Маленькая улыбка коснулась лица Уиллоу, и это заставило меня почувствовать себя на десять футов выше.

— Хорошо, эм, спасибо, я имею ввиду, ух ты, ты уверен?

Я подошел к ней и наклонился, чтобы быстро поцеловать ее удивленный ротик.

— Очень уверен.

— Мартус, целуй, — счастливо сказала Ларисса, потом наклонилась и оставила очень влажный поцелуй на моей щеке.

Уиллоу хихикнула.

— Ладно, ты не будешь уводить моего мужчину.

Ее мужчину. Мне очень это нравилось. Очень сильно.

— Невозможно. Даже для невероятных блондинок с волнистыми волосами, — уверил я ее и потрепал волосы Лариссы.

— Мартус, играй, — снова потребовала Ларисса.

— Ага, я слышал тебя, малышка. Давай играть, — ответил я.

— Подожди, ты голодный?

Я забыл о том, что она готовила. Мой желудок заурчал, и я посмотрела на Лариссу.

— Может, я сначала поем, а потом мы поиграем. Ты можешь сесть рядом со мной и тоже покушать.

— Ням-ням, — ответила Ларисса.

Обернулся к Уиллоу для перевода, а Ларисса продолжила напевать:

— Мартус, ням-ням.

- “Ням-ням”- ей нравится называть так еду, — объяснила Уиллоу.

— Это все объясняет, — ответил я, и обе девушки засмеялись.

Уиллоу

Свет от телевизора освещал темную квартиру, когда я вошла внутрь. От телевизора не исходило ни одного звука, но The Tonight Show было на экране. Когда мои глаза адаптировались, я увидела Маркуса, крепко спящего на диване, и Лариссу, лежащую на его груди и тоже крепко спавшую. Кубики были разбросаны по полу, и что-то, напоминавшее крошки от печенья, прокладывало путь от гостиной в кухню. Мое сердце расширилось. Я любила его. Я никогда не думала, что это произойдет. Я никогда не ожидала полюбить кого-то еще. Не так. Я собрала кубики и сложила их в корзину, которая стояла здесь, когда приходила Ларисса. Потом я наклонилась и прошептала Маркусу на ухо:

— Я дома.

Он поморгал, а потом сонно мне улыбнулся.

— Привет, — пробормотал он.

— Я просто заберу ее и положу на кровать рядом со мной. Я принесу тебе одеяло и подушку.

— Я могу взять ее, — сказал он, садясь. Я положила руку на его плечо и подтолкнула его обратно.

— Нет, ты оставайся. Я сделаю это, — я поцеловала маленькую морщинку между его бровей и забрала Лариссу из его рук.

После того, как я забрала ее и подоткнула подушками, я вернулась на диван с подушкой и одеялом для Маркуса. Он не двигался. Не сомневаюсь, что он был уставшим. Для того, чтобы посидеть с Лариссой, нужны были крепкие нервы. Его глаза были закрыты. Длинные светлые ресницы дотрагивались щек. Я наклонилась над ним, чтобы положить подушку ему под голову, когда две руки схватили меня за талию и он усадил меня на себя.

— Ммммм, так лучше, — прошептал он и завладел моим ртом. Сначала его рот был аккуратным и нежным, но чем больше я прижимала свое тело к нему, тем больше агрессивным становился поцелуй. Тепло его рта было вкусом как шоколадное печенье, и я никак не могла попробовать достаточно. Я схватила воротник его рубашки, притягивая его ближе. Его руки прошлись по моим бедрам и обхватили мою попу, он сжимал ее и стонал, когда я прижималась к нему. Мы делали это снова. Перед тем, как мы бы пошли дальше, я отодвинулась и посмотрела на него. Возбуждение в его глазах подстегнуло меня.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала я.

Его глаза расширились, а потом его рот снова набросился на мой. Этот раз был полон решимости. Я хотела его всего. В моей голове не было ни единого вопроса. Его руки были повсюду, и я, кроме возбуждения чувствовала, еще и нерешительность. Прекратив поцелуй, он начал дергать мои шорты.

— Сними их, — потребовал он.

Я неуверенно встала, но была так невероятно взволнованно, что начала дрожать. Я не была уверена, хотел бы он, чтобы я сняла все. Подняв взгляд, я посмотрела на него, и он покачал головой.

— Не снимай свои трусики. Я не хочу, чтобы твой первый раз был на этом диване, а если ты их снимешь, я не сдержусь.

Улыбаясь, я снова взобралась и села на него сверху, и опять растворилась в Маркусе Харди.

Это была самая лучшая неделя в моей жизни, и теперь она заканчивалась семейным обедом. На котором будет присутствовать мой отец. Я хотел отменить свое обещание моей маме, что я привел бы с собой Уиллоу. Это было последним, чего бы я хотел, чтобы она стала свидетелем. Уиллоу подошла ко мне сзади, обняла мои плечи и наклонилась поцеловать мою щеку.

— Почти закончил с этим документом? — спросила она, вставая и обходя стол, чтобы сесть напротив меня. Моя футболка с надписью University of Alabama хорошо смотрелась на ней. Она больше не одевала в квартире футболки Кейджа. Я хотел. чтобы она была в моей. Может быть, это было немного похоже на пещерные замашки, но меня это не интересовало. И ее тоже. Я был рад, что она ей понравилась.

— Почти, но я мог бы отвлечься, — ответил я.

Она ухмыльнулась и в несогласии покачала головой.

— Не-а. Ты отвлекался целую неделю. Тебе нужно закончить.

— Пожалуйста, — умолял я, а она засмеялась.

— Я иду готовится к встрече с близкими, а тебе нужно закончить с этим документом. Мы можем поработать над твоей наградой за хорошо проделанную работу позже.

Мне нравилось, какой расслабленной она была со мной. Ее поддразнивания были невероятно милыми.

— И мне нужно отвлечься прямо сейчас. Ты подогрела мои фантазии.

Смеясь, она закрыла дверь в ванную комнату за собой.

Потряс головой, чтобы избавится от образов Уиллоу, сидящей на мне и выкрикивающей мое имя, я снова уставился на экран передо мной. Она была права. Мне нужно было закончить с этим. Еще вчера. Но я проводил любую свободную минуту, которая у меня была, с Уиллоу, и я не хотел бы проводить их как-нибудь по другому.

Входная дверь открылась, и внутрь вошли Кейдж и Престон. У них была бейсбольная тренировка. Оба были грязными и потными.

— Маркус, чем занимаешься? — прокричал Престон, как только вошел, и прошел за Кейджем на кухню.

— Заполняю документ, — проворчал я, зная, что ничего не закончил бы, если бы эти два находились здесь.

— Я плачу умным малышкам для того, чтобы они сделали это за меня, — похвастался он, а я закатил глаза. Он “платил” умным малышкам для того, чтобы они сделали его домашнюю работу с времен средней школы. В любом случае, его плата обычно не включала в себя наличные.

— Где Лоу? — спросил Кейдж перед тем, как сделать глоток пива.

— Принимает душ. Она идет со мной сегодня вечером, чтобы познакомится с моей семьей.

Престон присвистнул.

— Семья. Это серьезное дерьмо.

Кейдж недовольно хмыкнул и снова глотнул пива.

Взгляд Престона перемещался между нами двумя. Можно было увидеть любопытство в его глазах. Как мы могли ладить? Мы когда-нибудь не сходились во мнениях? Было ли это неудобным? По правде говоря, нет. Кейдж редко здесь появлялся.

Душ перестал шуметь, и я подскочил. Оба парня уставились на меня, как на сумасшедшего. Мысль о том, что Лоу выйдет в одном полотенце, думая, что здесь только я, напугала меня до чертиков. Я проигнорировал их и подошел к двери.

— Лоу.

— Да.

— Престон и Кейдж здесь.

— Хорошо, эм, ты не мог бы принести мне мои вещи? Они лежат на кровати, — это было то, чего я боялся.

— Ага.

Я не оглядывался на них, но мог чувствовать, как их взгляд впился в меня. Без сомнения, Престон забавлялся, а Кейдж был злым.

Пара розовых шелковых трусиков, сшитых из маленького количества ткани, и соответствующий лифчик лежали на коричневом сарафане, напоминавшем мне шоколад. Забрав все это, я направился обратно к ванной, убеждаясь, чтобы ее нижнее белье было спрятано от посторонних глаз.

Я постучал.

— Я принес их.

Она приоткрыла дверь, просунула руку и забрала одежду из моих рук. Она стыдливо мне улыбнулась, и я уже хотел зайти внутрь, но сохранил хладнокровие.

Она закрыла за собой дверь, и я обернулся. чтобы встретиться лицом к лицу с испепеляющей меня команде.