– Вы подумайте, Илья Игоревич, не спешите с ответом, – наконец отпустил меня с миром Остап Прохорович. И попросил напоследок: – Только о нашем разговоре пока никому, ладно? Поразмыслите над этим как следует. На самом деле вы достойны большего, чем вам кажется.

Вот и пойми, что на уме у этих «новых русских»!

Домой меня доставила все та же серебристая «ауди-100» с мигалкой.

Маринка скучала перед телевизором.

– Поразвлекался? – В ее голосе сквозила плохо скрываемая зависть.

– В некотором роде, – бледно улыбнулся я. Марина давила на «лентяйку», бесцельно переключая программы. Смотреть было нечего.

– Как живет папик?

– Хорошо живет, нам бы так.

– Что было на обед?

– Рыба.

– Да ну, – пренебрежительно фыркнула Маринка. В ее представлении рыбный стол ассоциировался с отварным минтаем и копченой скумбрией, постной и жесткой. – Он что, круто верующий?

– Верующий? – я был слегка озадачен, потом сообразил, что сегодня постный день. – Может быть.

Другой вопрос, что я затруднялся определить принадлежность Стаценко к какой-либо из распространенных конфессий. Из головы не шло, с какой гордостью Остап Прохорович демонстрировал коллекцию «Ostara». Словно пароль сообщал. Да и заточка у него не фээсбэшная, сексота я уж сумел бы распознать.

В противоречивой личности Остапа Прохоровича было много странного. Даже закрадывалось подозрение относительно его ариохристианского вероисповедания. Он ведь приспособленец по натуре. Такому без разницы, в какой номенклатуре состоять: что в СС, что в КПСС.

– К тебе сосед заходил, – сообщила Марина.

– Какой сосед? – занятый своими мыслями, я не сразу врубился.

– Боря. Я сказала, что у тебя интимная встреча.

– Приватная, ду… э-э, дорогая моя!

Маринка, работавшая в период нашего раздельного проживания секретарем-референтом, умела подать информацию, искажая ее по своему усмотрению незначительной подменой интонаций.

– Ну а я как сказала? Разницы нет. Ты не волнуйся, милый, он не сильно расстроился.

– Еще что было? – пропустил я ее колкости мимо ушей.

– Мама звонила, – по исключительной невинности тона, не предвещающей ничего хорошего, я догадался, что мама была не моя. – Интересовалась, как у тебя дела. Я ей наболтала про раскопки, ты уж не обессудь, милый.

– Да чего мне сердиться, дорогая, – парировал я. – Мы с твоей мамой теперь друзья. Ей, наверное, понравилась наша последняя встреча.

– Она под впечатлением, – бесстрастно согласилась супруга, – и папа тоже. Я их, кстати, пригласила к нам. Надо же им у нас побывать. Это ведь нормально, когда родственники ходят друг к другу в гости, правда, милый?

– Что естественно, то не безобразно, – настроение у меня стремительно падало.

Маринка просияла:

– Они навестят нас на днях. Тебе понравится, честное слово!

– Не сомневаюсь, – ответил я. – И Славе тоже. А уж как обрадуется Боря – вообще нет слов!

Настала моя пора радоваться.

– А вот этого не надо, – насупилась жена. Она выключила телевизор. Большой экран погас, в комнате сразу стало темнее. – Давай обойдемся без общества друзей. Не порть людям праздник.

– Что русскому здорово, то немцу смерть, – сумничал я.

Дистанционный пульт брякнулся на диван. Марина встала и подошла ко мне.

– Ну, пожалуйста, милый, – протянула она, обнимая меня за шею. – Давай будем как все нормальные люди.

«Нормальные люди не делают из родни гладиаторов», – подумал я, но вслух почему-то не сказал.

– Мы нашли покупателей! – Эрик сиял как начищенный медный самовар.

– Зачем? – брюзгливо спросил я.

Возникла короткая пауза. Компаньоны не понимали, чем вызвано мое раздражение. О, если бы они знали, какую хулу я возношу на них в данную минуту! Не терплю дилетантской самодеятельности.

– Как зачем? Чтобы Доспехи продать. Мы же их для этого копали. Или что? – растерялся Эрик.

– Зачем вы стали искать покупателя без моего ведома?

– Чтобы побыстрее продать, – буркнул Боря.

– А что, нельзя? – спросил Эрик.

– Мы же договорились, что вопросом реализации занимаюсь только я. Был такой уговор?

– Был, был, – нехотя сознался Эрик.

– Тогда какого лешего вы полезли? Инициативу захотелось проявить? Что, если я уже условился со своим постоянным клиентом? Неприятности ведь могут получиться, если наши интересы перестанут состыковываться.

Доспехи Чистоты хранились у меня, что позволяло диктовать компаньонам свои условия.

– Ты нашел покупателя? – обрадовался Эрик.

– Пока нет.

– Тогда что ж ты нам выговариваешь?! – Знак вопроса буквально полыхал в глазах Эрика. – У тебя несрастушки. Мы находим клиентов, и ты еще недоволен!

Я смиренно переждал всплеск благородного негодования и, когда эмоции улеглись, объяснил:

– Други моя! Важно ведь не просто найти покупателя. Главное, чтобы клиент был надежным. Чтобы он не засветил сделку перед бандитами или не впендюрил нас ментам либо сам не оказался ментом. Такое уже было в моей практике, когда из-за дурака подельника мне пришлось отсидеть трешник. Удовольствие ниже среднего, признаюсь вам. Эти три года лишними не были, и назад их при всем желании не вернешь. И я не хочу снова наступать на те же грабли. Вы, господа, покамест не приучены к осторожности, а она – основоопределяющий фактор в нашей работе. Желающих обзавестись уником и располагающими для этой цели свободными средствами хватает повсюду, куда ни плюнь. Они даже готовы продемонстрировать вам груду зеленой налички. Но где уверенность, что это не ментовская прокладка или что вас банально не наметили шваркнуть бандюки? Лично у меня такой уверенности нет, поэтому я контачу исключительно с проверенными клиентами, связи с которыми нарабатывались годами, но даже с ними держу уху востро. А вы с полтычка завязались с какими-то пацанами, пронырливые вы мои. С вами, такими, дела вести – зто себя не любить. Если угодно, можем установить цену на Доспехи, и я выплачу вам причитающуюся долю. Хотите? Компаньоны покорно выслушали мою отповедь и разбегаться не захотели. Для них наши отношения не ограничивались единовременными финансовыми интересами. Оба желали копать со мною и в дальнейшем, надеясь поднабраться опыта и, даст Бог, стать такими же известными. Трофейщики прочно вставали на кладоискательскую стезю. Обнадеженные первым результатом, они были готовы идти по этому пути до конца. Пока – под моим руководством.

– Ладно-ладно, – пошел на попятный Эрик, – не сердись.

– Мы все поняли, – наклонил голову Боря.

– Вот и я думаю, что я прав, – примирительно сказал я.

Однако это было пагубное заблуждение. Мне даже почитать спокойно не дали. Два брата-акробата словно вознамерились сжить меня со свету своими чудачествами.

Только все их чудачества начинались на букву «м».

– Извини, Илья, так уж вышло, – вновь прибывшие ко мне подельники выглядели как мокрые коты. – Разойтись с пацанами не получилось. Теперь они хотят встретиться с тобой.

– Не принимают отказа, – вздохнул Боря.

– Требуют, чтобы ты им сам все обосновал, – поник головой Эрик.

Обосновал! Меня аж покорежило: слов-то каких жаргонных поднабрался, болван! У пацанов, видите ли, возникли непонятки. Требуют перетереть со старшим, чтобы он объяснил, на каком основании отказ! По понятиям объяснил, в натуре! Ну, тут без разборки не обойдется.

– Стрелу уже забили? – осведомился я.

– Ждут, когда ты им позвонишь, – сообщил Эрик. – Номер трубы оставили.

Начинающие предприниматели антикварного бизнеса совершили самую распространенную по нынешним временам ошибку – попались на крючок к бандитам. Мало того, они втягивали меня! Бантики, судя по всему, попались мелкие, на уровне заблатовавшей дворовой шпаны. То есть самые вредные: человеческого языка не понимающие и решившие срубить денег на шару. Выискав зацепку, братва предъявила лохам претензии и теперь без выплаты неустойки за несостоявшуюся сделку не успокоится. Я пребывал в замешательстве. Ведь как сердцем чуял! Неприятность, если может случиться, случается обязательно. Выкрутасы компаньонов могли мне дорого обойтись. Воистину с лохами жить по-волчьи выть!