– Порезы были неглубокими, – успокаивающе сказал он. – Рука скоро перестанет болеть и будет действовать нормально.

– Тем лучше для тебя, – отрезала Китиара, все еще сражавшаяся с непонятной слабостью. – Это правая рука, в ней я держу меч.

– Уверяю тебя, госпожа, что ты будешь владеть мечом с той же ловкостью и мастерством, что и раньше, – заверил ее жрец. – Могу я еще чем-нибудь...

– Нет! Убирайся!

– Да, госпожа, – жрец поклонился и исчез. Китиара, не желая встречаться взглядом с Сотом, отвернула голову, словно прислушиваясь к удаляющемуся шороху черной накидки жреца.

– Какие они все глупые! Я с трудом выношу их присутствие. Впрочем, время от времени даже жрецы бывают полезны. – Китиара поморщилась, так как излеченная рука еще болела. «Это все мое воображение», – с горечью подумала она.

– Итак, что мне, по-твоему...делать с темным эльфом?

Но прежде, чем Сот успел ответить, воительница громко призвала слугу.

– Убери здесь, – распорядилась она, когда тот явился. – И принеси мне новый бокал!

С этими словами Китиара ударила униженно кланяющегося лакея по лицу.

– Да не такую хрупкую эльфийскую поделку, я их терпеть не могу! Подай золотой кубок. А эту дрянь выброси с глаз долой!

– Но как же госпожа... – несмело возразил слуга. – Им же цены нет! Эти бокалы привезены из Палантасской Башни Высшего Волшебства в подарок от...

– Я сказала – выкинь! – Китиара подхватила уцелевшие бокалы и швырнула их один за другим в стену. Слуга с трудом увернулся от первого летящего сосуда, который громко звякнул о камень и разлетелся вдребезги.

Расколотив последний бокал, Китиара села в кресло и затихла. Некоторое время она сидела молча и неподвижно.

Слуга поспешно смел осколки, убрал полоскательницу с окровавленной водой и торопливо вышел. Когда он вернулся с вином и золотым бокалом, в комнате ничего не изменилось.

– Не прикажешь ли зажечь свечи, госпожа? – негромко спросил лакей, опуская на столик бутылку и массивный золотой кубок.

– Пошел прочь! – ответила Китиара, едва шевеля губами.

Слуга с поклоном удалился и плотно прикрыл за собой дверь.

Рыцарь Смерти неслышным шагом пересек комнату и, остановившись рядом с воительницей, опустил руку на ее плечо. Китиара, которая, казалось, не видела его, дернулась от прикосновения железной перчатки. Исходивший от Рыцаря Смерти могильный холод пронзил ее насквозь, но она не сбросила его руки.

– Ну? – поторопила она, глядя в темноту комнаты, единственным источником света в которой были горящие нездешним огнем глаза мертвеца. – Я задала тебе вопрос. Что нам делать, чтобы остановить Даламара и этого безумца – моего брата? Как вести себя, чтобы Такхизис не уничтожила нас?

– Ты должна захватить Палантас, – ответил Сот.

– Думаю, это вполне возможно, – пробормотала Китиара, задумчиво похлопывая по бедру рукояткой кинжала.

– Совершенно справедливо, госпожа, – поддакнул предводитель ее армии с неприкрытым и неподдельным восхищением в голосе. – Гениально!..

Военачальник – человек лет сорока с небольшим – приложил невероятные усилия, зубами и ногтями пробивая себе путь наверх, к своему теперешнему положению главы Драконьей Армии. Сутулый, никем не любимый, с лицом, обезображенным кривым шрамом, этот человек ни разу не пользовался благосклонностью Китиары, хотя она, бывало, щедро одаривала приглянувшихся ей командиров. Но он не терял надежды.

Бросив взгляд на свою повелительницу, предводитель увидел, как ее лицо, бывшее в последние несколько дней необычайно суровым и замкнутым, просветлело и засияло от похвалы. Китиара снизошла даже до того, что улыбнулась в ответ своей знаменитой кривовато-лукавой улыбкой, которой она так умело пользовалась в случае необходимости, и сердце военачальника забилось чаще.

– Приятно видеть, что ты не утратила сноровки в военном деле, – прогудел стоявший тут же Сот.

Предводитель вздрогнул. Ему давно уже следовало привыкнуть к присутствию Сота; не раз и не два он сражался вместе с рыцарем-мертвецом и его воинами-скелетами, однако холод могилы, который распространяли вокруг себя древние, опаленные огнем доспехи Сота, всякий раз пробирал его до костей.

"Как только Китиара может спокойно его выносить? – задумался предводитель.

– Говорят, это металлическое пугало допущено даже в покои госпожи!"

Мысль об этом остудила его настолько, что сердце военачальника вернулось к нормальному ритму. Может быть, девушки-рабыни не так уж плохи, как ему начало казаться в последнее время? Во всяком случае, уединившись с ними на ночь, можно было не сомневаться, что ты действительно один.

– Разумеется, я не утратила ни умения, ни сноровки! – откликнулась Китиара с таким явственным гневом в голосе, что предводитель с беспокойством огляделся по сторонам, пытаясь выдумать достойный предлог, чтобы смыться. К счастью, весь город готовился к войне, и найти подходящую Причину было нетрудно.

– Если я больше не нужен тебе, госпожа, – поклонился предводитель, – позволь мне идти. Я должен проверить, как обстоят дела с. починкой доспехов.

Нужно еще немало сделать, а времени у нас не так уж много.

– Ступай, – с отсутствующим видом пробормотала Китиара, не отрывая взгляда от огромной карты, которая была выложена мозаикой прямо на полу штаба.

Предводитель отсалютовал и пошел к двери, придерживая меч, чтобы он не слишком бряцал о броню. У дверей его настиг голос Китиары:

– Эй!

– Слушаю, госпожа? – военачальник повернулся.

Китиара хотела что-то сказать, но вдруг передумала и, прикусив губу, слегка покачала головой.

– Я хотела спросить...не согласишься ли ты разделить со мной сегодня вечернюю трапезу? – Она пожала плечами. – Правда, уже довольно поздно. У тебя, вероятно, есть уже какие-то иные планы?..

Предводитель слегка растерялся и ответил не сразу. Ладони его немедленно взмокли.

– Видишь ли, госпожа, я действительно кое-что запланировал, однако это дело может подождать и до завтра...

– Нет, – сказала Китиара решительно и как бы с облегчением. – В этом нет необходимости. Как-нибудь в другой раз. Можешь идти.

Военачальник, все еще недоумевая, медленно развернулся и пошел к двери.

Оранжевые глаза Сота жгли ему спину даже сквозь кирасу.

Торопливо ступая по коридорам, командир размышлял о том, много ли он потерял. Он был уверен, что второго приглашения ждать придется недолго и свое он без труда наверстает. А сегодняшний вечер он компенсирует тем, что пошлет за кем-нибудь из рабынь порезвее...

– Тебе следует немного отдохнуть. Подари себе вечер удовольствий, – сказал Сот, когда шаги военачальника затихли вдали.

– Нужно еще многое сделать, а времени действительно мало, – повторила Китиара, притворяясь, будто полностью поглощена изучением карты. Сама она стояла на изображении Оплота, а взгляд ее был устремлен в северо-западный угол комнаты, где под защитой труднопроходимых гор расположился Палантас.

Проследив за взглядом Повелительницы Драконов, Сот медленно измерил шагами расстояние между двумя городами и остановился у единственного прохода через горы, недалеко от Башни Верховного Жреца.

– Рыцари, конечно же, попытаются задержать тебя здесь, – сказал он. – Тут они остановили твое воинство в прошлый раз.

Китиара ухмыльнулась, тряхнула своими вьющимися волосами и подошла к Рыцарю Смерти походкой, в которой сквозила легкая неуверенность.

– Разве это зрелище не заслуживает внимания? Все эти красавцы рыцари, выстроившиеся в шеренгу поперек прохода... – Неожиданно почувствовав прилив сил, какого она не испытывала уже давно, Китиара расхохоталась. – Представляю себе, какое на их лицах появится выражение, когда они увидят, что мы для них припасли. Да ради одного этого стоило затевать войну!

Она наступила на Башню Верховного Жреца и, повернувшись на каблуках, словно втаптывая мозаику в мрамор пола, сделала маленький шаг и остановилась у внешней стены Палантаса.