До находки и публикации фрагментов из этого утерянного неканонического Евангелия в 1935 году, о нем не было известно: его не упоминает ни один известный нам древний источник. Рукопись датируется серединой II века, и само произведение было написано, видимо, лишь немногим раньше (в начале II века).

Найденные обрывки доносят до нас четыре сюжета: Иисус спорит с иудейскими начальниками (похоже на Ин 5:39–47; 10:31–39); Иисус исцеляет прокаженного (похоже на Мк 1:40–45; Мф 8:1–4); Иисус спорит о податях императору (похоже на Мк 12:13–17; Мф 22: 15–22); Иисус совершает чудо на берегу Иордана (видимо, иллюстрация к притче о росте семени). Как видим, только последний из них не имеет параллелей в канонических Евангелиях. Не вполне ясно, заимствовал ли автор свои описания напрямую из канонических источников (возможно, цитируя по памяти, чем объясняются небольшие различия) или опирался на независимую устную традицию. Первое наиболее вероятно, а потому большинство ученых считает папирус Эджертона практически бесполезным для реконструкции жизни Иисуса.

Название неудачное: этот кусочек из неизвестного евангелия был найден (в 1905 году в Оксиринхе) отнюдь не на папирусе, а на пергаменте. Этот пергамент можно датировать IV веком, но текст, конечно, более ранний. В нем Иисус разговаривает с учениками и спорит с «фарисейским первосвященником» относительно того, можно ли ему входить в храмовые пределы без ритуального омовения. Историчность этого эпизода сомнительна, но не исключена, однако крайне фрагментарный характер источника затрудняет анализ. Текст, к которому он относится, ученые предположительно датируют 80–ми годами I века.

С этим текстом сопряжена почти детективная история. В 1958 году американский ученый Мортон Смит составлял каталог старых рукописей в лавре святого Саввы (недалеко от Вифлеема). Как он сам рассказывал, на чистых последних листах книги с посланиями Игнатия Антиохийского (1646 год) он нашел записанное кем–то от руки послание Климента Александрийского некоему Феодору. В этом письме содержались цитаты из тайной, эзотерической редакции Евангелия от Марка, якобы написанного для посвященных самим евангелистом в дополнение к канонической версии. Смит сфотографировал текст, вернул книгу на полку, а в 1960 году объявил о своем открытии на заседании Общества библейской литературы. В 1973 году Смит выпустил также обстоятельно комментированное издание данного текста.

Содержание «тайного евангелия» вызвало всемирный скандал: описывается воскрешение Иисусом некоего юноши, который возлюбил Иисуса, а потому пришел к нему ночью голым, — учиться «тайнам Царства Небесного». Этим «тайнам» Иисус охотно научил юношу, тогда как женщин–учениц — учить не стал.

Гомосексуальный подтекст данной истории прозрачен и мог бы иметь серьезные последствия для христианства и этики, если бы Марк действительно написал данное евангелие. Исследование же текста неожиданно осложнилось тем, что он при таинственных обстоятельствах исчез: весной 1976 года в лавру св. Саввы наведалась небольшая научная делегация и действительно обнаружила там означенное произведение. Рукопись была перевезена в одну из церковных библиотек Иерусалима: возникла идея тщательно проверить ее аутентичность, сделав анализ чернил. Выяснилось, однако, что соответствующее оборудование имеется только в израильской полиции. Клирики заупрямились, книга попала в запасники, а вскоре вообще пропала. (Была ли она тайно изъята монахами? Или была продана подпольным коллекционерам? Или по нелепой случайности ее и впрямь потеряли?) Остались лишь цветные фотографии, сделанные в 1976 году той самой делегацией.

В течение длительного времени большинство ученых считали «тайное евангелие» делом рук одной из гностических сект II века и предполагали, что Климент просто ошибся относительно Маркова авторства. Совсем недавно, однако, появились исследования, которые убедительно показывают, что это произведение — современная подделка (скорее всего, осуществленная самим Мортоном Смитом). Американский библеист и юрист Стивен Карлсон отдал фотографии текста на графологическую экспертизу, и та выявила «тремор фальсификатора»: буквы, по внешнему впечатлению, выводившиеся размашисто и в спешке, на самом деле выписывались медленно и мелкими штрихами. (Тремор того же порядка, который возникает, скажем, при подделке банковских чеков.) Были обнаружены и другие признаки подделки, а также современные анахронизмы в тексте. Внимание исследователей привлек также опубликованный в 1940 году роман канадского писателя Джеймса Хантера «Тайна святого Саввы»: он посвящен тому, как в этой лавре нашли документ, подрывающий основы христианства, — но документ оказался антихристианской современной подделкой! Одного из героев романа зовут лорд Мортон… Сейчас многие считают, что книга Хантера отчасти и навела Смита на мысль о подделке, и на нее есть намеки в текстах Смита.

Как мы видим, источников, говорящих о жизни Иисуса, много. Ценность их не равнозначна: от очень достоверных до совершенно недостоверных. Поэтому ставить на одну доску, например, Евангелие от Марка и Фомино Евангелие детства невозможно. Кроме того, нет ни одного источника, который был бы исторически достоверен на все сто процентов: как минимум, потому, что евангелисты не стремились написать максимально объективную историческую биографию Иисуса. Их произведения суть богословские осмысления существующих преданий в свете современных им нужд.

В целом, при исторической реконструкции жизни Иисуса и анализе источников мы имеем следующие проблемы.

• Временная дистанция. Даже Евангелие от Марка, самое древнее из сохранившихся Евангелий, было написано лишь спустя 40 лет после Иисуса (около 70 года н.э.). Большинство очевидцев к тому времени уже умерли (средняя продолжительность жизни была меньшей, чем сейчас), а воспоминания немногих оставшихся очевидцев едва ли отличались точностью: хорошо ли мы помним даже важные для нас события даже годичной давности, не говоря уже о сорокалетней? Другие Евангелия написаны еще позднее.

• Нехватка внешних свидетельств. Если мы хотим мало–мальски подробной реконструкции, нам придется ограничиться христианскими источниками, которые неизбежно пристрастны. Конечно, любой источник в той или иной степени субъективен, однако было бы полезно сбалансировать субъективность христианских источников субъективностью источников нехристианских. Однако нехристианские авторы не сообщают об Иисусе почти ничего, кроме самого факта, что он реально существовал. (Впрочем, последнее обстоятельство само по себе немаловажно.)

• Языковая дистанция. Родным языком Иисуса и апостолов был арамейский. Евангелия же написаны на греческом языке. Сколь бы ни был точен перевод высказываний Иисуса, известных из традиции, он всегда вносит легкий процент искажения смысла. В процессе перевода с арамейского языка на греческий не могли не появиться некоторые искажения.

• Противоречивые данные. Как мы увидим в последующих главах, даже в наиболее ранних источниках есть противоречия относительно того, что Иисус говорил или что с ним происходило. Например, согласно Евангелию от Иоанна он был распят накануне Пасхи, а согласно синоптическим Евангелиям, на саму Пасху.

• Послепасхальные откровения. Христиане верили, что Иисус воскрес. Они также верили, что их общение с Иисусом продолжается, что церковь получает от него все новые и новые откровения. Зачастую такие откровения Воскресшего смешивались с речениями Иисуса, произнесенными им на земле. (Христиане не всегда видели необходимость дифференцировать эти два источника.) По–видимому, ряд описанных в Евангелиях событий отражают именно подобного рода проекции.