– Мы с утра на работе, а это главное, – доложил корефан. – Щас похаваем да приступим. Вообще-то, за обедом надо посылать.

Повинуясь движению раскосых глаз Проскурина, Володя снял с плеча карабин.

– До-ронин! – противным жестяным голосом проорал Слава. Командные раскаты заставили мусора вспомнить армейскую молодость. Он проворно оторвал зад от камня и подскочил к нам.

Слава принялся наводить порядок.

– Почему оружие не чищено? – обернулся он к Володе. – Доронин, ты за личным составом своим смотришь? Дай сюда, – Слава протянул лапу к СКС. Завороженный столь плотным налетом, Володя послушно отдал карабин.

Дальше все произошло очень быстро. Хитрость была не столько в скорости, сколько в четкости отработанных движений. Слава вырвал из рук купившегося на столь элементарный накат мусора винтовку, прикладом врезал здоровенному Васе по горлу, стволом ткнул стоящего слева Толяна в лоб, а тяжеленным берцем заехал Володе по яйцам. Скинул предохранитель, передернул затвор и выстрелил бросившемуся наутек Доронину в спину. Цирик упал, а Слава переключился на убегающего полковника, выпуская вслед пулю за пулей. Тщетно! Проскурин скрылся в пещере.

– Как заговоренный, – выдохнул Слава и повернулся к нам: – Не стойте, оружие берите!

Меня долго уговаривать не пришлось. Я подобрал камень и с удовольствием огрел Толяна по многострадальной башке. Такой уж неудачный выдался у него денек! Опешивший было Вадик расторопно занялся хрипящим Васей. Из его кармана Гольдберг извлек «наган». Мне же не повезло – Толян ходил без оружия. Слава, добавив Володе прикладом по черепу, выцарапывал из подсумка патронные сборки.

Из-за отвала осторожно высунулся Димыч с АКМом наперевес. Секунды ему хватило, чтобы понять расклад, но изрешетить нас не позволил Вадик. Хлопок «нагана» и щелкнувшая по камням пуля заставили «прапорщика» убраться назад.

– Слава, – крикнул я, указывая в сторону гряды, – смотри, автоматчик!

Нервы у него были все-таки из железа. Корефан даже не дернулся, лишь дыбанул исподлобья на отвал и плавно загнал в обойму патроны.

– Держи его там, – бросил Слава Вадику, – не давай высунуться. А ты, Ильюха, за мной! – Передернул затвор и потрусил к машинам. – Да не стой ты на виду, – одернул застывшего во весь рост энтомолога. – Притырься куда-нибудь, что ли.

Короткая очередь с вершины гряды шуганула нас, взбив фонтанчики пыли почти у самых ног. Мы бросились врассыпную. Снова заработал АКМ. Укрыться в узком коридоре было невозможно, выручал лишь тот фактор, что внимание Димыча рассеивалось на две бегущие в разные стороны цели, да и стрелок он был неважнецкий. Слава с Вадиком открыли ответный огонь, загнав автоматчика обратно, я же что было силы понесся в обход, рассчитывая, что в мертвой зоне, когда подойду вплотную, достать меня будет невозможно. Слава что-то орал мне, но я твердо шел к намеченной цели. Обогнув последнюю кучу породы, я приготовился было атаковать, когда навстречу выскочил Лепяго. Он налетел на меня, сбил с ног. Мы покатились в обнимку, пересчитывая ребрами раскиданные по земле камни.

– Андрей Николаевич… – просипел я, отпихивая тяжеленное тело.

Лепяго, похоже, ничего не соображал, настолько был напуган. Меня он не узнал и с ошалелыми глазами пополз прочь, пятясь по-рачьи. Над ним возникла фигура Димыча, «Калашников» еще дымился.

«Каюк», – подумал я, откидываясь на спину, словно побежденная собака, которая открывает живот и горло. Руки я также поднял, демонстрируя полное отсутствие оружия, будто бы это могло мне чем-то помочь. «Прапорщик» оглядел нас с Лепяго, явно не собираясь стрелять. Ему больше всего хотелось скрыться, и чем быстрее, тем лучше. Он явно жалел, что вообще оказался тут. Убивать никого не стал и, наспех убедившись в полной нашей лояльности, ринулся в лес. Правильно, зачем ему напуганные археологи?

Все эти мысли пронеслись у меня в голове в одно мгновение. Я еще лежал на спине, задрав трясущиеся ладони, когда над головой послышался хруст камней и на нас вышли Слава с Вадиком.

– Кому в плен сдаешься? – спросил Гольдберг.

Я сел, меня колотило. Слава быстро огляделся, но Димыч чесал со всех ног и за деревьями его не было видно.

– «Прапорщик»… – указал я подбородком на качающийся кустарник. – Не стал в меня стрелять.

– Чего ты на него полез? – буркнул Слава. – Говно с перепугу в голову ударило?

Я молча встал и поднял за локоть Лепяго. Тот уже начал приходить в себя и пытался отряхнуться.

Заревели двигатели ЗИЛов.

– К машинам не успели, – сказал Вадик.

– Ну и хрен с ними, пускай себе гребут. – Слава повлек нас в сторону от площадки. Пещера скрылась из вида. Послышался гомон – очевидно, выгоняли рабочих. – Сейчас они уберутся, и мы пойдем посмотрим на золото.

Подталкивая директора, мы просочились в кусты и шли, пока не уперлись в скалу. Отсюда сквозь листву можно было рассмотреть, что творится между отвалами. Там сновали люди. Некоторые с оружием. Проскурина я не увидел.

– Грузятся в машины, – сообщил Слава. – Как бы засаду не оставили.

– Менты – народ бздиловатый, – сказал я.

– Что вы наделали, – испуганно прошептал Лепяго. – Феликс Романович этого так не оставит. Даже страшно подумать…

– Вот и заткнись, – оборвал его Вадик.

– Тихо, – приструнил его Слава и покосился на директора: – Продолжай, чего там страшно подумать?

– Вы же стреляли в конвой! – Андрей Николаевич еще не видел дохлых ментов, иначе бы вообще обалдел. – Вас теперь будут ловить.

Машины за каменной грядой начали трогаться с места. К тому времени рабочие исчезли из поля зрения.

– А если бы мы убили кого, – спросил я, – какие бы меры принял тогда господин Проскурин?

– Объявил бы розыск! – вскинулся Андрей Николаевич. – Здесь отработанная система. Все кругом оцепят, будет не выбраться.

– А ведь это ему грозит потерей несметного количества золота. Мы же молчать не будем, когда поймают. Придется сдать находку в казну. Нет, вряд ли Проскурин станет действовать официальным путем. У него тут большая гвардия?

– Какая еще гвардия, – печально вздохнул Андрей Николаевич.

Мы стояли, прислушиваясь к шумам на площадке. Гул моторов понемногу стихал. Пребывание в укромном месте действовало на меня крайне успокаивающе. Хорошо бы вообще отсюда не вылезать!

– Наверное, будет искать своими силами, как думаешь? – глянул я на Славу.

Тот пожал плечами.

Когда ЗИЛы замолкли где-то вдали, мы выбрались из кустов и скрытно приблизились к отвалу. Взобравшись на самый верх гряды, Слава изучил местность.

– Вроде все убрались, – резюмировал он. – Слышь, Ильюха, надо бы рыжье перепрятать, пока нет никого. Только как под землю без фонарей пойдем? Давай думай, ты у нас голова.

– Сделаем факелы из веток. Штуки по три на человека. Должно хватить.

– Вы хотите лезть в пещеру?! – испугался Лепяго. – Там же харги!

Упоминание о страхолюдных демонах моментально отбило у всех желание искать сокровища. На лице Вадика отразилось сомнение в целесообразности похода, даже Слава заметно погрустнел. Я представил, как мы сами лезем по своей воле в когтистые мохнатые лапы, и передумал приближаться к пещере. Меня туда никаким золотом не заманишь. А если демоны нам вчера приглючились (чему свидетельство – живой и здоровый Проскурин), то и золота тоже никакого нет.

– Сначала выйдем, осмотримся как следует, – предложил я. – Если гражданин начальник оставил охранение, то все вопросы автоматически снимаются.

– Лады. – Слава сунул мне карабин и достал из кармана «кольт». – Двинули. Только осторожненько. Ильюха, – предупредил он, – смотри, не фокусничай. Держись меня.

– Постараюсь, – ответил я, выжимая пружину откидного штыка и примыкая его к стволу «Симонова». – Quod principi, legis habet vigorem.[14]

– Ox, дурак, – вздохнул Слава, и мы двинулись вперед.

Со стороны это, наверное, выглядело крайне по-идиотски. Группа людей, неумело державших оружие, поминутно озираясь, выбиралась на открытое пространство. Быстро убедившись, что менты, забрав трупы, удрали в полном составе, мы воспрянули духом и безбоязненно расхаживали по коридору между отвалами. В пещеру, однако, не торопились. Слишком уж потусторонним холодом веяла ее шевелящаяся неживая тьма.