Остается вариант, что для защиты от удара сзади по шее и защита от аркана. Крыло делалось из палки и удар саблей оно вряд ли выдержало бы. Хотя конечно как посмотреть…

Тогда остается защита от аркана. Ведь поляки постоянно резались с тем же татарами, а те были мастера арканы кидать.

Но с другой стороны никто больше такими крыльями не заморачивался, ни венгры, ни русичи. И потому невольно возникал вопрос, так ли уж эффективно это средство против аркана?

«Иди все-таки для красоты? — снова подумал он. — Может и мне тогда такое ввести?»

Конечно, от перьев в крыльях придется отказаться. Они нужны для стрел. Но их можно заменить матерчатыми лентами.

Он невольно представил развивающиеся на полном скаку за собой шлейф из красных лент, а-ля огненные крылья финиста… Красиво.

— К черту эти глупости, — в итоге отмахнулся Рус от по сути ребяческой идеи, особенно представив, что ветер не встречный, а попутный и тогда ленты будут развиваться у него с боков закрывая обзор, что могло привести к очень неприятным для него последствиям в виде срубленной башки…

17

О том, что Рус добывает огромное по нынешним меркам количество железа не могло остаться в тайне и он это прекрасно понимал. Дело даже не в викарии Херсонеса, а в степняках и то, что они по своей воровской природе придут его ограбить, он ни минуты не сомневался. Вопрос был лишь в том, кто именно придет. Тут имелось аж три варианта: утигуры, аланы или вовсе сами авары.

Почему не ромеи?

На их счет Рус не заблуждался и при возможности они бы тоже при случае наложили на результат его работы свои потные ручонки, но вот как раз с возможностями у них было не ахти. Их сателлиты-союзники из кочевников обитавших в Крыму не имели для этого силы… Точнее имели, все эти скифо-сартматы могли выставить до пятнадцати тысяч всадников, вот только они на это не пойдут, даже если бы викарий мобилизовал им в помощь легион в пять-шесть тысяч человек набранный по мобилизации из аланов и готов.

Пехота тут не сильно актуальна, а что до кочевников, то потери будут такие, что все эти скифо-сарматы рисковали окончательно кануть в Лету. К тому же такое нападение не останется без ответа и обязательно приведет к ответному вторжению с целью мести о чем Рус тонко намекнул в одном из разговоров с вождем крымских степняков.

Но даже после предупреждения сам Рус не успокоился и чутко отслеживал все телодвижения местных степняков, готовый в любой момент объявить тревогу ибо жадность бывает толкает людей на самоубийственные поступки, а то, сколько металла удалось выплавить Русу могло свести с ума любого местного аборигена. Зная об этом, он собственно не допускал степняков до складов.

Конечно, обязательно кто-то проболтается, несмотря на все запреты, но слухи слухами, могут ведь и не поверить, подумав, что рассказчик просто преувеличивает, но вот если увидят сами, то все могло пойти в разнос.

Опять же его армия постепенно росла. После того, как стало ясно, что авантюра Руса удалась и он смог разгромить зимующих в Крыму кутригуров, так что от них полетели лишь клочки по закоулочкам, к нему стали стекаться новые отряды. Причем они были уровнем выше в плане боеспособности как по оснащенности, так и опытности, ведь с Русом в набег пошли изначально прямо сказать самый неликвид, что смог победить только за счет внезапности удара и продуманной тактики.

Рус прибывшим был только рад, лишних воинов не бывает, да еще в такой тревожной ситуации, другое дело, что он жестко требовал признания себя главным с беспрекословным и точным выполнением всех его приказов.

Ну, а чтобы окончательно удержать ромеев в лице херсонесского викария от удара в спину (мог ведь собрать ударный кулак и лихим наскоком выскочив из горных ущелий атаковать промцентр), Рус не зря ведь занимался продажей пленных кутригуров по дешевке. Славян даже по этому поводу насел на брата, требуя пояснений.

— Зачем ты так дешево продаешь пленных? Они ведь стоят раза три дороже. Особенно это касается баб с детьми. Этих ты вообще чуть ли не в десять раз дешевле отдаешь.

— А если подумать?

— Хочешь задобрить ромеев?

— Этих тварей не задобришь, — криво усмехнулся Рус. — Это все равно что волка или медведя пытаться умаслить. Откусит дар вместе с рукой, а потом и тебя самого сожрет.

— Тогда не знаю…

— Все просто брат. Смогут они захватить наше железо или нет, это еще на воде вилами писано, может «да», а может и «нет». Не будь этих купленных по дешевке рабов, может быть и рискнули бы ибо ничего не теряли в случае неудачи…

— А так гарантированно потеряют уже купленный товар! — воскликнул Славян.

— Не просто купленный товар, но еще и потенциальную прибыль, ведь Данакт покупает пленных кутригуров не для себя, а для императора. А это не просто возможность увеличить капитал в два-три раза, но еще и возвыситься и такую возможность сливать в выгребную яму никто не захочет.

— Я понял, — закивал Славян.

У сторожей, что охраняли пленников, был приказ перебить всех кутригуров при малейшей внешней угрозе. И информацию об этом слили ромеям через алан и готов, благо это оказалось несложно благодаря оживившейся торговле, ведь аборигены помимо всего прочего поставляли славянам еще и вино (Рус и рад бы установит сухой закон, но решил не предавливать, а наоборот взять процесс под контроль), так что во время нескольких таких совместных попоек нужная информация была слита местным.

В общем Рус постарался прикрыться со всех сторон, но первые проблемы пришли откуда не ждали — изнутри.

В какой-то момент, в середине марта, местные степняки перестали поставлять руду и вообще угнали всех коней в горы.

— Что за ерунда? — удивился и насторожился Рус.

Послал дополнительную разведку во все стороны заподозрив, что аборигены оказались в курсе о нападении и заблаговременно спрятались.

«Только чего не предупредили?» — озадачился он.

Впрочем, тут удивляться по большому счету нечему? Кто они для местных, чтобы предупреждать об опасности? Да никто. Им может даже выгоднее будет если славян разобьют. Потом добьют остатки и поживятся за счет этого. Падальщики как есть.

Но разведка ничего не дала.

Врагов не заметили, ни на севере, ни на юге, ни даже на самом опасном направлении — востоке.

— Тогда что чернобоговы демоны происходит?! — продолжал недоумевать Рус.

Пришлось засылать послов к вождю скифо-сарматов в горы. Тот особо выделываться не стал и вышел на переговоры в заранее оговоренном месте на границе степи и гор.

— Почему вы перестали возить камни? — спросил Рус.

— Ты сам виновен в разрыве наших договоренностей? — ответил Мугель.

— Я?! Когда это я их разорвал?

— Когда твои люди напали на род Джемет и практически полностью истребили его.

«Что за черт?!» — в недоумении ругнулся Рус.

— А это точно были мои люди? Может кто-то хочет свалить на меня ваши внутренние разборки. Может это были те же готы или аланы?

— Нет. Это были именно твои люди Рус.

— Чем сможешь подтвердить эти обвинения?

— У меня есть свидетель — чудом спасшийся молодой пастух. Он все видел.

— И с чего он решил, что это были именно мои люди?

— Флажок.

— Флажок можно подделать…

Мугель согласно кивнул.

— Можно. Но это были твои люди князь Рус. Я верю, что ты об этом ничего не знаешь, но это ничего не меняет. Только говорит о том, что ты не контролируешь своих людей.

Рус заскрежетал зубами.

— Что было нарисовано на том флажке?

— Вот такой знак…

Вождь скифо-сарматов начертил цифру на земле своим кинжалом.

«Щек, сука!» — мысленно вспыхнул Рус.

18

Если те младшие братья — командиры сотен и тысяч, что пришли вместе с ним в Крым, безоговорочно признавали его главенство и особо не доставляли проблем, то вот те, кто пришел после того, как крымская степь оказалась вычищена от кутригуров вели себя более дерзко и независимо.