Один из внутренних голосов, который тогда мне запомнился, я называю Диктором. Диктор – это желание что-то сказать. Что бы ни происходило, он всегда вмешивается, чтобы вставить свои пять копеек. Это вызывает определенные неудобства: когда вы сидите в тишине, такая болтовня отвлекает. И тогда я впервые распознал этот голос во всех подробностях, услыхал его и дал ему имя. Во время своего соло я различил семь или восемь внутренних голосов. Это была настоящая наука, и мне захотелось не только узнать больше об осознанности на природе, но также помочь другим людям обрести собственный опыт».

Во время разговора с Андресом мне захотелось поскорее собрать походный рюкзак и сбежать за город, мне не терпелось узнать его мнение о природе, которая ничего не делает просто так. Хотя у него не получалось свести все свои рассуждения к одному тезису, он неизменно подчеркивал, что она исцеляет. Он рассказал мне о практике, которую японцы и корейцы называют купанием в лесу. Купание в лесу – это не более чем регулярные лесные прогулки на протяжении многих недель. Они не содержат в себе никакого глубокого медитативного аспекта, это всего лишь отдых на природе, который помогает улучшить самочувствие и позаботиться о себе. Я уже говорил, что пребывание на природе может запустить механизм положительных реакций. Лесное купание кажется милым и замечательным, но оно побудило меня спросить Андреса: не покажется людям интенсивность нагрузок соло чрезмерной?

Не все готовы к соло вдали от цивилизации, поэтому мы практикуем более щадящие формы, например, поездку на органическую ферму, где природа очень красива, но ее не назовешь дикой. Мы практикуем соло сознательно, в знак поддержки людей, которые никогда не бывали в походах, боятся одиночества, темноты и так далее. Люди начинают понимать, что большинство страхов возникли у них еще до начала соло, а когда они приступают к непосредственной практике, оказывается, что они могут с ними справиться, что они сами не знают, на что способны. Люди понимают, что у них намного больше сил, чем они думают, что они могут совершать поистине удивительные вещи. Фактически многие люди приступают к соло в некоторой растерянности, а потом заявляют, что хотели бы провести так еще денек-другой.

Интерес к дикой местности и девственной природе определенно растет. Очевидно, что есть проблемы, связанные с изменением климата, что мы должны больше знать об окружающей среде. Но наряду с этим нельзя отрицать, что с каждым годом мы особенно остро нуждаемся в покое и личном пространстве. Недавно я вел занятия в группе 20-летних, и они рассказали мне, что в столь юном возрасте уже многие из них испытывают тревогу. Мне под 40, но я не помню, чтобы такое случалось, когда мне было 20.

Осознанность стремительно меняется и развивается, и у многих людей, с которыми я беседовал, есть свой уникальный опыт и свои представления о том, что может случиться и чем все это закончится. Поколение мудрых – это очень разные люди, смотрящие внутрь себя. Они пытаются как можно лучше выразить увиденное. Теперь мы знаем, что осознанность начиналась как духовная практика, способная помочь людям открыть сокровенное: понять, что значит быть живым, быть восприимчивым, какие перемены произошли в осознанности и не только. Чтобы закончить свой краткий обзор направлений ее развития, я отправился на встречу с двумя людьми, которые прониклись не только глубиной медитации, но также ее потоком, переменами и сдвигами. Они разбираются в этом очень хорошо.

Эмилия и Винсент Хорн преподают медитацию, ведут популярные видеоблоги, проводят конференции, а также организовали веб-сайт, посвященный прошлому, настоящему и будущему буддизма. Эмилия и Винсент – муле и жена, а пока писалась эта книга, стали родителями. Винсент вырос в семье людей, интересующихся духовностью. Его первый медитативный опыт проходил под началом его тети, когда мальчику едва исполнилось 13. Именно благодаря такой дружеской поддержке со стороны родственников он понял, что, используя свой ум, можно изучить и постичь ум другого. У него возник живой интерес к серьезной медитативной практике и исследованию как приключению длиною в жизнь.

Эмилия начала встречаться с Винсентом на последнем курсе университета и впервые попробовала медитировать, слушая музыку на компакт-дисках, которые нашла у Винса в комнате. Это были диски медитации прозрения. Тогда она ощутила непроходящую связь с практикой и до сих пор считает, что должна заботиться о чувстве, которое испытывала когда-то в детстве, потому что жизнь не ограничивается лишь нашими представлениями о ней. Ей очень захотелось узнать, как работает ее сознание, а также найти лекарство от ежедневного стресса.

Со временем их практика усовершенствовалась, они стали самостоятельными преподавателями медитации. Эмилия часто учит в традиционных ретритных центрах, Винс проводит индивидуальные занятия с учениками, а также с сотрудниками технологических стартапов, которые хотят прийти к осознанности. Винс рассказал мне, что в своей преподавательской деятельности ему встретились люди двух разных типов. «К первому относятся люди, которые хотят углубиться в постижении действительности, а ко второму – люди, которые просто хотят развить определенные навыки и которых не интересуют более глубокие аспекты медитации.

За последние два года я наблюдал рост численности людей второго типа. Для них важна практика, они любят задавать вопросы: „Можно приступить к практике немедленно? Как совместить практику и жизнь?“

Однако разделение между так называемой глубиной и всем остальным несущественно. Это в основном вопрос времени и внимания. Когда люди начинают усерднее медитировать, особенно в рамках формальной практики, им открываются более тонкие слои сознания, которых они не видели раньше. Когда вы переходите от десятиминутной поверхностной медитации к получасовым упражнениям, то к вам естественно приходят новые прозрения».

К тому же Эмилия заметила, как подвижна грань между традиционными и современными способами восприятия медитации. «В первую очередь я обратила внимание, что все большее число людей приходит в ретритные центры, познакомившись с медитацией через приложения на телефонах и компьютерах.

Кажется, что сейчас люди более склонны к практике осознанности, чем когда-либо, таким образом возникает интересный культурологический вопрос: могут ли эти центры по тем или иным причинам немного сопротивляться техническому прогрессу? Также появляются вопросы педагогического характера. Например, как мы, учителя, можем помочь людям в воспитании своего разума и чувств в такой манере, которая была бы универсальной, как приложение, и в то же время индивидуальной, тем более что в истории учителя и наставники всегда играли большую роль, ведя людей по территории их души и тела?»

Многие женщины обратились к практике медитации, что определенно является новым витком в развитии осознанности сегодня. Мне очень хотелось узнать мнение Эмилии о том, что изменилось в медитации по сравнению с традициями прошлого, когда ее преподавали исключительно наставники-мужчины. Она чувствовала, что самым важным является то, что про осознанность ученикам рассказывает женщина. Тон голоса, рассказ и манера изложения могут только подтверждать маскулинную историю медитации. Учителя, которые симпатизируют женскому началу, могут расставить свои акценты, такие как забота о других, взаимоотношения, ритмы и циклы.

«Мы неохотно покидали свои дома и семьи, в отличие от мужчин. Плетение корзин, обработка полей, укачивание наших детей – все это идеальные возможности для медитации, развития сосредоточенности и присутствия в настоящем. Здесь важно то, что женское начало проникает в мир не только через женщин, но также и через мужчин, а женщины самовыражаются, не подражая тому, что было прежде.