Вечное созидающее начало вселенной горные папуасы представляют себе весьма вещественно. Небо и Земля, существа мужского и женского пола, пребывают в объятиях любви, отчего разражаются грозы и проливается животворный дождь, благодаря которому люди могут жить. Этой «творящей жизнь чете» посвящен праздник плодородия. Однако совершение этого празднества не означает, что небу и земле поклоняются больше, чем божествам растительности. У горных папуасов нет представления ни о боге-творце, ни даже о культурном герое, тогда как у других племен оно существует, например у племен залива Папуа. У последних культурный герой ассоциируется даже с молнией. От него происходят все культурные ценности, а особенно добывание огня и танцы. Рождение его было необычным; по мнению одних, культурный герой вышел из птичьего яйца, по представлениям других, он происходит от какого-то двойственного существа женского пола. Смерть этого бога молнии так же таинственна, как и его рождение. Он внезапно исчез, и никто не знает, куда. Но всюду, где еще живы подобные представления, верят в будущее пришествие культурного героя, верят, что этим ознаменуется наступление новой, чудесной эры. Вера в мессию издавна существует и у папуасов и у других экзотических народов. Она особенно окрепла в течение прошлого столетия, в чем далеко не последнюю роль сыграли миссионеры. Под влиянием этой веры появились религиозно-фанатические организации, деятельность которых особенно оживлялась в политически неспокойные времена, какими были годы первой и второй мировых войн, оказавших немалое влияние на жизнь всех народов Океании.

Казалось бы, папуасы никогда не задумывались над возникновением мироздания, над появлением человека и довольствовались лишь тем, что объясняли происхождение особенностей своей культуры. Но это далеко не так. Патеру Лауферу, бывшему в течение более двадцати лет миссионером среди папуасского племени байнинг на севере Новой Британии, удалось подробно изучить их мир представлений. Ему помогло знание языка и прежде всего то огромное доверие, которое он завоевал у байнингов во время совместного пребывания с ними в японском концентрационном лагере.

Люди байнинг, как и соседнего племени сулка, рассказали ему о некоем бесполом и бестелесном существе. Ему подвластны земля, вода, животные, на которых ведется охота, и растения. Это существо распоряжается жизнью и смертью людей. Оно произвело на свет первых людей — мужчину и женщину, которые вознеслись на небо, после того как обучили своих детей, теперешних людей, племенным обычаям. Существо, сотворившее мир, вручило первому мужчине Солнце в виде зажженного факела, а первой женщине — Луну. С тех пор Солнце и Луна в руках первых мужчины и женщины — неугасимые факелы, вечно освещающие путь людям. К «доброму отцу», «великому», «почтенному», как люди племени байнинг называют этого творца мира, взывают в минуту горя, в честь его у «святых мест» в горах совершаются жертвоприношения. Но культу высшего существа в мире религиозных представлений папуасов не отведено столь видного места, как культу духов и демонов. О том, что представление о высшем существе имеется и у папуасов Новой Гвинеи, свидетельствует исследователь Ауфенангер, проживший долгие годы среди племени генде в горах Бисмарка. Люди генде перед охотой на древесного медведя или перед сбором плодов взывали в своих заклинаниях к божеству, сходному по своим чертам с богом-творцом байнингов. Правда, смешение культур ослабило представления об этом божестве.

В гораздо большей степени мыслями и чувствами папуасов владеют сверхъестественные существа, духи и демоны. В большинстве своем духи и демоны человека не любят, и поэтому их приходится задабривать при помощи таинств. Некоторым духам природы, так сказать безобидным, особого почтения не оказывают, например Солнцу и Луне. Люди генде считают их супружеской четой, совместно совершающей свой путь, причем муж — Луна — всегда преданно следует за своей женой — Солнцем. Олицетворяются и другие небесные тела, а также явления природы, но они не слишком волнуют воображение папуасов.

Другое дело — злые духи природы. По облику они не отличаются от человека, однако сразу же бросаются в глаза своим диким видом. Они предвещают болезнь, войну или голод, и поэтому в случае надобности их изгоняют. В 1933 г. много путешествовавший этнограф Неверман наблюдал в папуасском селении Какайю изгнание злого духа по имени Акон, который считался виновником вспыхнувшей там эпидемии гриппа. На месте совершения обряда стоял прямой столб из ствола бетелевой пальмы, расписанный красно-белыми полосками, как древко флага. Столб венчало кольцо из волокон листьев кокосовой пальмы. У подножия этой мачты был разведен костер, и туда бросали большие куски бамбука, которые с громким треском лопались от жара. Устрашающий треск должен был изгнать из селения злого духа. Но для того чтобы тот знал, куда ему надлежит отправиться, произносились названия нескольких соседних враждебных селений.

Со злыми духами ассоциируется и малярия, нередко свирепствующая в болотистых долинах рек. Племя мбовамб представляет себе злых духов в обличье безобразного чудовища с коротким туловищем и чрезвычайно длинными конечностями. Такие чудовища живут в пещерах, кратерных озерах и дуплах деревьев. Многие из них могут обернуться крокодилом, змеей, птицей или свиньей или принять вид скалы или дерева. В этом отношении любопытен случай, описанный Вирцем. Один миссионер попросил у туземца горного племени энга разрешения срубить его дерево. Но дерево было не простое. Оно считалось священным, потому что в нем обитал злой дух Вема. Когда распространился слух о том, что хотят срубить священное дерево, люди забеспокоились, говорили, что тогда кто-то непременно умрет. Дерево было срублено, а день спустя над рекой оборвался висячий ротанговый мостик и в воду упали два воспитанника миссии. Случайность ли это или злой дух Вема разгневался? Происшествие настолько взволновало туземцев, что они изгнали из селения своего соплеменника, разрешившего срубить священное дерево, и разорили его огород.

Надежной защитой от демонов и других злых духов считаются амулеты. Особая защитительная сила приписывается выращиваемым имбирю и кустарнику кротон.

Иначе обстоит дело с тотемами. Тотемизм мы наблюдаем далеко не у всех папуасских племен. Характерно, что племена долины Дигула, наиболее древние представители папуасской народности, с этими религиозными представлениями не знакомы. Есть также племена, как мбовамб и генде, лишь названия которых дают основание для предположения о том, что у них когда-то были тотемические представления. Наиболее яркие формы тотемизма присущи племенной группе маюб, живущей на юге Новой Гвинеи. Так, у племени йенан еще в 1933 г. существовал 31 различный тотем! Это были саго, вода, исполинский аист, морской орел, крокодил, казуар, райская птица, кустарник кротон, ротанговая пальма, цапля, журавль, кокосовая пальма, ядовитая змея, бетелевая пальма и различные виды рыб.

Так как брак мужчины и женщины одной и той же тотемной группы недопустим, родители каждого человека принадлежат к двум различным тотемным группам, и каждый человек причисляется к тотему своего отца. У этих племен на употребление в пищу тотемного животного или тотемного растения не накладывается никаких ограничений. Следят лишь за тем, чтобы при съедении собственного тотемного животного или растения не забыли громко произнести слова: «Ах, до чего же вкусно!» Следовательно, папуасский тотемизм существенно отличается от австралийского, при котором запрет на употребление в пищу тотемного животного или растения снимается лишь на время празднеств, чтобы вступить в общение с тотемным предком. Тем не менее было бы ошибочно расценивать отсутствие такого запрета у папуасов как явление упадка. Дело в том, что у австралийцев растительный и животный мир не столь богат, как у папуасов, и поэтому там подобного рода ограничения на пищу вполне естественны. В то же время щедрая природа Новой Гвинеи позволяет папуасам не иметь запретов на пищу[34].