В противоположность австралийцам папуасы всегда боятся повстречаться со своим тотемным предком. От этой угрозы они пытаются избавиться при помощи волшебной лопатки, по форме и по назначению похожей на дощечку-гуделку.
У каждой тотемной группы, обозначаемой иногда на английский лад кланом, есть свой знак отличия. Он сделан из дерева, травы или какого-либо другого растительного материала и представляет собой либо символическое, либо реалистическое изображение тотема. Подобные знаки отличия малых размеров служат своеобразным способом общения. При посылке подарков людям отдаленных селений препровождается знак отличия тотемной группы, по которому получатель распознает отправителя. Такие же знаки отличия прикрепляются к полезным растениям. Они охраняют собственность от посягательств. Тотемные значки имеют то же значение, что и значки на посыльной палочке австралийцев.
Тотемные знаки отличия с большим мастерством делают люди племени маринд-аним, о которых идет недобрая слава охотников за головами. Эти люди — искусные резчики по дереву. Они делают всевозможные резные украшения и фигуры, изображающие тотемного предка. Украшения и фигуры они промазывают древесной смолой и оклеивают красным и иссиня-черным горохом, а также беловато-серыми семенами «богородицыной травки». Маску тотемного предка носят на голове; кусками пальмовой коры покрывают спину и грудь. Взрослые мужчины облачаются в этот наряд лишь тогда, когда хотят воспроизвести некоторые эпизоды из жизни своего мифического тотемного предка. Тогда они не только принимают его облик, но и верят, что сами становятся своим тотемом. Эти впечатляющие культовые спектакли устраиваются на празднествах совершеннолетия и инициациях. Прежде торжественные церемонии инициации нередко носили характер магических обрядов и превращались в оргии сладострастия во имя плодородия земли. В церемониях инициации, длившихся целыми неделями, в большинстве случаев участвовали члены тайного союза, в который мог вступить каждый взрослый папуасский мужчина, считавший себя достойным человеком. Для вступления в тайный союз мужчина должен был отдать определенное количество раковинных денег, свиней или еще что-нибудь. По свидетельству исследователя Генриха Мейера, прожившего среди папуасов северного побережья несколько десятков лет, тайный союз освящен какой-нибудь религиозной идеей. В нее верят (или делают вид, что верят) его члены. Чтобы ввести в заблуждение непосвященных женщин и детей, члены тайного союза придают своей деятельности таинственный смысл, рассказывают, что дух, которому они, мужчины, поклоняются, — чудовище, обладающее сверхъестественной силой. По их рассказам, этот дух-чудовище живет, мол, где-то неподалеку, в лесу, и свое приближение к людям возвещает таинственными звуками. А на самом деле два человека из тайного союза дуют в бамбуковые дудки, и эти звуки выдаются непосвященным за голос духа. Заслышав «голос духа», женщины с детьми покидают деревню. А оба музыканта, замаскированные зелеными ветками и перьями, появляются на деревенской площади и сразу же заходят в обрядовый дом, служащий в то же время мужским домом. И снова раздаются звуки дудки. «Это плач духа», — говорят непосвященные жители селения. Отчего же он плачет? Не от того ли, что ему нужны саго и свиньи? И женщины тотчас же тащат мешки с саго и приводят свиней. Но матерям дают понять, что дух хочет сожрать и возмужавших мальчиков. И тогда отроков насильно забирают из семьи и приводят в мужской дом. Здесь совершаются таинства, долженствующие обновить и повысить жизненную силу инициантов, а также взрослых мужчин. Мальчики, не желающие подвергнуться инициации, считаются трусами. О таких говорят, что они не будут больше расти и утратят мужественность.
Желанной физической зрелости мальчики достигают благодаря своеобразной церемонии, обозначаемой некоторыми исследователями (ошибочно) как обрезание. Тут скорее своеобразное самоистязание, типичное для некоторых австралийских племен. Инициантам наносятся колючками растений или какими-нибудь острыми предметами раны в область половых органов. Такие раны каждый мужчина должен время от времени наносить себе сам. Туземцы полагают, что таким способом можно изгнать из тела «плохую кровь», из-за которой мужчина становится слабым и неработоспособным, из-за которой его руки и глаза становятся ненадежными для охоты и войны. Поэтому, приступая к какой-нибудь трудной работе, отправляясь на охоту или на войну, мужчины совершают это самоистязание. Генрих Мейер, которому туземцы поведали эти интимные подробности своих обрядов, считает, что преждевременное старение мужчин и частые смертные случаи среди них объясняются как раз подобного рода «хирургическими операциями».
Спектакли, устраиваемые тайным союзом, должны способствовать плодородию земли. Члены тайного союза часто говорят о том, что, если бы эти церемонии запретили, всем пришлось бы умереть с голоду, ибо «дух» не дал бы им тогда ни саго, ни плодов, ни добычи на охоте. И все это для туземцев не фарс, не игра, а священная вера. Ее особенно сильно почувствовал миссионер Мейер, когда туземцы сказали ему: «У вас, белых, свой бог, а у нас свой — наш священный дух Парак!»
В своеобразных школах, находящихся в лесу, мальчиков знакомят с обычаями, традициями и религиозными обрядами племени. Лишь после этого обучения их, «вновь рожденных», отпускают в родное селение и причисляют к взрослым мужчинам.
Упоминавшийся нами дом обрядов можно назвать средоточием культурной и религиозной жизни селения. По своему внешнему виду такие дома весьма различны, но все они как бы стремятся превзойти друг друга в пышности и богатстве убранства. Стены и фронтон покрашены, да к тому же еще обвешаны резными деревянными фигурками, изображающими людей, змей, птиц-носорогов, летающих собак и легуанов. Выбор украшения определяется особенностями религиозных представлений соответствующего тайного союза. Чаще всего украшение обрядового дома — тотемические изображения. В инвентарь дома обрядов входят кроме уже упомянутых нами бамбуковых дудок дощечки-гуделки и щелевые барабаны или гонги. Их грохот воспринимается как голос духа Парака. Но самое главное — это деревянные танцевальные маски с резными узорами. К этим маскам надевают сетчатую накидку или юбку из полосок листьев. Такие маски — не только олицетворение священного духа, но, по признаниям туземцев, и его воплощение. Во время культовых танцев дух в них вселяется, он их «одушевляет».
Совсем по-другому протекают обряды инициации у племен реки Пурари на восточном побережье залива Папуа. Они выглядят более первобытными. Там разыгрывают следующую сцену: мальчиков, подвергшихся некоторой изоляции в доме культа, символически проглатывает и затем отдает обратно чудовище (Кая-имуну), после чего они становятся полноценными мужчинами. Во время этого празднества инициантов знакомят с божеством гор и морей, которое изображает одна из танцующих масок. Голос этого божества символизируется звуками дощечки-гуделки. Значительно проще происходит инициация девочек. Когда у них наступают первые регулы, их помещают в отдельную хижину. Там их подвергают ритуальному омовению и надевают на них новую травяную набедренную повязку. Но с культом Кая-имуну их не знакомят.
Носителем культа Кая-имуну у племен Пурари является тоже тайный мужской союз. В громадном, вытянувшемся на значительную длину доме, который служит одновременно домом культа и домом мужчин, в конце широкого среднего прохода имеется особое помещение. Там стоят сплетенные из тростника около четырех метров длиной изображения крокодилоподобного чудовища с раскрытой пастью, местом обитания которого каждый клан считает какую-нибудь реку. Очень большое место в изобразительном искусстве при оборудовании обрядовых домов на Новой Гвинее и соседних островах отводится крокодилу, и это позволяет предположить, что фигуры чудовища Кая-имуну — не что иное, как символический крокодил. Каждые пять-шесть лет юноши, справляющие свое совершеннолетие, обновляют эти фигуры. Совершается особая церемония. Взрослые мужчины кладут инициантов в пасть чудовища. После того как чудовище символически проглатывает иницианта, он становится полноценным членом общины. От дяди со стороны матери инициант получает пояс из коры с резными узорами и новую одежду — лубяную набедренную повязку. Существенная особенность этого вида инициации: духи Кая-имуну отождествляются с предками, что свидетельствует о некогда существовавших тотемических представлениях.
