между ними и наклонился к Элеоноре.
— Не могла бы ты организовать ужин для моей спутницы?
— Могла бы, — откликнулась Элеонора. Потом слегка ущипнула меня за ухо. — А мы собираемся закончить нашу собственную игру?
От этих слов по моему телу пробежала горячая волна. Я хотел ее и жаждал удовольствий, которые она могла мне дать.
— Нет, — выдавил я.
Элеонора откинула голову назад, чтобы глянуть мне в лицо. Я видел разочарование в ее глазах, и, хотя она никогда бы этого не признала, я знал, что ей больно.
— Почему? — спросила Элеонора. — Разве она…
— Оливия тут не причем, — уверил я.
Элеонора неотрывно смотрела мне в глаза, ища отблеск лжи. Бедная! Она и понятия не имела, как легко я мог бы солгать, если б хотел. Но не в этот раз. Сейчас я позволил ей увидеть правду.
— Идем со мной, — сказала она.
Следом за Элеонорой мы вошли в уютную гостиную.
— Подождите здесь. Мне нужно позвонить, — сказала она, а потом перевела взгляд на Оливию. — Кого предпочитаете? Мужчину или женщину?
Оливия облизала губы, которые набухали и теплели прямо на глазах. Она становилась хищником. Ни один человек не сумел бы устоять перед этим влажным, чувственным ртом, даже если бы поцелуй стоил ему жизни. Глядя на Оливию, я размышлял, произвел ли я такой же эффект на Элеонору, когда она впервые предложила мне свою кровь. Оливия протянула свою бледную руку к Элеоноре. Тонкие пальцы скользнули по обнаженной шее, по щеке, словно Оливия намеревалась притянуть Элеонору к себе и поцеловать. Потом она провела мягкой подушечкой большого пальца по ее губам.
— Мне нравятся красивые сучки вроде тебя, — промурлыкала Оливия, раздвигая губы Элеоноры. Я чувствовал, как та дрожит от прикосновений вампирши. Что ж, даже я не остался равнодушным; жажда была так сильна, что мне стало трудно дышать.
— Я понимаю, почему Уильям любит играть здесь, — продолжала Оливия.
Несколько секунд мы — все трое — стояли, словно прикованные к месту. Я не мог отделаться от ощущения чужого прикосновения. С трудом сглотнув слюну, я прокашлялся, борясь с желанием захлопнуть дверь и завалить обеих женщин на ковер. Потом Оливия неохотно отпустила Элеонору.
— Вообще-то мне нравится трахать свою добычу. Так что, пожалуй, пусть будет мужчина.
Элеонора коротко кивнула и исчезла за дверью.
Я считал эту юную вампиршу ребенком? Если так — Оливия доказала мне, что она уже большая девочка, как сказал бы Джек. Интересно, что бы он подумал, если бы увидел ее сейчас?
Вампирша рассмеялась и одарила меня игривым взглядом записной развратницы.
— Должно быть, ты хорошо ее ублажаешь. Она вся твоя. Я не ответил. Оливия подошла и потерлась об меня как кошка.
— Знаешь, я говорила, что не хочу есть, но теперь поняла, что просто умираю от голода. Хорошо бы твоей подружке поторопиться. — Она зазывно улыбнулась, ее рука скользнула вниз, принявшись ласкать меня. Мое тело мгновенно ответило на это прикосновение. — Иначе я возьму дело в собственные руки.
Джек
Я вернулся в гараж, раздумывая, как расскажу ребятам про Хью. По крайней мере он не имел родственников, которых следовало бы уведомить. Жена Хью умерла, и у него не было детей. Во всяком случае, он ничего не знал об их существовании.
Пассажирское сиденье «корвета» было забито упаковками пивных банок и пачками чипсов, которые я прихватил в супермаркете. Не то чтобы я планировал поминки, но понимал, что всем нам нужно восстановить силы.
Я зарулил в гараж и застал там всех «обычных». Руфес, Отис и Джерри играли в карты, а Ренье копался в коробке передач. Он, знавший меня лучше всех, немедленно сообразил, что у нас произошла какая-то чертовски серьезная неприятность.
— Что стряслось, босс? Ты нашел Хью? — осторожно спросил Ренье. Джерри и Руфес, которые, я уверен, не были людьми, подняли носы по ветру: их ноздри трепетали. Очевидно, они чуяли запах свежего трупа не хуже меня. Отис обеспокоенно осмотрелся по сторонам.
— Да, нашел. Но кое-кто отыскал его раньше нас. Кто-то очень плохой. Но мы с Уильямом его поймаем…
Я помедлил несколько секунд, чтобы смысл моих слов дошел до их сознания. Хью, старина Хью! Он чистил мелкие автомобильные детали, менял масло и занимался прочей подсобной работой. В мастерской его любили. Может, он и не блистал умом, зато был хорошим человеком и не задавал лишних вопросов — и не потому, что опасался своих странных приятелей. Просто по природе своей Хью был нелюбопытен. Я мог притащить сюда какого-нибудь бандита, нарезать его ломтиками и поджарить на вертеле, и Хью бровью бы не повел. Подобные люди достойны восхищения.
В конце концов я открыл багажник, и парни сгрудились вокруг него, глядя на своего товарища. Теперь глаза Хью были закрыты, и он казался на удивление умиротворенным.
— Как естественно он выглядит… Разве нет? — сказал Отис.
— Нет. С этакой дырой в глотке — не выглядит, — заметил Руфес.
— Ну, просто так люди говорят, — пробормотал Отис. Все помолчали немного. Потом заговорил Джерри: