От этих грустных мыслей моя рука сама потянулась к бутылке рома, но тут, наконец, в сад ввалилась целая процессия с ткацкой фабрики. Хотя их было всего трое, но общий вес дам при этом достигал полутонны и выглядело всё это весьма внушительно. В моей голове зазвучала торжественная музыка, которая по мере того, как Брумгильда сотоварищи разворачивали принесенные обновки, довольно резко перешла в траурный марш, закончившийся блеянием умершей на середине музыкальной фразы одинокой трубы.

Я посмотрел на светящиеся лица девушек и очень вежливо поинтересовался:

— Чё за херня? Вы что за уродство притащили? Я вам не в детском саду чтобы колготки носить. Если вы думаете, что я это надену, то вам надо подумать еще разок...

Хм-м, вам когда-нибудь приходилось сражаться с полутонной расстроенной, иммунной к физическим атакам живой плоти? Мне вот пришлось, правда не очень успешно... Как три заботливых мамаши, огорченные капризным дитём, меня взяли в оборот шесть пухлых, но от этого не менее сильных рук и пока я, прижатый к земле необъятным задом одной из них, дрыгал ножками, визжал и матерился, пытаясь укусить маячивший перед носом этот самый пухлый зад, они натянули на меня и колготки, и обтягивающую ветровку, расшитую самоцветами, будто ёлка гирляндами, и всё остальное, что произвел на свет их угнетенный крайним идиотизмом скорбный разум. К концу процедуры мне стало не хватать воздуха, вопли сошли на нет, и я стал морально готовиться к перерождению. Только после этого толстуха сползла с меня, Добрыня поднял с земли, встряхнул, будто пыльный половичок и торжественно всучил мне новое оружие. Зря это они. Я уж совсем вознамерился загнать их всех на деревья, но тут Брумгильда щёлкнула пальцами, активизируя прямо передо мной ростовое магическое зеркало и я замер, уставившись на свое отображение.

Детсадовские хлопчатобумажные колготки скрылись под высокими шнурованными сапогами и штанами с широким, усеянным стального цвета самоцветами поясом. Приталенная куртка с массивными наплечниками на груди которой был вышит распростёрший крылья дятел. Мирная в жизни, поблескивающая самоцветами глаз птица, на вышивке выглядела на удивление внушительно и грозно. Длинные рукава с гибкими налокотниками заканчивались плотными перчатками. На голове, вместо шлема со спускающейся из-под него бармицей, цельная маска, закрывающая и саму голову, и шею, наподобие тех, что носили полузабытые герои американской киноиндустрии типа Человека Таракана или Дэд Пула. Только вся броня была выдержана в холодном стальном, с присущим мифрилу синим оттенком, а множественные энергоны, нашитые с помощью алмазной паутины по всей её поверхности, вполне гармонировали с её сдержанным колером. И самое главное — это ее характеристики: не смотря на то, что основой ткани служили нити мифрила и алмазная паутина, штрафа на ношение её у меня не наблюдалось, а показатели стойкости и прочности на порядок превосходили те, что мне встречались до сих пор. При этом она была на удивление лёгкой и абсолютно не сковывала движение:

Мифриловая броня Главы Призывателей.

Класс: уникальный, раритетный.

Защита от физических атак — 95%.

Защита от стихийной магии — 99,9%.

Защита от ментальной магии — 90%.

Защита от магии богини Мораны 95%.

Защита от остальных видов магии 95%.

Сила негативных воздействий, дотов, боевых кличей, проклятий и т.д. снижены на 60%.

Ёмкость энергонов — 1200 магоединиц.

40% направленного на вас урона аккумулируется и может быть использована как мана для ваших заклинаний или как энергия для встроенного заклинания.

Встроенное заклинание — удар чистой энергии.

Описание: вы можете обрушить на противника удар чистой энергии. Ни у кого, кроме некоторых тварей Мораны нет защиты от этой энергии.

Встроенное заклинание — защита божественных сил.

Описание: защитный купол отражает 100% нанесенного урона в радиусе двух метров от вас, до окончания энергии купола.

Сила +50.

Ловкость +120.

Мудрость +10.

Интеллект + 90.

Физический урон +15%.

Дополнительный урон чистой энергией +15%.

Сила призыва +10%.

Стоимость призыва — 50%.

+1 дополнительное умение или навык для призванных существ.

+15% к хп и основным характеристикам призванным существам.

Ограничение: призыватель уровень 200.

-Это как? Откуда? И именно на призывателя...

— Да так, нашли на Еванделии одну небольшую библиотеку, видимо, в те времена призывателей было побольше, вот и остались некоторые заметки и несколько рецептов на твой класс, но это что, ты лучше на глефу глянь, там Добрыня как раз использовал кое-что из того, что ты от половинчиков приволок. Я, наконец, обратил внимание на глефу, зажатую в руке, хотя ее было трудно не заметить сразу: чёрная, блестящая рукоять, с одной стороны заканчивающаяся хищным щипом, с другой устрашающим, смертоносным метровым лезвием. Повсюду те же энергоны, под рукой плотная, идеально лежащая в руке кожа, по лезвию и рукояти постоянно пробегают потрескивающие молнии, приятно щекочущие кожу.

— Попробуй пожелать, — пробасил Добрыня, — и глефа превратиться в меч, пригодится если придется махать им в тесных помещениях.

Я неверяще глянул на него, но увидев утвердительный кивок, пожелал.

Рукоять с тихим лязгом сократилась, шип почти полностью ушел в рукоять, и в руках у меня оказался хищный меч, которым можно сражаться как одной, так и двумя руками. Мифриловое с тонкими прослойками адаманта лезвие, казалось, не знает преград и способно сокрушить любую броню. Еще одно дуновение мысли и рукоять удлинилась, резко выстрелив лезвие вперед.

Глефа — меч: Смерть Мораны.

Класс: уникальный, раритетный.

Урон: (ловкость * 5)

Игнорирование брони 95%.

Созданный с помощью добровольно отданной кости и кожи проклятого дракона, оружие с каждым ударом накладывает на противника разнообразные проклятья, доты и дебафы...

Я оторвался от чтения еще раз пробежав глазами по последней прочитанной строчки. Что значит добровольно отданной плоти?

Глянул на лежащего рядом Феню. Тот подмигнул мне одним глазом и приподнял крыло. Там на месте одного из пальцев крыла, на которых была натянута кожаная перепонка, зияла начавшая затягиваться дыра.

— Для такой глефы хорошая рукоять нужна была. Вот, выгрыз тебе частичку, пользуйся, салага, и помни мою доброту. А за меня не волнуйся, эликов у меня три бочонка, за пару дней все восстановится, будет как новенькое.

Я не стал ничего говорить, резко крутанул глефу и закинул ее за спину в притороченное там вместилище и глянул на сокланов.

— Натягивайте свои мифриловые подгузники, мы выдвигаемся на войну.

— Пахан, мне говорили, что ты, вроде бы, на войну собрался? Какого хрена ты тут развалился?

Я откинулся на шезлонге, закинул ноги на пуфик, вытащил зонтик из высокого бокала и с удовольствием присосался к цитрусовому коктейлю, от души сдобренного выдержанным ромом:

- В месте сражений

Долго хранила земля

Ржавую гильзу

— Чего?!

- Старые раны

Время прошедшей войны

Напоминают, говорю.

— Я ничё не понимаю. Ты что бредишь, что ли?

— Эх, Пофиг, Пофиг, недалёкий ты эльф, куда уж тебе понять высокий слог и сложную простоту японского трёхстишья... Видишь, отдыхаю. Может я всю жизнь мечтал о стайке рабов-гномов, — я ткнул бокалом в сторону пылевого облака над раскопками, в глубине которого так и мелькали смутные тени вкалывающих там работяг-гномов, — которые будут работать на меня, пока я возлежу на шезлонге, попивая коктейли. А ты тут над ухом зудишь, как комар, не даешь насладиться моментом. Что ж ты такой нудный-то?