— Альдеран! Альдеран!

Перед ним была планета преимущественно жёлто-зелёного цвета, чуть больше Земли, но на ней почти не было видно воды, не было, ни морей, ни тем более бескрайних океанов, только кое-где виднелись несколько голубых пятнышек, разбросанных в разных частях планеты.

— Альдеран! — повторил за ним Егор, говоря тем самым, что он понял его.

— Ту? Ареа ту вейл? — спросил старик и вопросительно посмотрел на Егора.

— Я с Земли! — догадался ответить Егор.

Старик сделал удивлённое лицо. Он явно не мог понять, что Егор имеет в виду и что на это ответить. Молчание затянулось. Егор понимал, что Карривал был в замешательстве и нагнулся ближе к столу.

— Можно? — спросил он.

Карривал жестом показал, что он не против. Егор начал быстро манипулировать трёхмерной картой. Сначала он уменьшил её до размеров галактики, затем отыскал сектор, где находилась солнечна система и его родная планета. Однако, больше информации об этом секторе галактике в памяти устройства не было и увеличить изображение оказалось невозможным. Егор указал на сектор и сказал:

— Земля! Где-то в этом секторе.

Старик ещё больше удивился, он смотрел на Егора, потом на карту, снова на Егора и снова на карту. Он долго молчал, что-то обдумывал, затем закрыл карту и сказал:

— Сейм.

Он повёл его обратно наружу на площадь, где по-прежнему ждал «великан» и его спутник. Егор послушно шёл за ним, однако в этот самый момент слабость дала о себе знать и, когда они вышли на улицу, он рухнул на землю и потерял сознание.

Очнулся Егор в мягкой постели, сверху он был накрыт одеялом из шкуры какого-то животного, скорее всего из такого же, которое было у тех людей, что подобрали его в пустыне. Он ощущал слабость во всём теле, но попытался встать. С горем пополам ему это удалось. Осмотревшись, он увидел, что лежит на кровати посреди небольшой комнаты, в дальней стене было небольшое окно, сквозь которое он увидел темноту, спустившуюся на город. Егор встал с постели и медленно побрёл к тому самому окну, опираясь о стены комнаты. Ему было не легко, но он, всё же, добрался до своей цели. В окне он увидел тёмную улицу без освещения, на другой стороне он видел силуэты таких же домов, в каком был он сам. Дома сливались с темнотой ночи, и воображение играло злую шутку с тем, кто не знал, что перед ним. Казалось огромный большой, длинный монстр ползёт в ночи, покачивающиеся на ветру части крыши создавали иллюзию движения, кое-где видневшиеся огоньки придавали ещё более жуткий вид этим постройкам.

С левой стороны от окна неожиданно возник огонь, и Егор увидел одного из своих спасителей — это был молодой паренёк, совсем худенький, как тростника или это освещение играло с его зрением злую шутку? Егор кое-как выполз на улицу и как можно мягче и нежнее сказал:

— Доброй ночи!

Паренёк вздрогнул и резко обернулся. И тут Егор увидел, что это был вовсе не паренёк, а совсем юная девушка. Она была одета в мужскую одежду, что и сбило его с толку. Только увидев её милое личико с чуть курносым носом, алыми губами и красивыми зелёными глазами, в которых играл свою безумную пляску костёр. От этого взгляд приобретал что-то хищное и пугающее и совсем сбивал с толку, так как шёл вразрез с миловидными чертами её личика. В свете огня в её глазах было и что-то завораживающее, что-то мистическое. Несколько чёрных, как смоль локонов, выглядывали из-под потрёпанной шляпы.

— Ваель ту кейрон? — спросила его девушка.

— Ты девушка? — удивился Егор. — Прости, никак не ожидал, что ты девчонка.

— Ту! Сейм алиес! — она показала на дом и повторила это несколько раз.

Егор смотрел на неё, не понимая, чего она от него хочет. Она повторила ещё несколько раз одну и ту же фразу, но Егор просто смотрел в её прекрасные глаза и слушал её завораживающий голос. Девушка не выдержала, подошла к нему и начал толкать его в сторону двери.

— Сейм, сейм!

— Подожди! — сказал Егор, смеясь. Ему было щекотно от её прикосновений. — Как тебя зовут?

Она уставилась на него, не понимая, что ему надо. Егор ещё раз, но уже более спокойным голосом спросил, чеканя каждое слово:

— Как тебя зовут? — затем добавил, положив ладонь руки себе на грудь. — Я Егор! Егор! А ты? — он указал на неё.

Несколько секунд она смотрела на него, потом ответила мелодичным голосом:

— Эйлани!

— Вот и познакомились! — улыбнулся Егор. — Я хотел сказать, поблагодарить…

Девушка снова посмотрела на него непонимающим взглядом.

— В общем, спасибо, что спасли меня.

— Сейм! — ответила девушка и указала на дверь, при этом легонько подтолкнув Егора. Он послушно направился ко входу в дом.

С трудом добравшись до постели, Егор рухнул в неё и напряжение спало. Эта прогулка далась ему нелегко, он немного ещё поразмыслил над тем, как и почему оказался здесь, на этой планете, но мысли не связывались, и ничего путного на ум не приходило, он устал. Через десять минут Егор спал сном без сновидений.

Прошло чуть больше полугода с тех самых пор, как Егор появился на Альдеране. Он окреп и полностью восстановил силы, он даже стал помогать по хозяйству Сулле, тому самому «великану», и его дочери Эйлани, которые спасли его. Собственно говоря, это было одним из древних законов этого народа, если ты спас кого-то, то ты за него в ответе. Ты в ответе за его жизнь, за его поступки и действия. Вот Сулла и его дочь были вынуждены приютить Егора, поэтому Эйлани была так недовольна и обижена на отца, когда он решил подобрать его. Она знала, к чему это приведёт. Она знала, что им придётся кормить ещё один рот, а их семья была небогата и не могла себе этого позволить. Но Сулла не мог поступить иначе, он не мог бросить умирающего человека. Несмотря на свой грозный и устрашающий вид, у него было большое доброе сердце и чистая душа.

Впрочем, когда Егор поправился, он оказался весьма полезным работником, и очень пригодился Сулле и Эйлани в их деле. Отец с дочерью были искателями, так они себя называли. Они занимались тем, что искали на заброшенных свалках разного рода полезные вещи, которые можно было обменять на рынке в Окелтоне, самом крупном городе в этой части планеты. Сулла с дочерью наведывались туда раз в несколько месяцев и обменивали там свои находки на продукты, семена, одежду или другие вещи, которые могли пригодиться в хозяйстве. Большая часть городка занималась подобной деятельностью, за каждой семьёй была закреплена своя территория пустыни и ещё часть огромной свалки, которая была в пол дня пути от городка. Там-то Егор и трудился, тем самым выплачивая долг своим спасителям. Признаться, Егору нравилась эта тяжёлая, но, в то же время, простая работа, он чувствовал себя занятым делом, он чувствовал, что помогает своим друзьям. За эти несколько месяцев он сблизился с Эйлани и Суллой. Они помогли ему освоить местный язык, и он уже довольно бегло разговаривал на нём.

— Вот оно наследие империи, — сказал ему однажды Сулла, когда они завершили очередной день работы на свалке. — Всё, что осталось от когда-то самого крупного месторождения ксенила.

— А что произошло? — спросил Егор.

— Когда-то эта планета была самой богатой из всех мест, где когда-либо добывался ксенил. Этот минерал был практически повсюду, как будто она была вся из него. Империя построила множество шахтёрских городов здесь, добыча была поставлена на поток. Сотни грузовых кораблей каждый день улетали, наполненные столь драгоценным ресурсом. Десятки лет продолжалась эта эйфория. Население планеты росло, несколько поколений сменилось, прежде чем случилась катастрофа.

— Катастрофа? — отреагировал Егор.

— Да великий катаклизм. Некогда зелёная планета стала превращаться в пустыню. Учёные не знали, почему это происходит, но никакие предпринятые ими меры не смогли это остановить. А только усугубили и ускорили разрастание пустыни. Песок постепенно захватывал всё, он уничтожил леса, уничтожил моря и океаны, уничтожил почву. Конечно же, первыми планету покинули чиновники и шишки из добывающих корпораций, после них улетели учёные, которые так и не смогли объяснить случившееся. Последними планету покинули военные, забравшие всё самое ценное оборудование. С ними улетели те, кто смог накопить достаточно средств, чтобы заплатить за место на кораблях. У остальных либо не было денег, либо им просто не было куда лететь. Альдеран был для них Родиной, и другого дома у них не было.