— Проверь, как закреплена пленка, — сказал я Хитоми.

— Да нормально, — она подвигала носком сапога расстеленный на грязном бетонном полу толстый полиэтилен. — Держится.

— У тебя все готово? — спросил я у Мизуки, возившейся с камерой на треноге у облупленной противоположной стены пустой комнаты этого заброшенного здания на окраине.

— Да, сэмпай.

— Включай запись.

— Подожди, сэмпай, надо же приготовления сделать, — Хитоми показала мне чемоданчик с красным крестом, настолько же далекий от медицины, как сидящая сейчас в кресле жертва от гуманизма.

— Зачем?

— Ты же не хочешь, чтобы он загнулся от болевого шока и кровопотери в первые же пять секунд? Шоу слишком короткое.

Привязанный к стулу скотчем грузный мужик вытаращил глаза и замычал, насколько позволял ему заклеенный скотчем рот.

— Заткни его, — Хитоми подошла к нам. — Мне нужно его наколоть, чтобы он не дергался.

Я сделал пасс, и мужика парализовало, теперь он мог только бешено вращать полными ужаса глазами. Раздалось тихое журчание, и на пленку полилась тонкая струйка мочи.

— Фу, обоссался, — сморщилась Хитоми. — Надеюсь не обосрется?

— Да вроде не должен. Заклинание стандартное, ты же сама видела.

— Помоги мне затянуть жгуты, — Хитоми достала из чемоданчика резиновые ремни с застежками.

— От кровопотери хочешь уберечь?

— И не только. Зачем его накачивать, пока конечности еще при нем? Тратить драг на то, что сейчас будет ампутировано? Проще сделать приготовления заранее.

— Логично, — я помог ей закрепить жгуты на руках и ногах. Мужик обмяк на стуле и закатил глаза.

— Смотри, он кони не двинул? — забеспокоился я.

— Не, просто сознание потерял. Ну на его месте немудрено, — Хитоми прижала два пальца к шее жертвы. Еще лучше.

Она покопалась в чемоданчике, достала пару одноразовых шприцов и несколько ампул.

— Жалко тратить на этого урода лекарства. Как бы они нам тогда пригодились!

— Ну уже не пригодятся. И если мы закончим эту миссию, тогда не пригодятся никому.

— Хорошо бы, — она захрупала кончиками ампул, ломая их своими сильными тонкими пальцами. Набрала их содержимое в шприц, и ловким движением вогнала блеснувшую холодным стальным блеском иглу в шею бесчувственного тела. — Все, ждем пару минут, потом можешь будить.

— Сам проснется, — я поплотнее натянул капюшон одноразового защитного костюма на голову и поправил лицевой щиток. Как было написано в аннотации — «Предохраняет от пыли и грязи и дает стопроцентную защиту от попадания их на одежду». Правда, про кровь и дерьмо там не было ни слова, но такие же носили врачи «красных зон», которым приходилось работать с «драконьей чумой», они как-то их спасали.

Я поднял с пола электрическую пилу и сделал знак Мизуки. Она кивнула, и приникла к окуляру камеры.

Вжиу! Бегущие лезвия отпилили мужику правую ногу, забрызгав меня ошметками крови и мяса. Правда, пила чуть дернулась, попав на кость, но справилась великолепно, с небольшой заминкой.

— Да не дергайся же ты! — с досадой сказал я, примериваясь ко второй ноге.

Вжиу! Теперь мужик стал на метр короче, но бойчее, избавившись вместе с ногами от точек крепления, заливая кровью все вокруг, он забился на стуле. Хорошо, его примотали скотчем еще и за тулово, а то бы эта неваляшка точно свалилась бы на пол.

— Хватит уже! — я отхватил ему пилой правую руку ниже жгута.

О, похоже он кончается, несмотря на намешанный Кошкой боевой стимулятор, который мы применяли при тяжелых ранениях.

Все, дело почти сделано. Безрукое безногое тело, бьющееся в агонии… Я примерился, сделал взмах, и отпиленная голова жертвы запрыгала по полу, пока шея фонтанировала двойным фонтаном крови из перерубленных артерий, скоро, правда, иссякшим.

Я взял отпиленную голову за волосы, и поднял ее так, чтобы камера сняла ее во всей красе, затем сделал знак Мизуки, чтобы остановила съемку. Нежно-зеленая девушка согласно кивнула, и тут же ее вывернуло на пол.

— Что, никак до сих пор не привыкнешь? — усмехнулась Хитоми.

— Да ну вас к Они, — она вытирала рот. — Мы стали хуже тех, против кого сражаемся. Такие же убийцы.

Я усмехнулся. Мы? Да, убийцы. И были такими — последними солдатами проигранной войны. Только проиграли мы весь мир.

— Это шоу, детка, — насмешливо сказала Хитоми. — Если бы нам не нужно было устрашение, мы бы его грохнули по-тихому, как остальных. У тебя тоже руки по локоть в крови, так что рефлексия тут ни к чему.

— Закончили препираться? — сказал я. — Нам еще надо сувенир изготовить. Чтобы порадовать глав оставшихся кланов.

— Точно, — усмехнулась Кошка. — Давай его сюда.

Она растянула рулон пищевой пленки, которой в супермаркетах оборачивают овощи, в том числе и кочаны капусты, только вот на этот раз капустка была специфической. Не думаю, что глава клана Тамуро захочет ее отведать. Хотя…

— Заворачиваем! Да прижми ты ее, чтобы не скользила! — она ловко упаковала отрезанную голову. — Хм, какая большая у этой капустки кочерыжка!

Она подмигнула Мизуки, но та уже отошла от зрелища и лишь скорчила недовольную мину.

— Ладно болтать. Надо убрать тут все и выкинуть мясо в мусорку.

— Бездомные собачки будут довольны, — подмигнула мне Хитоми, взвешивая голову на руке.

— Накормить бедных животных мясом якудзы? А вдруг они траванутся? Пусть лучше кейсацу найдут. Дополнительный привет от клана Тора-кай.

— Тогда пакуем и погнали. Надо еще доставку организовать.

— Тоже верно, — Хитоми вздохнула, и лишь поддернула перчатки. — Взялись!

— Тамуро-сан, вам посылка! — секретарь господина Тамуро, оябуна одного из Десяти Синдикатов, склонился в поклоне.

— И что внутри? — хмыкнул Тамуро, раскуривая толстую сигару.

— Голова.

— Голова??? — от удивления Тамуро открыл рот.

— На рентгене видно, что это чья-то голова. Радиоактивности, пси-фона или отравляющих веществ не обнаружено, в смысле снаружи. Посылку мы не вскрывали.

— Отнесите в досмотровую и вызовите Канэко-сана, это его работа. Я приду посмотреть.

— Да, Тамуро-сан, — вновь поклонился секретарь.

Тот лишь усмехнулся. Респектабельность превыше всего. Давно канули в небытие те времена, когда якудза были уличными бандами, байкерами и рэкетирами. Нынче это респектабельные и могущественные корпорации для выкачивания денег, располагающие такими возможностями, которые не снились правительству и дзайбацу с кэйрецу, вместе взятыми. И вот кто-то смеет им противостоять? Да и не просто противостоять, а убивать членов синдиката, не делая разницы между кобунами и оябунами. Посмотрим, чья голова в коробке…

Когда Тамуро-сан спустился в подвал, где была досмотровая комната, Канэко-сан, их специалист по живой и мертвой материи уже ждал его за бронированным стеклом. Комната была оборудована высшей степенью биологической защиты — а что, выдумка у других кланов, особенно у Симада-Кей, была на высоте. Уже пытались и травить зарином, и подбрасывать споры сибирской язвы и прочие химические и биологические объекты. Правда, и взрывающиеся тоже, но для этого на территории поместья был оборудован взрывотехнический бункер, который спокойно мог пережить взрыв достаточного количества взрывчатки, и снаружи, в его вентиляционной трубе был лишь слабый гул вместо реального звука взрыва. Там же испытывали и магические сюрпризы, в последнее время получившие широкое распространение, как и сама магия.

Канэко, в изолирующем костюме сделал приветственный жест рукой. Тамуро лишь кивнул, и сделал жест — приступай мол. Канэко по привычке посмотрел на шланги подвода воздуха, включил вытяжку и приступил к вскрытию коробки.