Около двери в комнату иезуиты остановились. Увидев теплую одежду Крис, Каррас нахмурился.

– Вы тоже собираетесь пойти туда?

– Мне показалось, что так будет лучше.

– Не надо, прошу вас, – принялся убеждать ее Каррас. – Не надо. Вы совершите большую ошибку.

Крис вопросительно посмотрела на Мэррина.

– Отцу Каррасу виднее, – спокойно ответил тот.

– Хорошо, – в отчаянии произнесла она и прислонилась к стене. – Я буду ждать здесь.

– Какое второе имя у вашей дочери? – спросил Мэррин.

– Тереза.

– Прекрасное имя. – Мэррин ободряюще посмотрел ей прямо в глаза, потом перевел взгляд на дверь. Крис вновь почувствована какое-то напряжение, будто темнота сгущалась и давила на нее. Изнутри. Оттуда, из спальни.

– Все в порядке, – тихо произнес Мэррин.

Каррас открыл дверь и сразу же отшатнулся от волны зловония и ледяного холода. В углу комнаты, сгорбившись на стуле, сидел Карл. На нем был старый зеленый охотничий костюм. Карл вопросительно посмотрел на Карраса. Иезуит перевел взгляд на беса, чей яростный взгляд сверлил фигуру Мэррина.

Каррас подошел к кровати и встал в ногах у беса, а Мэррин, высокий и стройный, подошел сбоку. Он остановился и склонился над кроватью.

Гнетущая тишина воцарилась в комнате. Регана облизнулась распухшим, почерневшим языком. Раздался звук, похожий на шорох пергамента.

– Ну что, чирей проклятый, – проскрипел бес. – Наконец-то! Наконец-то ты явился собственной персоной!

Старый священник поднял руку и перекрестил кровать, а потом и всю комнату. Повернувшись, он открыл пузырек со святой водой.

– Ах, ну да! Вот и святая моча! – зарычал бес. – Семя святых!

Мэррин поднял пузырек, и лицо беса исказилось от злости. – Давай же.

Мэррин начал разбрызгивать воду. Бес вскинул голову и затрясся от ярости.

– Давай, продолжай! Валяй, Мэррин! Вымочи нас! Потопи нас в своем поту! Ведь твой пот священный, святой Мэррин! А теперь нагнись и испусти немного благовония!

– Молчи!

Слово вылетело, как стрела. Каррас резко повернул голову и с удивлением посмотрел на Мэррина, который повелевающе глядел на Регану. Бес замолчал. Он тоже смотрел на Мэррина, и в глазах его мелькнуло сомнение. Бес насторожился.

Мэррин закрыл пузырек, встал на колени у кровати, закрыл глаза и начал читать «Отче наш».

Регана плюнула, желтоватый комок слюны попал в лицо Мэррина и начал медленно сползать по щеке.

– ...Да приидет царствие Твое. – Мэррин достал из кармана платок и не спеша вытер с лица плевок. – И не введи нас во искушение.

– Но избави нас от лукавого, – подхватил Каррас и коротко взглянул на Регану.

Ее глаза закатились так, что были видны одни белки. Каррас встревожился, почувствовав усиливающийся в комнате холод. Он вернулся к тексту и стал следить за молитвой.

– Бог и Отче наш, я взываю к святому имени Твоему, молю о милосердии Твоем, сжалься и помоги мне одолеть врага Твоего, который измывается над созданием Твоим, помоги мне, Боже, – продолжал молиться Мэррин.

– Аминь, – произнес Каррас.

– Боже, создатель и защитник рода человеческого, сжалься, смилуйся над рабой Твоей, Реганой-Терезой Макнейл, чья душа и тело находятся в лапах врага нашего, искусителя, который... Каррас услышал, что Регана зашипела, и взглянул на нее.

Она выпрямилась, закатила глаза и быстро задвигала языком. При этом голова ее тоже двигалась, как у кобры.

Каррас снова ощутил беспокойство и снова заглянул в текст. – Спаси рабу Твою, – молился Мэррин, читая «Ритуал».

– Которая верует в Тебя, Господи, – отзывался Каррас.

– Пусть же она найдет защиту в Тебе...

– И избавь ее от врага...

Мэррин продолжал читать молитву.

Вдруг Каррас услышал испуганный крик Шарон. Он быстро повернулся и увидел, что та в оцепенении уставилась на кровать. Каррас обернулся и обомлел. Передняя часть кровати медленно отрывалась от пола!

Он не верил своим глазам. Четыре дюйма. Полфута. Фут. Потом начали подниматься и задние ножки.

– Gott in Himmel![13]– в ужасе прошептал Карл.

Кровать поднялась еще на фут и зависла в воздухе, медленно покачиваясь и кренясь, будто плавала по поверхности тихого озера.

– Отец Каррас! – послышался сзади шепот.

Регана извивалась и шипела.

– Отец Каррас!

Дэмьен обернулся. Мэррин смотрел на него в упор, кивком указывая на «Ритуал», который Каррас держал в руках.

– Ответьте, пожалуйста, Дэмьен.

Каррас недоуменно посмотрел на него.

– Не позволь же бесу возыметь власть над нею, – тихо и уверенно повторил Мэррин.

Каррас торопливо заглянул в книгу и с гулко бьющимся сердцем прочитал ответ:

– И пусть порожденный несправедливостью не сможет причинить ей зла.

– Господи, услышь мою молитву, – продолжал Мэррин.

– Да приидет вопль мой пред лице Твое.

– Господь с нами.

– И с душами нашими!

Мэррин начал читать следующую молитву, и Каррас опять посмотрел на кровать. Дрожь пробежала по всему телу. Она там! Она там! Прямо передо мной! Вот она! Он услышал, как открылась дверь, и оглянулся. Шарон и Крис, вбежав в комнату, остановились как вкопанные, все еще не веря своим глазам.

– Боже мой!

– ...Всемогущий Боже, Господи...

Мэррин поднял руку и будничным жестом три раза перекрестил лоб Реганы, продолжая читать молитву из «Ритуала»:

– ...который послал своего сына единородного сражаться против врага нашего...

Шипение прекратилось, и из перекошенного рта Реганы исторгся душераздирающий бычий рев. – ...вырви из когтей торжествующего дьявола рабу Твою, созданную по образу и подобию Твоему...

Мычание становилось все сильнее, заставляло тело содрогаться, проникало в каждую клеточку, в каждый нерв. – Господи, создатель, отец наш... – Мэррин спокойно вытянул руку и прижал орарь к шее Реганы: – И сатана был низвергнут с небес и упал на землю, повергая в ужас...

Рев прекратился. Комната заполнилась тишиной. Потом обильная и зловонная рвота ровными толчками поползла изо рта Реганы, покрывая ее лицо толстым слоем и стекая, как лава, на руки Мэррина.

– Протяни руку свою, изгони злого беса из Терезы-Реганы Макнейл, которая...

Каррас смутно слышал, как дверь снова открылась, и Крис вылетела из комнаты.

– Выгони его, преследующего невинных...

Кровать начала медленно раскачиваться, накренилась и стала двигаться вверх-вниз, а потом вправо-влево, но Мэррину удалось приспособиться и к этим движениям. Он плотно прижимал орарь[14]к шее Реганы, которую все еще рвало.

– Наполни дух наш отвагой, чтобы мы смогли смело сражаться с нечистым...

Неожиданно кровать замерла. Каррас увидел, как она спокойно, подобно перышку, заскользила вниз и с приглушенным стуком опустилась на коврик.

– Господи, дай нам силу... Услышь мою молитву, – тихо произнес Мэррин.

Он сделал шаг назад, и комната затряслась от его приказа: – Я изгоняю тебя, нечистый дух, и всякую сатанинскую силу! Все порождение ада!

Мэррин, встряхнув рукой, сбросил комки рвоты на коврик:

– Это Христос приказывает тебе, чье слово усмиряет ветер и море! Тот, кто...

Регану перестало рвать. Она сидела молча и смотрела на Мэррина. Стоя в ногах кровати, Каррас с напряжением наблюдал за всем происходящим, его потрясение понемногу стало проходить, но в мозгу с новой силой вспыхнули сомнения. Он вспомнил сеансы спиритизма, психокинез, силу мысли и напряжения у подростков и нахмурился. Потом подошел к кровати и взял Регану за запястье. И тут же понял, что опасения его были не напрасны. Пульс у Реганы возрос до невероятной частоты. Каррас считал удары, глядя на свои часы, и не мог поверить, что сердце способно выдержать такой ритм.

– Это Он приказывает тебе, Тот, Кто сверг тебя с небес! Властные заклинания Мэррина отдавались эхом в сознании Карраса, а в это время пульс Реганы неумолимо продолжал учащаться. Все быстрее и быстрее билось ее сердце. Тонкие струйки пара поднимались от рвоты вверх. Каррас присмотрелся и почувствовал, как волосы у него на голове становятся дыбом. Очень медленно, как в кошмарном сне, сантиметр за сантиметром, голова Реганы начала поворачиваться, вращаться, как у куклы, шея при этом хрустела, как старый, несмазанный механизм, и ее страшные, сверкающие глаза уставились прямо на него.