— Змей! Да ты же клялся, что больше никогда не станешь клептоманить!

— Я и не клептоманю! И не кричи на меня. Я же в редких случаях, когда совсем край…

Вот и осыпаются перышки с моего ангела хранителя. Мда, что тут скажешь? С одной стороны, его можно понять: времена тяжёлые, пособия не платят, пахать приходится по-чёрному, если вообще возьмут на работу, а с другой… Ну, он же мне клялся, что больше ни ногой в этот преступный омут! А он туда с головой прыгнул! Как будь-то мне не хватает того, что из-за такой же глупости мой брат сгинул!

Невидимка двинулся в соседнюю комнату, явно не намереваясь продолжать разговор. Да так и застыл в её дверях. Слегка сдвинув моего товарища, твёрдо решив закончить это тему, я увидел то, что так впечатлило диггера, и тоже замолк.

На старой просевшей и запыленной кровати лежали три тела. Мужчина, женщина и какая-то маленькая зверюшка. Люди крепко держались за руки, женщина положила голову, вероятно, на своего мужа и прижимала к груди маленькое тельце зверька.

Мы подкрались поближе, будь-то боясь разбудить сладко дремлющих мертвецов. Несмотря на бушевавший вокруг океан, они совершенно мумифицировались, можно было даже разглядеть черты на ссохшихся лицах.

— До гор же совсем не далеко… Неужели они не могли бы успеть дойти?

— Может быть, они не захотели? — пожал плечами Степ. — Похоже, они прожили долгую, может быть даже счастливую жизнь, — он кивнул на парные золотые кольца, обвивающие чёрные костяные пальцы. — И умерли в один день.

— Романтика, — буркнул я. — И собачка туда же…

— Не захотела оставлять хозяев.

Он набросил на пару найденную где-то полупрозрачную ткань, и воздел руки к потолку, вознося молитвы Луне.

Может быть, они и были правы — что двум старикам делать в промозглых пещерах, где каждый бился за ложку консервы во время первого переселения? Но, не знаю… вряд ли я смог бы вот так лежать на кроватке, смиренно ожидая своей участи. Тем более, если рядом остался любимый человек. Может, я не прав, а может, именно благодаря такой жизненной позиции я стоял здесь, а от них остались только кости в давно забытом доме. Пусть философы судят.

— Пойдём, — я слегка дёрнул за рукав уже окончившего молебен друга.

— Угу, только это, не будем говорить ребятам, что нашли, а то ещё Ал полезет изучать древние останки. А покойников лишний раз тревожить не стоит.

— Да сто процентов полезет! Будет великого антрополога изображать.

Степ грустно усмехнулся, а я… А что я? Разговор явно не клеится, да и обстановка не располагает. Вернёмся героями, тогда и заживём красиво, и ему воровать не придётся.

Мы выползли из люка, возле которого нас уже ожидала остальная команда. Сами-то спускаться побоялись, небось ещё и крышку хотели закрыть, гады. Во сяком случае, Ян стоит к ней подозрительно близко.

— Что-нибудь интересное нашли? — буднично осведомился Найн.

— Да, — я широко улыбнулся, Степ несколько настороженно глянул в мою сторону. — Вот, самые красивые цветы для самой красивой девочки.

Я кинул Алию пластиковую заколку.

— Ого, спасибо, — Ал искренне улыбнулся, приколов новый аксессуар на плащ, рядом с камерой.

— Ха-ха-ха, уже даже не смешно! — хмыкнул Хэй.

— Что-то ещё?

— Нет, — Ансвер широко улыбнулся. — Только пыль.

— Хорошо. Уже почти стемнело, отправляемся.

И что, он даже не отчитает нас за самоволку? Ох, совсем плох стал командир, совсем плох… Надеюсь, мы успеем.

Эта ночь прошла спокойно, лишь несколько косяков мелкой рыбы озарили наш маршрут своим розоватым с серебряными всполохами чешуи свечением.

А на третий день мы увидели другой берег.

Берег

Монро вновь пустила по ветру горсть белого песка.

Дириарей редко выходили так близко к берегу, но у девушки не было другого выхода. Оправившаяся после смерти шаманки Старейшина сказала, что она готова простить заблудившуюся во лжи бестий дочь леса, но при одном условии — Монро должна была принести к ногам Старшей клана три головы: бестии с железными руками, твари тьмы с серыми глазами и убившего шаманку смертеглазого демона.

— Если ты продолжишь здесь сидеть, мне придётся отдать твою голову Старейшине.

Девушка не была уверенна, понимает ли её сидевший на песке бестия с лохматыми, разноцветными волосами, ведь он ни разу не говорил с ней, даже когда она была в плену у пещерных людей. Но ей не хотелось вообще никого убивать.

— И чего же ты ждёшь? — киборг обратился к ней на чистом языке детей леса, лишь немного шипя и порыкивая.

— Мне не хочется лишать тебя жизни, — почему-то не удивилась Монро.

Она подошла к воде. Волны нежно окутали её босые ноги, прибив к ним закрученную по спирали ракушку.

— Скажи, неужели они ушли на другую сторону моря?

— Да, ушли, — Жэней усмехнулся своим мыслям.

— И они не боятся, что там кончиться земля?

— Эти ничего не боятся, — киборг поднялся, откручивая кисть своей механической руки. — А ты дерзкая, раз не собираешься выполнять приказ. И любопытная. Ваша старейшина была такой же, — он с усмешкой протянул ей вытащенный из полости кисти деревянный обручальный амулет. — Отдашь ей. Я так и не решился его подарить.

Он двинулся вдоль прибрежной линии, вытряхивая песок из механических конечностей, а потом обернулся и крикнул ничего не понимающей Монро:

— Девочка, ты только не жди его и не привязывайся так сильно. Учись на ошибках старых людей, и запомни — мы слишком разные, чтобы любить друг друга.

Девушка ещё какое-то время стола на пляже, думая, что же она ответит старейшине, но, так и не сочинив никакой красивой легенды, Монро просто вернулась домой.

И вновь обезлюдел прекраснейший пляж на берегу затопленной Восточно-Европейской равнины.

Ещё немного

Поле

Противоположный берег оказался совершенно не таким, как наш.

Песок здесь был куда жестче, чем на другом берегу моря Слёз. Здесь в нём часто встречались мелкие камушки. Береговая линия местами заросла камышом, чуть дальше за пляжем до самого горизонта тянулась высокая, жёлтая в свете закатного солнца, трава. И ни одного дерева.

С одной стороны, меня радовало, что нам больше не придётся иметь дел ни с лесными фанатиками, ни с разумными пнями, но, всё же, листва над головой дарила хоть какое-то чувство защищённости.

К слову о пнях, стоило нам вытащить плот на берег, как жиксы тут же с радостным бульканьем и мурчанием начали разлетаться в разные стороны, видимо, намереваясь колонизировать ранее недоступную им часть суши. Было немного жаль, ведь я надеялся, что эти лиственные кошкозаменители побудут с нами ещё.

— Кустики улетели, — тоскливо пробормотал Кади. За пару дней в море, он уже успел сродниться с ними. Придумал каждому имена. Даже научил растения выполнять команды за лакомства. Вот что значит, дрессировщик от бога — обучил кусты командам!

— Полагаю, здесь мы столкнёмся с совершенно новыми видами животных, — опять затянул свою шарманку Алий, стягивая с плота наши сумки с пожитками.

— А то ты старых за время нашего пребывания на поверхности много видел? — как всегда, мрачно буркнул Расти. Он вообще не бывал весел после того, как мы покинули лес.

— Видов — да, — гордо ответил учёный.

— Так, закончили болтовню, — отвязав свою часть ноши, Найн начал быстро оглядываться. — Ищем, куда прицепить плот, и осматриваем местность. До…

— Доступно, — хором продолжили мы за командира.

Цвайт холодно, а, может, просто устало оглядел нашу группу. Мы уже собрали с плота всё, что нужно, и теперь с любопытством оглядывали свой «порт».

— Ладно, тогда, Ян и Степ идут осматривать левую сторону пляжа, Саймели и Расти — правую. Я, Ал и Кади разобьём лагерь.