Волна шла, поглощая брошенное оружие и покинутые доспехи. Что за ней разведка доложить не могла, радиоэфир уже был полон беспощадной статики, а дирижаблей в воздухе не было. Даже самые быстрые, самые современные разведывательные воздушные лодки халифатцев для местных тварей, считающих себя небожителями, были на один зуб. Преимущество в воздухе у врага было абсолютным.

— Приготовить штаб к эвакуации! — отдал распоряжение Зыков. Перестраховочная мера, но до палаточного городка, где расположилось командование, волна вполне могла дойти.

Вокруг воцарилась суета, не затронувшая лишь главного связиста, держащего связь с двумя десятками «Фенриков». Экономичные шведские СЭД-ы, сделанные на экспорт к ранее воевавшим с Халифатом странам, были быстрыми двадцатитонными машинами, несущими как станцию связи, так и четыре мощных зенитных ствола, способных прошить насквозь большинство летающих машин восточников. Здесь и сейчас они для Зыкова выступали основной ударной силой, но командующий им нашёл еще одно применение — пилотам только что был отдан приказ подбирать выбившихся из сил пеших бойцов. Не слишком-то успешная идея, так как СЭД-ы совершенно не приспособлены для транспортировки кого бы то ни было, но русский князь небезосновательно предполагал, что любой, попавший в туман, автоматически станет трупом. Если не чем-то похуже.

Больше ничем отступающим помочь было нельзя. Кто-то пытался бежать по диагонали, стараясь выйти за край неспешно надвигающейся стены тумана, кто-то напрямую, но человеческие силы ограничены, а механическим в Поднебесной не достает эфира. «Фенрики», имеющие дополнительные аккумуляторы, нужные им для рывков, еще держались, а вот большинство русских и немецких доспехов останавливались, выпуская своих пилотов. Волна продолжала наступать.

— Господа, озаботьтесь доведением до сведения ваших вышестоящих, — неспешно проговорил Вениамин Торлович, раскуривая трубку на свежем воздухе, — Здесь нам понадобится тяжелое пехотное оружие. Силовые доспехи демонстрируют слишком низкую боевую эффективность!

— Предлагаете наступать только людьми?! — фыркнул итальянский военный, — Немыслимо!

— А какие вы видите альтернативы? — пожал плечами русский, глядя, как бойцы инженерного батальона споро выносят оборудование из палаток, — «Паладины» сразу отказались сюда идти и правильно сделали. Самые легкие СЭД-ы изнемогают даже в экономных режимах. Мы не можем полноценно воевать там, где практически нет эфира. Рыцари англичан формируют нам устойчивый тыл, это бесценно… но для наступления нужно что-то другое.

— Ваши миазменные передвижные крепости, князь Зыков! — тут же возбужденно зажестикулировал итальянец, — Они здесь пройдут спокойно!

Командующий иронично посмотрел на собеседника.

— Они бы дошли сюда только за полгода, господин Илльезе, — процедил Зыков ответ итальянцу, — При нулевом смысле этой затеи. Вы разве не слышали о уничтожении «Тора», пытавшегося пройти над морем Лаптевых две недели назад? Его разбили одним ударом.

— Герр Зыкофф совершенно прав, — вклинился в разговор, мудро сбивая насупившегося итальянца, один из немецких полковников, — В этой войне имеет мало смысла всё, что движется с помощью ЭДАС-а!

Завязавшийся спор между темпераментным итальянцем, сыплющем научными терминами и меланхоличным немцем был прерван выскочившим из штаба радистом.

— Вол-на рас-кха-сеивается! — надсадно крикнул офицер, а затем закашлялся, хватаясь за горло. Его лицо побагровело, губы шевелились, но он никак не мог заставить себя перестать кашлять.

Вид судорожно пытающегося заговорить подчиненного насторожил Зыкова.

— Ускорить эвакуацию! — трубно взревел князь, маша рукой, — Сбросить все лишнее! Помогаем людям! «Фенрикам» — полное отступление!

— Это ловушка! — наконец, каркнул радист, — Миазменные твари! Они были в тумане! Теперь они ускорились!

Перед глазами Вениамина Торловича тут же всё почернело. Он как-то сразу и объёмно понял смысл ловушки. Не гнев божий. Не высокоэнергетический площадный удар, угрожающий смертью его войскам, а лишь завеса, прикрытие. Западня. Что могут уставшие бегущие люди, бросившие оружие, против миазменных тварей?

Ничего.

Так оно и было.

Крупные мутанты, размерами от теленка и больше, были немногочисленны, но их с избытком хватало для того, чтобы резать бегущих, как овец. Две, четыре, шесть и более ног, всё это имело мало значения для тех, кого сбивали на землю, чтобы за укус, рывок или удар расправиться с добычей, а затем продолжить преследование. Твари не отвлекались на поедание доступного мяса, предпочитая только догонять и убивать. Больше, больше и еще больше.

Эвакуация быстро перерастет в паническое бегство. Неожиданная контратака Поднебесной по всей линии вторжения будет иметь оглушительный успех, а отдаленность вошедших в Поднебесную объединенных сил Европы от территории с нормальным эфиром сыграет роль ловушки, где выносливость человека будет противопоставлена выносливости хищной живучей твари, которую научили убивать не отвлекаясь.

Разгром. Всего объединенные силы Европы потеряют 7 823 человека, 314 легких СЭД-ов, 18 средних броневиков прикрытия и один поезд снабжения, который будет атакован отдельно и внезапно, на территории империи Русь.

Сам князь Зыков спасется вместе со всем своим штабом. Они смогут неспешно отступить, ведя фокусированный огонь по приближающимся к отряду тварям, пока не перебьют тех немногих, что будут идти за отрядом по пятам. Затем, спустя неделю с лишним, они, с немногими найденными по дороге выжившими, выйдут к основной группе войск объединенной Европы, окопавшимися на границе, возле города с благозвучным названием Благовещенск.

Там выжившие расскажут то страшное, что успели увидеть за время своего отступления. Этот рассказ будет вовсе не про формы и убийственную миазменных тварей, хорошо уже известные цивилизованному миру, а про нечто совершенно неожиданное, но опять-таки, связанное именно с этими самыми тварями. Те животные, что преследовали и убивали подчиненных князя Зыкова, обладали одним, весьма необычным дополнением, что по уверениям очевидцев и заставляло тварей вести себя необыкновенно разумно.

На спине каждого хищного монстра, что преследовал и рвал подчиненных русского князя, была человеческая голова. Живая человеческая голова, что росла из тела в районе хребта. Иногда их было несколько. На паре расстрелянных тварей князь с оторопью обнаружил приживленные торсы людей с руками, растущие из холок. Они, иссиня-бледные, сонливо моргали, вяло шевеля пальцами, пока сами животные, изорванные пулями, агонизировали на траве. Характерный разрез глаз на человеческих лицах этих химер не оставлял сомнений — это было дело рук Поднебесной… или их покровителей.

Военная кампания в Благовещенске встанет на паузу, оценивая новые неприятные сведения, полученные столь дорогой ценой.

Демонологи, на мой взгляд, одни из самых отвратительных и… прекрасных представителей человечества. Прекрасными их делает многое — высочайший уровень знаний, устойчивые семейные традиции, трогательная забота о многочисленных потомках, осторожность и аккуратность. Отвращение же вызывает то, что необходимая демонологу «валюта» ими банально выращивается и воспитывается. Дети. Чем-то в этом плане общающиеся с Адом напоминают мусульман — много жён, много детей, но единственным наследником становится лучший. Остальных ждёт незавидная судьба, о которой они не догадываются вплоть до старости, если не поймут причин, по которым не могут завести собственное потомство. Хотя, тут я грешу против истины — посмертная цена, что платят эти люди, для них всех идёт по высшей ставке.

Для чего они это делают — вопрос глупый. Разумный одержимый слуга, которого можно получить за свою душу, это не просто твой союзник на всю жизнь. Такому существу почти не нужно спать, оно не болеет, его работоспособность всегда на пике, он почти неуязвим и… развивается куда быстрее, чем может позволить себе человек. Но не предаст, не обманет, не променяет тебя на кого-то другого, всегда будет блюсти твои интересы. В чем-то такого одержимого можно было бы сравнить с человекоподобным андроидом, оснащенным искусственным интеллектом. Это, конечно, далеко не все, что может получить старая династия общающихся с демонами, но наиболее весомое преимущество. Вторым по величине можно назвать осторожность в виде паранойи, почти граничащей с безумием.