Один Тлолувин знает, какие чудовищные создания населяют тьму пещер, тот каменный лабиринт, что ведет в самое сердце его королевства. Какие звери служат подземному королю, превращаясь из обычных существ в гигантов? Уловив чутким бархатным носом запах крови, киска оставила свою уютную корзинку и решила немного поохотиться там, куда хозяин не допускал ее тысячи тысяч лет.

Кошка почуяла дичь.

Не в состоянии высвободиться, Кейн обреченно обнажил меч. Пещерная киска уже, верно, нашла его — во тьме все чувства обостряются, и нюх у твари должен был быть отменным. Но существо медлило с атакой. По-видимому, ее смущал дневной свет, невиданный в ее владениях.

Погасший факел лежал среди камней в пределах досягаемости. Ценой лихорадочных усилий Кейну удалось зацепить его мечом и подтащить к себе. Зверь испустил рык. В ответ Кейн запалил факел. Тигр в недоумении попятился. Свет слепил ему глаза. Он недовольно помотал головой.

— Двасслир! Ты можешь пробиться сюда?

Ветвь почти сгорела, и огонь подбирался к самым пальцам Кейна.

— Тут посередине плита! — загрохотал великан с воодушевлением. — Я не сдвину ее, пока не раскидаю остальное! Тут, знаешь ли, маловато места, чтобы раскачать все это как следует!

Саблезубый явно начинал злиться и сделал шаг вперед, еще раз тряхнув головой. «Голод скоро пересилит его страх, — вдруг понял Кейн, — и он кинется на меня, не задумываясь». Зверь приближался. «Через минуту он сможет добраться до меня одним прыжком», — прикинул Кейн.

Сжав зубы и прищурившись, Кейн выставил вперед меч. Ему было ясно, что в его распоряжении один-единственный удар, но он твердо решил, что его убийца, прежде чем доберется до него, как следует отведает стали.

— Я попробую достать до его горла, когда он прыгнет! — мрачно выкрикнул Кейн. — Попробую ранить его как можно сильнее. Готовь топор, Двасслир! Если ты успеешь, то, может, и прикончишь его. Корона Бротемлейна ждет тебя, и когда ты вернешься, то сможешь рассказать своим, какой монетой за нее уплачено!

Двасслир в остервенении разбрасывал камни направо и налево. Кейн не смог оценить результатов его усилий. Он боялся отвести взгляд от хищника.

— Держи эту кошку на расстоянии, Кейн! — ревел великан. — Держи, сколько сможешь! Сейчас я расчищу дорогу. Я втравил тебя в эти поиски, и я не оставлю тебя на съедение, как козленка!

Факел погас в тот самый момент, когда Кейну было уже нестерпимо горячо держать его. Послышался тяжелый грохот сдвигаемого камня, но Кейн по-прежнему, не отрываясь, смотрел в глаза хищнику. Тигр подобрался, ободренный исчезновением факела. Кейн вдохнул побольше воздуха, чтобы вложить все свои силы в последний удар — и в изумлении увидел, что зверь отступает.

Пылающий конец ствола появился между камнями. Откуда-то снизу доносилось глухое ворчание. Обернувшись, Кейн увидел торжествующую физиономию Двасслира, проползающего через подкоп под завалом.

— Хо! Дело сделано! — прогрохотал великан, выпрямляясь. Для того, чтобы протиснуться в вырытый им проход, великану пришлось затаить дыхание. — Пришлось использовать топор, чтобы подпереть нависшую глыбу. Она качнулась немного, но думаю, выстоит, пока мы не выберемся отсюда.

При неожиданном появлении существа собственных размеров саблезубый тигр отступил в глубь пещеры. Двасслир укрепил факел меж камней в проходе, затем склонился к Кейну. Навалившись могучим плечом, он сумел отвалить удерживающий человека камень.

Кейн пошатнулся, но устоял на ногах. Облизнув пересохшие губы, он решил принять как должное неожиданное освобождение.

— Можешь идти, человечек?

Морщась, Кейн сделал несколько неуверенных шагов.

— Да, хотя я предпочел бы на ком-нибудь ехать.

Великан подхватил факел.

— Теперь я увижу короля Бротемлейна! — объявил он.

— Не дури, Двасслир! — взмолился Кейн. — Что ты сделаешь против этого тигра без своего топора? Ты не сможешь защититься от него — он ведь сторожит нас в той пещере! Мы окажемся просто баловнями судьбы, если сумеем смыться прежде, чем он решит снова напасть!

Великан молча отстранил Кейна.

— Послушай, ну, мы можем просто переждать, пока эта кошка не устанет. Найдем дерево и вобьем его вместо твоего топора, и тогда попробуем взять корону!

— У нас нет на это времени, — отрезал Двасслир. — Я, видишь ли, не очень надеюсь снова заполучить топор. По топорищу прошла трещина, и топор может не выдержать в любой момент! А тогда обвалится вся стена! Ничего, факел удержит кошку на должном расстоянии, так что мы успеем забрать корону. Кроме того, кошка может быть не единственной тварью, обитающей в этих подземельях. Из пещеры, наверное, может вылезти и что похуже. У нас нет времени, Кейн.

Кейн выругался и поплелся вслед за великаном.

— Хэй! Саблезубый! — прокричал Двасслир, вступая в зал с исполинскими сталактитами. Громовое эхо прокатилось и вернулось, отразившись от дальней стены. — Саблезубый! Помнишь ты меня? Мои предки воевали с тобою! Мы одевались в шкуры твоих пращуров и делали ожерелья для наших женщин из их когтей. Эй, слышишь меня, саблезубый! Ты в три раза больше своих предшественников, но я не боюсь тебя! Я — Двасслир, последний потомок старых королей! Я пришел за своей короной! Прячься в нору, саблезубый, — или я спущу с тебя шкуру, чтобы завернуть в нее мою королевскую корону!

Эхо прогремело по пещере, и в ответ на вопли гиганта донеся рык разозленного животного. Огромная кошка неслышно вышагивала где-то рядом во тьме, но многократное эхо мешало определить, из какого угла она рычит. Под потолком в панике метались мыши, поднимая тучи пыли. Кейн в тревоге поднял меч, не задумываясь над тем, что мягкая лапа может ударить его сзади.

— Король Бротемлейн! Легенды моего народа не солгали! — послышался благоговейный шепот

Двасслира. Он стоял, окаменев, перед троном своего героя, на его лицо лег отблеск былой славы. Красные искорки — отражение рубинов — плясали в его зрачках.

Великан перевернул обрушившийся сталактит и, воспользовавшись им как лестницей, потянулся к короне мертвого короля. Движением легким, какого от него трудно было ожидать, он поднял тяжелый обруч, не потревожив праха.

— Патриарх, это нужно сейчас твоим детям.

Возмездием всем могильным ворам прозвучал во тьме ужасный рык, и саблезубый тигр выскользнул из тьмы. Подобрав тело прирожденного убийцы, он прыгнул на беззащитную спину великана. В последнее мгновение Двасслир, бывший все время настороже, сумел развернуться и несколько смягчил силу прыжка. Сплетясь в единый клубок, огромная кошка и великан скатились к подножию трона.

Зубы тигра впились в плечо Двасслира, его когти оставляли на спине великана глубокие следы. Зверь подбирался к горлу. Кейн бросился к ним. Ярко сверкнул его меч. Но тигр заметил движение Кейна и одним мягким ударом лапы отбросил воина далеко в сторону. Кейн ударился затылком о каменный пол и замотал головой, пытаясь восстановить зрение.

Двасслир, воя, приподнялся на колени и попытался отодрать от себя разъяренного хищника. Локтем он натолкнулся на факел, подхватил его и с размаху ткнул горящим концом в чудовищную морду. Заверещав от ужаса и боли, полуослепший тигр ослабил хватку, и великан ударом ноги отшвырнул зверя.

В пещере запахло паленой шерстью. Медвежья шкура клочьями свисала с плеч великана.

— Лицом к лицу! — дико прокричал он. — Трус из темного подземелья! Наберись теперь смелости и нападай на своего господина лицом к лицу!

Прежде чем тигр успел подобраться для прыжка, Двасслир подскочил к нему, размахивая факелом в левой руке. Вся пещера, казалось, следила за этой парой, кружившейся в центре зала. Снова они сцепились, наполнив воздух запахом крови и паленой шкуры. Кейн по-прежнему силился подняться, но не мог. Гигантские челюсти кошки ловили пустоту, но когти, каждый размером с хороший кинжал, оставляли глубокие раны в теле Двасслира.

Словно не замечая, что уже умирает, великан всей своей мощью обрушился на голову тигра. Проклиная боль и слабость, он схватил тварь зубами за ухо и с жутким хохотом крушил кулаками череп зверя. Кровь заливала белоснежный мех. Двасслир выкрикивал что-то в такт ударам. Кейн с трудом разобрал слова древней песни великанов о доблести и битве.