— Сейчас ветку длинную выломаю…

Вскоре они уже ныряли, исследовали дно, и подбирали место для затопления. Суть да дело, подобрали и место в реке, и путь по берегу.

— Кто топить будет? — Спросил Олег — вдвоем смысла нет.

— Я заинтересован чтобы ты жил — ответил Тема — не зря же спасали и вытаскивали. Поэтому поведу я.

Залезть, сесть, завести, и тронуться, дело недолгое. Небольшой разгон, но так чтобы въехать в реку, а не влететь в нее на пару метров, и сразу заглохнуть. Все идет нормально, как при форсировании, вот только здесь не брод, а через пару метров, обрыв. Вода клокочет, заливается внутрь, полный газ, и все — пора выбираться. Танк погружается под воду, продавливает дно, дело сделано. Артем выплыл, и погреб к берегу. С души, словно камень упал.

Через десять минут, с пулеметом, и пока еще пустым ведром, они потопали на восток.

…В это же время, их товарищи, совершенно в другом месте, вели свой своеобразный бой — ремонтировали свою боевую машину. Длилось утро десятого июля, фашисты, свежими силами вновь атаковали на нескольких участках, и цели этих атак, пятно были разные — от углубления прорывов, до попыток расширения захваченных плацдармов, и оттянуть свою подбитую бронетехнику. В резерве 103 танковой бригады, к походу готовили своих железных коней советские танкисты, а с ними — Борис и Геннадий. Отправив своего временного стрелка-радиста на его батарею, они все утро, до полудня, сами и вместе с инженерно-техническим персоналом, ремонтировали машину. Танк, ставший им, и домом, и средством защиты и передвижения, нуждался в ремонте многих механизмов. Вот и меняли некоторые детали, катки, траки, кое-где подваривали своего труженика, и занимались стандартной проверкой. Забот хватало, но мысли снова и снова, склонялись к Артему, и его пропаже. Где он? Как он? Встретятся ли они еще? Как вернуться без него?

— Все, пора двигать в батальон — с нажимом, проговорил Генка — а то курсируем почти по всем фронтам, как призраки Сражения. Теперь-то знаем — наша бригада под Покровкой, чего тянуть?

— Наша?

— Да, пока наша — там место встречи. Артем если из плена и сбежит, сюда не направится и не доберется.

— Хочешь сказать — нужно двигать на те рубежи? Или вообще поближе к «ласточке»?

— Да, а то у нас вышло все наоборот.

— И что скажем? Как объясним?

— Для всех — мы следуем к своим, в места расположения бригады.

— Тогда смотрим карту, прощаемся, благодарим, и вперед.

Так и сделали.

Заканчивалась оборонительная операция войск Центрального фронта на орловско-курском направлении, против войск 9-й армии противника. В ходе операции войска фронта стойкой, активной и глубоко эшелонированной обороной остановили наступление противника. В оборонительных боях советских войск под Курском, советская авиация оказала большую поддержку сухопутным войскам. Летчики-истребители 2-й и 17-й воздушных армий в битве под Курском за день боев в воздушных боях уничтожили 80 самолетов противника. Летчики-штурмовики 16-й воздушной армии в районе Поныри противотанковыми авиабомбами уничтожили и повредили до 50 вражеских танков.

Официальная сводка, да что она расскажет о жестоких боях, самоотдаче, выдержке, героизме? О тех, кто горел в танках, и порой продолжал вести бой, понимая — он последний в жизни. О тех летчиках, кто успевал направить свою пылающую машину, на вражескую технику, или пойти на таран самолета врага? О том, как самые незащищенные пехотные войска, сдерживали продвижения мотострелков и техники? Сухие фразы, в которых скрыт истинный подвиг и смелость. Лозунг «За Родину», не пустой звук — это призыв защитить свою мать, семью, свои корни…

Борису и Геннадию, поначалу так не казалось, но внезапно эта война, из чужой, стала их. И не важно, что идет она в прошлом веке — они-то сейчас на ней. Гибнут их собраться, возможно, двоюродные и троюродные деды и прадеды. И вообще их народ, в большинстве своем чистый и бесхитростный. Но через двадцать минут, одинокая «тридцатьчетверка», выдвинулась из ремзоны, и направилась в неизвестном направлении.

В этот день, немецкое командование отвело 292-ю пехотную дивизию и бросило в сражение 10-ю танкогренадерскую дивизию. В ответ советские генералы, отвели обескровленную 307-ю дивизию во вторую линию. Передовые позиции заняли соединения 3-й и 4-й гвардейских воздушно-десантных дивизий. Умелыми действиями, советские воины отбили у противника «1-е Мая». И исчерпав свои резервы, враг вынужден был отказаться от наступления, и перешел к обороне. Благодаря поддержке десантников ситуацию удалось удержать под контролем. И, Борису с Геннадием, попытались вырваться из района Понырей.

Но миновать зону, где немцы проводили операцию по эвакуации с поля боя своих подбитых танков, им не удалось. Эвакуацию прикрывал 654-й дивизион штурмовых орудий «Фердинанд». Хорошо их разглядели вовремя, и издали, не то, тут бы им и лежать замертво.

— Немцы! Самоходки!!! — Заорал Генка — успев рассмотреть врага в прицел — тормози, и сдавай назад!

— Что толку назад? Не поможет. Как и в первом бою, прикрываемся подбитыми….

— Сбоку заходить нужно. — Ответил Геннадий, заряжая пушку.

— Их слишком много, кто-то да попадет.

— Вот вляпались, так вляпались…

— Еще больше километра, попробуем уйти…

Генка ни смотря, ни на что, уже начал разворачивать башню, Борис крутил машину на месте, но они все равно опаздывали. Не могли не опередить «Фердинанды», ни уйти. Выстрел, можно сказать отчаянный. Броня САУ непрошибаемая в лоб. Маневр ухода, и укрытие за лишенной хода в прошлом бою самоходкой.

— Теперь нам точно каюк — выкрикнул Борис — ща начнут, методично расстреливать…

— Да, и молодая не узнает — какой у парня был конец…. Штурмовики, бы налетели что ли…

Ситуация вроде бы, безвыходная, но что-то все же, их хранило. Выручила проводимая контратака пехотинцев, поддерживаемая батальона танков Т-34 и батальона Т-70, как выяснилась позже — из состава переброшенного сюда 3 танкового корпуса. Они и оттеснили, подошедшие к окраинам Понырей немецкие войска.

— Вот теперь споем — бросил Генка, вкладывая снаряд в казенник.

Спуск, и один «Фердинанд», затянуло дымом — стрелял не только он, по САУ, лупили еще семь танков Т-34 со всех направлений. Пехота тоже не отставала, от танкистов — против экипажей машин, оказавших сопротивление, бойцы использовали бутылки КС.

— Твою дивизию — закричал Борис, заметив, как подорвались на своих же минах, несколько «тридцатьчетверок», и около роты Т-70. — Это ж надо, так ошибиться…

— Давай назад — пока нам не прилетело…

Отстреливаясь по мере возможности, они отошли от общей массы, и укрылись у руин одинокого дома. Бой продолжился и совместными усилиями, был выигран. В итоге, немцы не успели эвакуировать поврежденные тяжелые «Фердинанды», часть которых была подожжена собственными экипажами. Лишь один самоходка получила пробоину в борту в районе тормозного барабана, и это при обильном обстреле, несколькими танками. Запланированная немцами, операция в целом удалась, но количество оставленных на поле боя «Фердинандов» с поврежденной минами и арт-огнем ходовой частью увеличилось. Воспользовавшись моментом, и стараясь держаться нечетких границ передовой, они попробовали проскочить в Обояньском направлении…

…А тем временем, далеко от места схваток, намного западнее и южнее, пробирались в сторону фронта, Олег с Артемом.

— Поскольку мы в тылу, неплохо бы по мере продвижения к фронту, уточнять силы противника — заявил лейтенант.

— И желательно взять «языка» — добавил Артем — страховка будет.

— Сначала просто разведаем…

Они скрытно пробирались, осматривались, забираясь на деревья, и по пути собирая подножный корм, что-то съедая, что-то ложа в ведро. Пора была удачная, встречались и остатки шелковицы, и дичок различных фруктов. Но вот, впереди замаячил хутор, появилась надежда, разжиться чем-то еще. Осторожно подошли к селению, вошли в сад и тут им повстречался перепуганный дед.