Неслышно подошел Коплас.

— Пойду за лошадью.

— Что мы будем делать с трупами? — поинтересовался Додж.

— Хо! Оставим их на съедение шакалам, и дело с концом, — заявил Стив. — А теперь, насколько я знаю Джима, мы пойдем по следам Хатуэя, пока они не остыли.

Стив вытащил из-за пояса убитого револьвер, а Додж подобрал лежавшую рядом винтовку.

— Додж, это ты его пристрелил, — сказал Стив.

— Нет, гром и молния, я только успел прицелиться, как Коплас его уже сбил. Но на дереве был еще один. Он спрыгнул, как белка, но я его все же ранил.

Они вернулись обратно и обнаружили, что Коплас уже снял с убитого Кила пояс с револьвером.

— Надо торопиться, — нетерпеливо подгонял их Стив.

— Не спеши, парень. Сейчас у нас есть кое-что поважнее. Дело в том, что ранили маленького Рока, и Нан не могла мне сказать, насколько серьезно. Но, боюсь, что положение довольно опасное.

— О, нет! — простонал Стив и бросился бежать по дорожке к дому.

Додж поджидал Копласа на пересечении двух тропинок. Он стоял, мрачно задумавшись о том, сколько раз ему доводилось бывать и в более жестоких сражениях, чем эта небольшая перестрелка. Но теперь опасности подвергалась Нан, страдал от боли маленький мальчик. И сознание того, что он не смог его уберечь, жгло его грудь, как каленым железом. Хатуэй и Туитчел еще вспомнят сегодняшний день, они поплатятся за все своей собственной жизнью. Он найдет их где угодно, даже дикие леса и горы Тонто не смогут из спрятать.

Появился Коплас со своей лошадью на поводу. К седлу был привязан большой пакет, перетянутый шпагатом.

— Джим, как тебе удалось появиться здесь как раз вовремя? — спросил Додж. — Тебе удалось их выследить?

— Нет. Вчера вечером они устроили в городе кутеж. А я потихоньку слонялся поблизости. В лагерь они уехали поздно. А сегодня на рассвете, когда я туда пришел, их уже не было. Но мне удалось их обогнать, я пробрался через гору.

— Сколько их в банде?

— Девять или десять, не могу точно сказать.

— Пусть девять. Двое убиты, трое ранены — это те, в которых я наверняка уверен. По-моему, не так плохо для одного утра.

— А я стрелял в Хатуэя, но промазал и рад этому. Я хочу, чтобы Стив сам убил этого ублюдка!

— Но знаешь, мне кажется, не стоит этого специально дожидаться. Я-то уж точно больше не буду тянуть, если представится случай. Самое горькое, Джим, что ранили маленького братишку Стива, Рока.

Коплас с горечью покачал головой.

— Очень плохо. Но мы должны идти, Додж, надо найти их следы.

— А ведь Хатуэй оказался предателем, Джим. Ты наверно, слышал, как Туитчел к нему обратился, а Хатуэй не ответил. Я думаю, что они больше не объединятся.

— Хатуэю придется соединиться. Сейчас они уползут зализывать раны в свою берлогу, где у них установки, и там он их снова накачает белым мулом.

Додж заключил, что Коплас тоже невысокого мнения о степени влияния Хатуэя на своих людей. Все, что он может — купить их с помощью спиртного или денег. Но чуть только появляется хоть малейшее препятствие, он сразу же отступает на задний план перед более сильной личностью.

Коплас направился к дому, а Додж собрал всех лошадей и тоже подошел к крыльцу. Старина Билл поджидал его. Коплас развязал свой сверток.

— Неплохо для первого раза? — спросил старый техасец.

— Что с мальчиком? — с замиранием сердца поинтересовался Додж.

— Ну, сносно. Пока, конечно, ничего не ясно, но, думаю, малыш Рок справится с этим.

Додж заглянул в кухню. Миссис Лилли, побледневшая, но сдержанная, возилась около плиты. Увидев его, она улыбнулась с надеждой и облегчением. Тогда Додж прошел в комнаты. Нан встретила его на пороге. Она уже оправилась от ужаса и была полна решимости.

— Рок уснул, — сказала она, указывая на бледного мальчика в постели. — Я перепугалась до смерти.

— Куда его ранили? — спросил Додж.

— Чуть ниже правого плеча. Я вытащила пулю.

— Отлично! Ты настоящий доктор. Но ты хорошо обработала рану? Грязная пуля может привести к заражению крови.

— Этого можно не бояться, Додж, я промыла ее белым мулом!

— Ну, черт меня возьми. Все-таки это зелье хоть для чего-то может быть полезным. Нан, мы очень скоро наступим Хатуэю на хвост.

— Стив сказал мне. Я очень рада. Пока он жив, и я остаюсь дома, мама и дети находятся в опасности.

— Думаю, теперь уже недолго, — ответил Додж.

— Мама говорит, ей будет спокойнее, когда мы уедем. Дентон через перевал доберется до ранчо Джонса и привезет сюда кого-нибудь из женщин. Поэтому мы можем не волноваться, одни они не останутся. Но как ужасно, что мы ничего не будем знать о маленьком Роке.

— Нан, все могло быть хуже. Главное, мы их выгнали. Мы заставили их отступить с потерями. Так или иначе, но с Хатуэем будет покончено. И сегодня начало его конца.

— О, Господи, благодарю тебя! Ты знаешь, я чувствую, что это именно он выстрелил в маленького Рока. Я сохранила пулю, ты видишь, это не сорок четвертый калибр.

Додж внимательно рассмотрел крохотный свинцовый снаряд, попавший в малыша. Если он не ошибался, то выпустил его винчестер тридцать восьмого калибра. Он вернул пулю Нан.

— Когда-нибудь мы все узнаем.

— Додж, — позвал снаружи Стив. — Пора собираться. Выходите с Нан. Сейчас седлаем лошадей и трогаемся в путь.

Дядя Билл решил поехать вперед и где-нибудь подальше среди скал закопать обезображенное тело Кила. Додж вначале боялся, что эту акцию не удастся провести тайком от девушки. Но скоро он понял, что о ней можно не беспокоиться. Она была бледна и молчалива, но лицо ее выражало решимость принять действительность такой, какая она есть. Она ни разу не обернулась на дом и не пожаловалась на усталость.

Коплас возглавил отряд. Он, казалось, даже не смотрел на землю, чтобы проследить направление поспешного отступления бандитов. Он заслуженно считался лучшим охотником в Тонто и подобно ковбою умел различать следы прямо из седла. Его наметанному глазу достаточно было одного беглого взгляда, чтобы заметить то, что Доджу приходилось отыскивать. Впрочем, несущиеся лошади проложили такую широкую просеку, что следы копыт не заметить было невозможно. Но Доджу пришлось потрудиться, чтобы отыскать на земле капельки крови. Он был уверен, что беглецы не могли уйти далеко, так как с ним были раненые. Они, очевидно, не успели перевязать раны, и Додж испытывал чувство мрачного удовлетворения, когда находил багряные пятна на сверкающих листьях манзаниты, на поваленных стволах деревьев, а местами в пыли натекли целые лужицы.

Они ехали по хорошо утоптанной дороге, проложенной от ранчо Лилли. Старый Рок никогда не использовал колесного транспорта в хозяйстве, но широкая дорога совсем не походила на узенькую лесную тропинку. Коплас ровной рысью скакал впереди. Если он и боялся засады, то не подавал вида. Впрочем, и ему, и Доджу было совершенно ясно, что Хатуэй сейчас вряд ли решится останавливаться и устраивать засаду. Он видел, как убили его приятелей, может быть, и сам был ранен, и скорее всего улетал, как на крыльях, подальше от поля битвы. Хотя Туитчел или Килы могли остановиться и закончить за него сражение.

Скоро извилистая дорога спустилась с холма. Додж поднял голову и в который раз залюбовался величественным Римом. Черная вершина сияла золотом в солнечных лучах, чуть ниже следовали полосы красноватой породы, которые затем переходили в зеленые склоны, изрезанные каньонами, уже окрасившимися в осенние тона. Шум бурлящего потока наполнял уши. Вначале его течение было неторопливым, с тихими заводями, ленивыми поворотами, а теперь он обрушивался вниз, к мрачному каменному лабиринту, который Додж не раз видел сверху. Здесь вода приобрела желтоватый янтарный оттенок, под цвет осенних листьев. По берегам его толпились сикаморы, клены, ивы, березы и создавали тень всех оттенков желтого, красного, коричного, зеленого.

В узкой долине первой террасы они увидели грубую деревянную хижину посреди убого поля с помятой потоптанной кукурузой. Из двери выглянула длинноволосая женщина в потрепанной одежде. Злобно залаяла собака, Коплас проскакал мимо хижины, даже не оглянувшись. Нан сообщила Доджу, что это хозяйство Хокинса, который гораздо больше симпатизировал Хатуэю, чем Лилли.