– Знаешь, – призналась она мне. – Раньше мне не приходилось ничего стирать. Я и не знала насколько это утомительное занятие.

– Надеюсь, никто не заподозрил, что ты не та, за кого себя выдаешь? – испуганно спросил я.

– Да нет. Там все в основном занимались собой и своим горем. Вряд ли кому было до меня какое дело. Они все меня жалели. Считали, что нас постигла та же участь, что и их. Знаешь, после того, как с нами обошлись, даже неловко шпионить против них.

– Так ведь мы и шпионим для того, чтобы сделать войну как можно короче, и чтобы таких людей было как можно меньше.

– И ты надеешься, что у тебя получится подобное?

– Не знаю, но знаю, что буду жалеть всю жизнь, если не попробую.

– Вы уверены, что хотите продолжить путь одни? – К нам подъехал один из солдат.

– Да, – ответил я. – Мы должны найти наших родственников. Они живут недалеко от столицы.

– Ну ладно тогда. А что вы будете делать с малышкой? Кажется, она так и не хочет с вами расставаться.

– Даже не знаю, – совершенно искренне ответил я. – Наверное, возьмем ее с собой, может в той деревни, где живет наша тетя кто-нибудь ее возьмет к себе, если уж она так привыкла к моему брату.

Солдат вежливо кивнул. Потом отобрал у меня мою котомку, сложил туда запасы еды и вернул мне.

– Спасибо, – поблагодарил я его.

– Кушайте, вам нужны силы, чтобы дойти. Еда лишней не бывает, а нам пора. – Он махнул рукой и вскоре весь отряд скрылся за горизонтом.

– И это наши враги. – Ольга встала рядом со мной, заглядывая ко мне в котомку. – Ты знаешь, я никогда не чувствовала себя так паршиво.

– Я тоже, – со вздохом признался я. Потом завязал котомку, закинул ее за спину и зашагал по дороге. Ольга пошла следом. Замыкал шествие Рон, волоча на буксире «Локсану», которая где-то уже успела сплести венок и теперь на ходу пыталась его примерить.

– А что с девочкой будем делать? Не тащить же ее и в самом деле за собой? – Ольга тревожно оглянулась.

– А почему бы и нет? Может в столице пристроим ее куда-нибудь.

– Если она согласится пристроиться.

Но споры были просто бессмысленны. Не бросать же ее на дороге в самом деле? Вот и пришлось нам тащить ее за собой. Из-за этого мы передвигались довольно медленно. Приходилось делать частые остановки. А иногда я тащил Роксану на загривке. Однако выяснились и положительные стороны ее присутствия в нашей компании. Люди гораздо охотней помогали нам в пути, видя с нами четырехлетнюю девочку. И там, где нас обычно пустили бы только на сеновал, вынеся что-нибудь пожевать, теперь провожали в дом и угощали достаточно хорошо, по крайне мере девочек. Люди в империи были довольно зажиточны, война этих мест еще не коснулась, поэтому пища для четырех детей находилась всегда. Иногда, правда, нас гнали от дома, но кров всегда находился в другом месте. Только изредка приходилось ночевать под открытым небом, когда мы оказывались в стороне от жилых мест. Так мы прошагали пять дней. Когда до Атрерии – столицы империи – оставалось не больше полутора суток ходьбы, неожиданно полил дождь, вымочив нас до нитки. Прятаться было поздно. Поэтому мы с Роном скинули рубашки, разулись и зашагали по лужам босиком. Ольга завистливо посмотрела на нас. Потом подкатала юбку и тоже разулась.

– Чертово платье! Если бы вы знали, как оно бывает неудобно в некоторых моментах.

– Да, путешествовать лучше все же в брюках, – признал я. – Это гораздо удобней и практичней.

– Тебе надо было в мальчишку нарядиться, – заметил Рон. – У тебя это здорово получается.

– Нет, – отрезал я. – Пока нет крайней необходимости, лучше быть самими собой. Так безопасней.

– Егор, тебе никто не говорил, что ты ужасно нудный? – вежливо поинтересовалась Ольга.

– Нет, – растерялся я. – Такого мне еще никто не говорил.

– Тогда я исправлю эту оплошность. Между прочим, ты укрытие искать не собираешься? Или ты думаешь, что я и дальше намерена шагать под этим дождем?

Пришлось свернуть в небольшой подлесок, где мы с Роном быстро устроили небольшой шалашик, где девчонки и устроились. При этом Ольга нас с Роном туда не пустила.

– Нечего вам тут делать. Это для девочек. А вы можете и под дождем побыть, раз такие закаленные. Еще для двоих места здесь не хватит все равно.

Мы с Роном возмущенно переглянулись. Мы строили шалаш, устраивали его, а нас даже не пустили туда.

– Нет в жизни справедливости. – Я печально вздохнул. – Хоть вещи наши положи, пусть начинают сохнуть.

Положив наши котомки с рубашками и обувью, которые Ольга тут же разложила в углу, мы принялись строить укрытия и для себя. Когда дело было закончено, укрылись под листьями и, убедившись, что никого поблизости посторонних нет, я взял посох и вызвал Ратобора. Особо сообщать ему было нечего, но все же кое-что я приметил, что-то услышал из разговора солдат, что-то увидел сам.

– Все это важно, Энинг, – ответил Ратобор. – Но ради таких сведений тебе вовсе не обязательно было рисковать собой. Мы могли получить их и с помощью обычных шпионов.

– Но ведь я еще не добрался до столицы!

– Именно столица меня и тревожит. Энинг, признаешь ты это или нет, но ты довольно известная личность. Тебя вполне может узнать тот, кто тебя однажды видел.

– Я буду осторожен. К тому же вряд ли кто будет присматриваться к крестьянским детям. Тем более беженцам.

– Все это верно, но все равно будь осторожен.

– Постараюсь. – Я отложил посох и поежился. Закаленный я или нет, но было все же не очень приятно и очень мокро. Рон тоже от подобного душа был не в восторге.

– Потерпи немного. Дождь кончится, тогда мы разведем костер и обсушимся.

– Я и терплю. – Рон чихнул. Ну вот, еще не хватало, чтобы кто-нибудь заболел. Скорее бы дождь кончился, что ли. Но изменить погоду было не в нашей власти, поэтому приходилось только ждать.

На следующий день мы подходили к Артрерии. К счастью после дождя никто не заболел. Через три часа он закончился, и мы могли развести костер, хотя отыскать более-менее сухие ветки было довольно трудно. Все же после долгих поисков, мы справились. После того, как все немного обсохли, наше путешествие продолжилось. Заночевав в ближайшей деревне, к полудню мы подошли к воротам столицы империи Сверкающего.

– Дошли. – Рон плюхнулся на траву и стал рассматривать городские укрепления. – И что теперь?

– Хороший вопрос. – Ольга вопросительно посмотрела на меня.

– Что дальше, что дальше! А дальше войдем в город.

– И что мы там будем делать?

– Пока не знаю, – честно признал я. – Лично я собираюсь действовать по обстановке. К тому же нам надо куда-нибудь пристроить наше сокровище.

Словно почувствовав, что разговор идет о ней, Роксана подняла голову и посмотрела на меня. Потом подошла и протянула сорванный цветок.

– Возьми. Он холоший. И класивый, – добавила она, чуть подумав.

– Красивый, – согласился я, принимая подарок. Потом встал. – Ладно, идем в город. Сидеть здесь бессмысленно. Под сидячий камень, как известно, вода не течет.

– Вода не течет под лежачий камень. Про сидячий ничего не говорится.

– И кто-то уверял, что нудный я. – Я искоса посмотрел на Ольгу. Та возмущенно фыркнула, потом расхохоталась.

– Ладно-ладно, больше не скажу ни слова о твоей нудности. Признаю свою ошибку. Больше этого не повторится. А теперь вперед! Ведите нас, господин генерал! – Обижаться или сердиться на нее было совершенно невозможно, и я присоединился к ее смеху.

У ворот нас встретил усиленный наряд солдат. Один из подошедших к нам стражников поинтересовался, кто мы такие и куда идем. Я как можно более подробно ответил, что мы бежим от набегов, в результате которых погибла вся наша деревня. И теперь мы идем к родственникам.

– Ваши родственники живут здесь, в Артрерии?

– О нет, что вы, господин офицер. Просто так короче идти. По крайне мере именно так мы ездили к ним раньше.