3. Уровни познания. Платон не только считал разумное знание независимым от чувственного, но и более высоким, чем чувственное. От истинного познания он требовал двух условий: чтобы оно касалось самого бытия и чтобы было независимым. Этим двум условиям полностью отвечает разумное знание, поскольку чувственное знание касается лишь явлений и подвержено постоянным заблуждениям. Чувственное познание — скорее домысел, чем познание. Если точно придерживаться определения познания, то получается, что, собственно говоря, не существует двух родов познания, а есть лишь один его род: рациональное познание идеи; все остальное — вымысел.
Но это определение было настолько грубым и тяжелым, что за пределами познания оказывалось все то, что окружает человека: как природа, так и душа, и Всевышний. В то же время теория познания Платона не могла обойтись без теоретически отбрасываемого «вымысла»: там, где само познание было недостижимым, вымысел должен был занять его место, и на практике оказывался не менее приемлемым, чем познание.
Разумное и чувственное познание становятся у Платона уровнями познания. И это у того Платона, который крайне односторонне понимал познание, появилось единое учение об уровнях познания.
Это учение не ограничивалось, в конечном счете, двумя уровнями — разумным и чувственным. Еще за несколько поколений до него греческие философы различали мысль и чувство, а теперь же Платон обособил два рода мысли, которые до него не выделялись: дискурсивную и интуитивную. Ранее был первый, а теперь наступил второй этап различения видов познания. В противовес дискурсивной мысли, которая опосредованно, через понимание, постигает истину, интуиция должна быть непосредственным познанием, видом интеллектуального зрения или слияния мысли с ее объектом. Более поздние философы понимали интуицию как состояние экстаза и мистики, когда разум неосознанно общается с божеством. Платону такое понимание было чуждо, интуиция для него была актом разума, действующего самостоятельно и осознанно. Он поставил интуицию, эту способность непосредственного познания истины, выше чувственного и дискурсивного познания, в то время как понимание и учение его об уровнях познания приобрело еще более высокий уровень — интуитивное познание.
4. Научное познание и диалектический метод. В соответствии со своей общей теорией познания Платон развил теорию науки. Эта хронологически первая теория, которая дошла до нас, была понята в духе крайнего рационализма. В ней утверждалось, что из двух методов — эмпирическая наука и априорное знание, — которыми обладает исследователь, эмпирическая наука может быть полезна в большей степени для исследования вещей, для исследования же идей необходимо пользоваться априорным знанием. Точнее говоря, эмпирическая наука недостаточна даже для исследования вещей, если это исследование должно быть научным. Научное познание есть наиболее совершенное познание, эмпирический же метод, который опирается на чувственные данные, как правило, не истинен. Эмпирически можно подтвердить только преходящие факты, наука же, в точном своем значении, ищет всеобщие истины, есть «знание о том, что существует вечно».
Такая точка зрения требовала от Платона узкой трактовки понятия науки и ограничения ее сферы сугубо рациональными усилиями. Эмпирическое знание фактов в целом. по его мнению, не является наукой, а наблюдение не является научным методом. Например, в астрономии разглядывание «образов в небе» может привести только к иллюстрации.
«Этой пестротой на небе надлежит пользоваться как примером». «Если мы будем заниматься астрономией так же, как геометрией, то в этом случае то, что есть на небе, мы оставим в стороне, если хотим заниматься истинной астрономией».
На именно такое формирование теории науки воздействовали идеалистическая позиция Платона и, кроме того, развитие математики и математизированного естествознания, свидетелем которых был Платон. По сравнению со всеобщими законами природы, которые при помощи математики открыли ученые-пифагорейцы в области астрономии и акустики, результаты простых наблюдений казались ошибочными, неточными, неистинными и, в конечном счете, ненаучными.
Математика была наиболее близка к идеалу науки Платона, поскольку она имела понятийный характер и, отбрасывая преходящие явления, исследовала неизменные связи. Однако даже она не отвечала всем требованиям Платона. Он считал ее наукой, которая занимает самую низкую ступень в иерархии. Во-первых, потому что математика так или иначе обязывает к наблюдению, пользуется образным мышлением и, во-вторых, потому что является догматичной, поскольку оперирует принципами, которые не может обосновать и не пытается этого сделать.
Чистым методом, не имеющим недостатков математики, является диалектика. Она оперирует чистым, безобразным мышлением, ищет истину путем сопоставления понятий и суждений, их анализа и синтеза. Для того чтобы избежать догматизма, она исследует собственные основания, находит в них смысл и только в этом случае полагает их удовлетворительными. Эта связь дедукции с редукцией отличает ее больше всего от привычного научного развития.
Диалектический метод прежде всего служит исследованию идеи, однако пригоден и для объяснения явлений. Устами Сократа Платон говорил в «Федоне» о том, на скольких различных путях он искал это объяснение. В конце концов, оно не удовлетворило его ни с точки зрения причин явлений, ни с точки зрения целей, и он пришел к убеждению, что единственно истинным объяснением явлений является диалектическое: логическая взаимосвязь явлений объяснит их лучше, чем нахождение их причин или целей. Логическая согласованность суждений о явлениях является единственной гарантией того, что мы их правильно понимаем. Отсюда следует предписание для научного развития: «Приняв, что каждое логическое утверждение, которое мы считаем наиболее сильным, мы признаем за истинное, соглашаемся с ним и признаем за неистинное, если мы с ним и соглашаемся». Гипотезой не может быть любое утверждение, даже «наиболее сильное», наиболее переубеждают, наш разум. Гипотетический метод является методом любого знания, который не только эмпирически подтверждает факты; если, скажем, знание не опирается на опыт, то оно может основываться только на «предположениях», которые для разума являются «наиболее сильными».
В гипотетическом методе Платон выделил один из моментов научного развития. Его формальные результаты были очень ценными: диалектика обратила внимание на отношение между утверждениями и привела к формулированию принципов дедукции, то есть дала начато логике. В то время, когда Сократ был только виртуозом в логических операциях, Платон уже был их теоретиком; он знал основные законы логики и подготовил их систематическое изложение, которое было сделано Аристотелем.
5. Философия. Для Платона диалектика была чем-то большим, нежели просто метод, — она была философией. Она только она, с позиций своего внеэмпирического способа постижения реальности, минуя явления, постигает идеи, и как наука об идеях является наукой об истинном бытии, ею и должна быть, собственно говоря, философия. Здесь, в понимании Платона, философия выделилась из наук, с которым была связана до сих пор, и для нее был найден особый предмет — идеи — и особенный метод — диалектика. Она выделилась из наук не как равная другим, а как наиболее совершенная из них, поскольку она, по мнению Платона, имела предметом исследования истинное бытие и только она имела свой собственный независимый метод.
Платон был убежденным противником эмпиризма, однако в то же время не был последовательным сторонником рационализма. Истину душа может обнаружить только самостоятельно, без помощи чувств, но познание «самой душой» Платон понимал по-разному. Одним из способов было чисто рациональное познание в соответствии с суровыми принципами диалектики. Однако он допускал, что интуиция и вера, миф и метафора, иррациональные стремления души также могут приблизить нас к истине иногда даже больше, чем точное понимание. Наука должна быть, в таком случае, чисто рациональной, но не философия, которая имеет дело с конечными принципами.
