— А мне кажется, Рекальде нужна совсем другая жена. Вот такая девушка, как вы, подошла бы ему куда больше, — улыбнулся Бен. — Рекальде мечтает сделать карьеру, а в этом случае красивая и умная жена — бесценное сокровище!

— Обычно так считают американцы.

Внезапно кое-что пришло ему в голову, и он обескураженно взглянул на нее:

— Простите, ведь я даже не знаю, как вас зовут.

— Росита Кальдерон.

Бен поперхнулся от изумления. Это же та самая девушка, в которую по уши влюблен капитан Варгас — или воображает, что влюблен! Вдруг он поймал себя на мысли, что невольно думает об этом Варгасе. Знает ли он о бале? Если да, то, должно быть, парень в бешенстве, что не может приехать — ведь ему, конечно, известно, что Росита приглашена.

А ведь в это время он, скорее всего, уже недалеко от Эрмосильо…

— Простите, — вдруг сказал он, торопливо прервав ее на полуслове. — Мне пора.

Он торопливо покинул зал и, когда подошел к лестнице, вдруг заметил, что почти бежит. Откуда-то сзади до него донесся удивленный голос Рекальде, но Бен и не подумал обернуться.

Он кубарем скатился по лестнице и выскочил на улицу. Длинная вереница экипажей растянулась в темноте под деревьями, кое-кто из возниц курил, остальные весело болтали. Они удивленно вытаращили на него глаза, когда он, как ошпаренный, промчался мимо них. Больше на улице никого не было.

Кауэн добежал до угла и, повернув, бросил тревожный взгляд в направлении казарм и площади перед ними. В центре на часах стоял солдат. Бен перевел дыхание и неторопливо зашагал к нему.

Подойдя поближе, Бен быстро спросил по-испански:

— Вы не видели…

Где-то за спиной блеснул свет, послышались торопливые шаги, и Бен уже повернул было голову, но что-то тяжелое ударило его по затылку. В глазах потемнело, и он сделал несколько неровных шагов, пытаясь удержаться на ногах. Земля завертелась, и он тяжело рухнул на колени; тут его настиг еще один удар, и, почти потеряв сознание, Бен распростерся на земле.

В ноздри ему забилась пыль, он чувствовал ее запах и запах теплой крови. Его крови, понял он.

Чьи-то руки грубо схватили его за воротник, и кто-то, ворча сквозь зубы, оттащил тяжелое тело Бена за угол дома. Послышалось негромкое ругательство.

Незнакомый голос спросил:

— Кто это?

— Этот проклятый приятель Кэтлоу!

— К дьяволу его!

Мгновенно воцарилось молчание. Вдруг кто-то прогнусавил:

— Да и Кэтлоу тоже!

Все умолкли, как по команде. Затем раздался тот же самый голос, что и в первый раз:

— Все в свое время, приятель. Мы друг друга поняли, не так ли?

Бен все это слышал, но не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой. Голова раскалывалась так, что даже думать было больно. Да, честно говоря, ему не особенно и хотелось двигаться или думать. Хотелось просто лежать. Он и лежал, ему казалось, что он медленно проваливается куда-то, пока он не перестал что-либо чувствовать вообще…

Капитану Диего Рекальде все еще было мучительно больно стоять, опираясь на раненую ногу. А если он садился, то было еще хуже: проклятая нога становилась словно деревянной и уже совсем отказывалась слушаться. Доктор категорически предупреждал его, что с его ногой на балу делать просто нечего, но по глазам Рекальде было ясно, что все его мысли заняты тем, что надеть на предстоящее торжество.

Он снова с беспокойством устремил взгляд на дверь. Бен вдруг сорвался и выбежал на улицу. С тех пор прошло уже больше получаса, а он все еще не возвращается. Что-то не похоже на него!

Прихрамывая, Рекальде пересек зал и подошел к Росите Кальдерон. Она повернула к нему хорошенькую головку и лукаво улыбнулась.

— Вы что-то долго медлили, прежде чем решились заговорить со мной, Диего, — протянула она. — Неужели вы до сих пор боитесь?

— Кто это боится?! — воскликнул он.

Да, несомненно, она очень хороша собой, признался он в Душе. К тому же во всем ее облике была какая-то неуловимая свежесть и веселая искренность, которая невольно притягивала Рекальде. И откуда это в ней? Неужели потому, что отец позволял ей скакать верхом по-мужски, как будто она была простым ковбоем у него на ранчо? Или это досталось ей по наследству от кузины-американки? Впрочем, о чем это он? Ведь кузина она ей только по мужу! Кстати, как их зовут? Сэкетты или что-то вроде этого. Они родом откуда-то из Нью-Мексико.

— Что вы сказали моему приятелю? Бенито, я хочу сказать. Он бросился бежать, будто все черти ада гнались за ним!

— В самом деле? К сожалению, я слишком мало знаю его и сама не поняла, что это с ним случилось. Вдруг повернулся, что-то пробормотал и ушел! Так невежливо с его стороны!

— Так, значит, вы ничего ему не говорили?

Она задумалась.

— Ничего особенного. Если не считать того, как меня зовут. Может быть, мое имя ему не понравилось? Думаю, когда нас знакомили, он его просто не расслышал, поэтому немного погодя он и спросил, как мое имя. Я сказала. После этого он и сбежал.

— Жаль, что я не могу пригласить вас на танец, — вдруг сказал Рекальде. — Видите ли, я был…

— Я знаю, и мне очень жаль.

На лице его отразилось смятение. Рекальде по-прежнему не мог выкинуть из головы неожиданное и необъяснимое бегство Бена Кауэна.

— Вы просто сказали ему, как вас зовут, и ничего больше? Но едва ли ваше имя может так уж много значить для него! Впрочем, подождите… кажется, я упоминал в разговоре ваше имя, но, по-моему, он не обратил внимания…

Все еще недоумевая, Рекальде рассеянно взглянул в противоположный угол залы, где генерал Армихо о чем-то оживленно беседовал с пожилым седовласым мужчиной, доном Франсиско Варгасом.

— Варгас!

Позабыв про раненую ногу, Рекальде побледнел как смерть и кинулся к дверям. Острая боль пронизала его, нога подвернулась, и юноша рухнул навзничь.

— Генерал! — превозмогая боль, крикнул он. — Караван с грузом!

Сообщение Биджи Кэтлоу, записанное Кристиной и подписанное именем Роситы Кальдерон, дошло до Рафаэля Варгаса с максимальной скоростью, на которую был способен всадник, доставивший его, и Варгас реагировал именно так, как ожидал Кэтлоу.

Возбужденный перспективой встречи с девушкой, которая до сих пор, казалось, не проявляла к нему интереса, и возможностью потанцевать с ней, Варгас изо всех сил гнал вьючный караван по тропам, где животные, как правило, еле плелись. Разумеется, генерал Армихо будет доволен, если он прибудет раньше, чем ожидалось.

Варгас скакал взад-вперед вдоль колонны, безжалостно торопя погонщиков мулов. Раздраженный медлительностью усталых животных, он очень хотел поехать вперед, оставив караван тащиться следом, но понимал, что генералу это не понравится.

Когда они наконец прибыли в Эрмосильо, улицы города были темными и безмолвными. Солдат, постоянно бодрствовавших во время быстрой скачки, теперь одолела усталость; они не могли думать ни о чем, кроме казарм, горячего мяса и постели. Едва держась в седлах, полусонные, они въехали во внутренний двор.

— Лейтенант, — обратился Варгас к Фернандесу, — проследите, чтобы груз сняли с мулов и разместили, а потом принесите мне ключи. Я хочу, чтобы сразу же выставили охрану, которую можно будет убрать только по приказу генерала Армихо.

Варгас быстро повернулся, заметив человека, шагнувшего из темноты дверного проема. При виде ружья в руках у Рио Брая, он понял, что попал в западню.

Росита Кальдерон была забыта; отдаленные звуки танцевальной музыки доносились словно из другого мира. Во дворе было темно, но Варгас мог видеть достаточно ясно, чтобы разглядеть, как его людей разоружили и прижали к стене.

Все происходило очень быстро. Мулов повернули к воротам, а обезоруженных солдат повели в караульную.

Капитан Рафаэль Варгас был храбрым и достаточно толковым человеком. Он четко осознал, что записка была приманкой, что Росита Кальдерон не изменила своего отношения к нему и что его предали. Мексика будет ограблена.