Джульетта прочитала сообщение ещё раз, теперь не сдерживая слёз. С монитора словно звучал голос призрака, предупреждающего её о какой-то опасности. Слишком поздно! И потом — этот голос явно не принадлежал человеку, собирающемуся покончить с собой, уж в этом сомневаться не приходилось. Джульетта проверила, когда было послано сообщение — ещё до того, как она вернулась в свой кабинет примерно сутки назад после визита в IT, до того, как Скотти умер.

До того как его убили, поправила она себя. Должно быть, они обнаружили, что он суёт свой нос не в свои дела. А может, их всполошил её визит. И тут ей пришло в голову: а не может ли IT взломать её почтовый ящик? Наверняка. Но пока что они этого не сделали, иначе не видать бы ей этого сообщения от Скотти.

Она вскочила с койки и подхватила с пола одну из записок, валяющихся у двери. Пошарив в сумке, нашла угольный стержень, затем снова уселась на кровать и принялась тщательно копировать послание Скотти. Она сохранила всё: странные сокращения и необычное правописание, проверила и перепроверила цифры, а потом удалила сообщение. Под конец этого занятия она вся покрылась гусиной кожей. Джульетте казалось, будто ей наперерез мчится кто-то невидимый, в задачу которого входит вломиться в её компьютер до того, как она избавится от улики. Она забеспокоилась: а Скотти — был ли он достаточно осторожен? Удалил ли сообщение из папки отправленных? И предположила, что если он был в своём уме, то наверняка удалил.

Она уселась на койке поглубже, держа в руке копию е-мэйла. Мысли о распорядке работы на завтра вылетели у неё из головы. Вместо этого Джульетта принялась размышлять о зловещем вихре, поднявшемся в самом сердце Хранилища и засосавшем её в своё нутро. Куда ни глянь — дела плохи, как внизу, так и наверху. Великий механизм барахлил, агрегаты разладились. Джульетта вновь слышала тот же шум, что раздавался в её голове всю прошедшую неделю: стук и скрежет машины, сорвавшейся с креплений, несущейся неизвестно куда и оставляющей за собой мёртвые тела.

Что самое страшное — слышать его могла только Джульетта. Она единственная из всех знала. И она никак не могла решить, кому же довериться, кто мог бы ей помочь? Лишь одно она осознавала чётко: для того, чтобы исправить эту поломку, понадобится опять полностью отключить всю машину. Сверху донизу. Их ждут тяжёлые времена.

Джульетта заявилась в мастерскую к Уокеру в пять, опасаясь, что тот ещё спит, однако по всему коридору уже разносился характерный запах припоя. Постучав, она вошла. Уокер поднял голову — он сидел над одной из многочисленных зелёных электронных плат; от кончика его паяльника поднимался, извиваясь, дымок.

— Джулс! — завопил он, стащил с седой головы бинокулярные очки и опустил паяльник на стальной верстак. — Я слышал, что ты вернулась. Собирался послать тебе записку, но… — Он повёл рукой: вокруг громоздились горы ждущих ремонта деталей; на каждой из них болталась бирка с номером очерёдности заказа. — Занят по горло, — объяснил он.

— Да ладно, — отмахнулась Джульетта. Она обняла Уокера — от того специфически пахло горелой изоляцией. Этот запах живо напомнил ей о Скотти.

— Меня и так совесть мучает, за то, что отнимаю у тебя время, — добавила она.

— Да ну? — Старик отступил на шаг и пристально уставился на неё из-под кустистых белых бровей. Лоб его прорезали тревожные морщины. — У тебя есть что-то для меня? — Он пошарил по ней глазами, ища сломанный прибор. Такая у него выработалась привычка — ему ведь уже многие годы тащили на ремонт всякую электронную мелочь.

— Вообще-то на этот раз я хотела только потолковать с тобой. Надо бы кое-что прояснить.

Джулс присела на один из рабочих табуретов. Уокер вернулся к своему верстаку.

— Валяй, — сказал он.

Уокер вытер лоб рукавом, и Джульетте вдруг бросилось в глаза, как он постарел. В её воспоминаниях его волосы были не настолько белыми, а кожа — не такой морщинистой и пятнистой. Она помнила его таким, каким он был, когда за ним ходила его «тень».

— Это связано со Скотти, — предупредила она.

Уокер отвернул голову и кивнул. Попытался что-то сказать, постучал себя кулаком по груди и прокашлялся.

— Проклятье, — только и смог выговорить он и уставился в пол.

— Это не срочно, — заверила Джульетта. — Если тебе нужно время…

— Это я убедил его взяться за ту работу в IT, — произнёс Уокер, качая головой. — Помню, когда предложение пришло, я испугался, что он откажется. Откажется из-за меня, понимаешь? Побоится, что я огорчусь, если он уйдёт, и вообще никогда никуда отсюда не двинется. Ну, вот я и уговорил его принять предложение. — Он взглянул на неё блестящими от слёз глазами. — Я только хотел, чтобы он знал — у него есть свободный выбор, а не то, что я вроде как спешу выпихнуть его…

— Никто так и не думает, — заверила Джульетта. — И ты тоже не смей так думать!

— Наверно, он не был счастлив там, наверху. Не ко двору он там пришёлся…

— Пусть так, но для Машинного он был слишком талантлив. Не забывай этого. Нам всем это было ясно.

— Он любил тебя, — сказал Уокер и вытер глаза. — Чёрт, как же этот мальчик тобой восхищался.

Джульетта почувствовала, что сейчас и сама, чего доброго, разревётся. Она сунула руку в карман и выудила оттуда сообщение Скотти, которое она тщательно скопировала на обратную сторону чьей-то записки. Нельзя поддаваться чувствам, она здесь ради дела.

— Совсем на него не похоже решать проблемы самым лёгким путём… — пробормотал Уокер.

— Не похоже, — согласилась она. — Уокер, мне нужно обсудить с тобой кое-что, и это не должно выйти за пределы твоей мастерской.

Он засмеялся — скорее всего, чтобы не заплакать.

— Как будто я сам когда-нибудь выхожу за пределы своей мастерской, — проговорил он.

— Как бы там ни было, ты ни с кем не должен это обсуждать. Договорились?

Он покивал.

— Я не думаю, что Скотти покончил с собой.

Уокер вскинул руки и закрыл ладонями лицо. Он наклонился вперёд, его спина затряслась — старик заплакал. Джульетта встала с табурета, подошла к Уокеру, обняла дрожащие плечи.

— Я так и знал, — всхлипывал он, — я знал, я знал!

Он поднял лицо — по белой многодневной щетине бежали слёзы.

— Кто это сделал? Они за это поплатятся! Скажи, кто это сделал, Джулс!

— Кто бы ни был, думаю, этим людям далеко идти не пришлось, — сказала Джульетта.

— IT? Сволочи проклятые…

— Уокер, мне нужна твоя помощь, чтобы разобраться с этим. Скотти послал мне е-мэйл как раз перед тем как… ну, перед тем как его убили.

— Послал е-мэйл?

— Ага. Слушай, я встречалась с ним в тот же день, только раньше. Он попросил меня срочно спуститься к нему.

— Спуститься в IT?

Она кивнула.

— Я нашла кое-что в компьютере бывшего шерифа…

— Холстона. — Уокер склонил голову. — Последнего, ушедшего на очистку. Ну да, Нокс передал мне кое-что от тебя. Похоже, какую-то программу. Я сказал, что Скотти разберется лучше и быстрее всех, поэтому мы переправили её к нему.

— Правильно сделали.

Уокер вытер слёзы и покивал.

— Голова у него варила лучше, чем у любого из нас.

— Я знаю. Он сказал мне, что эта штука — программа, которая создаёт очень чёткие и правдоподобные изображения. Вроде тех картин, что мы видим на экранах, показывающих наружный мир…

Она сделала краткую паузу — ждала, как он прореагирует. Табу запрещало произносить слова «наружный мир» в любом контексте. Уокер не дрогнул. Как Джульетта и надеялась, он был слишком стар, чтобы поддаваться каким-то детским страхам. И слишком одинок и печален, чтобы вообще обращать внимание на какие-то негласные запреты.

— Так вот, в той записке, что он прислал, говорится про какие-то пкс — что их плотность слишком велика. — Она показала ему сделанную ею копию. Уокер схватил свои бинокуляры и надвинул их на лоб.

— Пиксели, — пояснил он, шмыгая носом. — Он говорит о крохотных точках, из которых складывается изображение. Их называют пикселями. — Уокер взял из пальцев Джульетты записку и почитал про себя. — «Здесь небезопасно». — Он поскрёб небритый подбородок и покачал головой. — Мать их.