Сверкает впереди великий космос. Тысячи песен звучат в его сияющем просторе.

Незащищённое тело вздрогнуло от встречи с бездной, постепенно нащупывая жизненное равновесие, но страха нет — у него свои представления о мире, о возможностях человека. Сны сбываются — он летит среди звёзд. Распахнув свою душу космосу. Без скафандра и защитных лат парит в потоке солнечного ветра, легко перебирая крылонами. Весь мир лежит перед ним, как на ладони.

Он чувствует слабые магнитные поля далёких галактик, и видит сложную игру света бесчисленных звёзд. Его окутывают флюиды чего-то большего, может, движения пространства, времени, самой действительности? Портативный ракетный двигатель за спиной выполнен в виде спиралевидной раковины, что придаёт ему сходство с улиткой. Хвостовая часть конструкции своим пластинчатым расслоением напоминает хвост обычной креветки, именно такая форма позволяет легко маневрировать в безвоздушном пространстве. На руках — крылоны, разделённые на сегменты, с миллионами мельчайших фоточешуек «оперения» — он может улавливать энергию звёзд и парить в космосе длительное время. Элементы ориентации на лобовой части шлема похожи на короткие рожки косули — с узловатыми бугорками у основания и характерными антеннами-отростками. Своим внешним видом он напоминает горбатого крылана-рогача, и если сейчас какой-нибудь космический путешественник случайно выглянет в иллюминатор…

Но это он — первый человек, отправившийся самостоятельно в космический полёт. Он знал, что имеет на руках билет только в одни конец, слишком несовершенна была конструкция крыльев.

Возвращение было сложным. Атмосфера встретила его ударом наотмашь, скрутила, перематывая каркас приспособления. Сначала сорвало и откинуло правый крылон, почти сразу отлетел и левый. Двигатель распался на куски, один из которых ещё долго летел следом. Последние минуты полёта он провёл без сознания. Лишь перед ударом пришёл в себя и устремил взгляд в небо.

Обнимает Землю великий космос… тысячи песен звучат в его сияющем просторе…

«Спустя три месяца после первой неудачной попытки свободного выхода человека в околоземное пространство было принято решение отменить действие запрета на развитие космических пляжей и, как следствие, цветоэнергетики. Следующее столетие будет посвящено изучению влияния космического загара на организм человека, в частности явлению энергодрафта. И как знать, может быть будут устраивать воскресные пикники на Луне, где-нибудь возле кратера Тихо, или на берегу моря Спокойствия, не заботясь о запасе кислорода и надёжности скафандров? А у каждого жителя Земли будет собственная пара крылонов для космических прогулок…»

Из интервью Луче Пронума газете «Хронос». ^ТМ

Валерий Гвоздей

НЕ ТОТ ПРОФИЛЬ

10'2012

Надо быть гибким, все говорят. Надо правильно реагировать на те возможности, которые предоставляет жизнь, пусть некоторые из них выходят за рамки ожидаемою.

Стараюсь быть на уровне.

Мой нынешний контракт выходил за рамки ожидаемою, причём далеко, и в прямом, и в переносном смыслах. Корабль, часто меняя курс, летел сюда больше двух недель.

Оказался в заштатной планетной системе, где, согласно картам, не должно быть людей.

Нашей целью, кажется, была вон та планета, светло-голубая, крупнее Земли.

В иллюминатор каюты разглядел грозный орбитальный форт, освещённый солнцем. Пролетели так близко, что были видны следы микрометеоритных ударов на его бортах.

Я полагал, судно готовят к сходу в атмосферу планеты. Но спиральный вход в атмосферу не планировался. Корабль вышел на орбиту средней из трёх лун. Погасил скорость.

Заработали двигатели малой тяга. Сквозь их гул я различил шум сервомоторов. Выдвинулись посадочные опоры. Садились мы явно вручную. Большая редкость сегодня.

Проблемы тут серьёзные, выходит.

Как, собственно, и предполагалось, думал я, привычно облачаясь в скафандр. Кто-то из корабельного экипажа, тоже в скафандре, проводил к шлюзу. Поинтересовался, через переговорное устройство:

— Помощь требуется?

— Не беспокойтесь, — сказал я. — Не впервой.

Шлюзование завершилось. Над дверью камеры вспыхнул зелёный сигнал. Открылся выходной люк.

Я, вслед за пятью членами экипажа, спустился по трапу.

Гравитация в пределах одной десятой g, почти как на Европе. Там я был, опыт приобрёл. Старался идти, не делая резких движений, чтобы не взлететь. При каждом шаге тонкая пыль, словно дым, окутывала ноги, потом очень медленно оседала.

Кроме нашего корабля других судов на космодроме не видно. Хотя их могли опустить в заглублённые ангары, вниз. Казалось, все предметы на поле, скалы вокруг испускали холодноватое голубое свечение, из-за планеты, висящей над головой.

Тончайшая лунная атмосфера почти не искажала звёздный свет. Даже поднятая кораблём пыль не могла затмить небесный узор.

На колёсном модуле, автоматическом, похожем на цистерну, доставили к шлюзу.

Мы ступили внутрь Базы.

Огромная выработка, с тусклым освещением.

По её периметру силовые эмиттеры. Контрольно-следовая полоса, «колючка» под током, что казалось отчасти лишним.

В центре — укреплённый лагерь, обнесённый стеной из бетона. За ней возвышался купол с атмосферой, пригодной для нормального дыхания, с нормальным давлением. Может, даже — с приемлемой искусственной гравитацией.

Ворота. На входе стоял двойной караул, в лёгких скафандрах.

Нас пропустили.

Ещё ворота. Система шлюзов.

Выход, уже в купол.

Да, в куполе дополнительная гравитация, в сумме она составляла зреть земной.

Экипаж разом отключил подачу дыхательной смеси и снял шлемы. Я поступил так же.

Ангары. Вытянутые, приземистые казармы. Склады. Жилые дома в два-три этажа. Бары, отели, магазины, рестораны, бордели.

Яркие, мерцающие цветными огнями, вывески. Слышалась танцевальная музыка.

Дороги и тротуары с твёрдым покрытием. Улицы, переулки. Фонари.

По улицам двигались транспортные средства на электричестве. Колобродили местные, в основном мужчины. Женщин меньше.

Люди постарались как-то устроиться. Думают всем этим пользоваться долго.

Но по ряду едва заметных признаков я понял, что город живёт на слабеньком аварийном сервере.

В дверь постучали, когда я размещал скафандр в специальном шкафу прихожей.

Я впустил крепкого парня в крикливой одежде свободного кроя. Цветущий брюнет, длинноволосый. Глаза тёмные, весёлые, плутоватые. Нос крючком.

— Рад приветствовать, — широко улыбнулся гость, не переставая что-то жевать. — Я Мик.

Темные глаза быстро окинули комнату, заглянули в углы.

— Ты готов к встрече с клиентом? — спросил он.

— Всегда. Это мой девиз.

— Без вещей?..

— Я сюда ненадолго. Сделаю работу — и назад. Пошли.

— Уверен, что сумеешь выбраться?.. — Провожатый ухмыльнулся. — Вдруг грохнут, после того как ты сделаешь работу?

— Кто же восстановит систему в следующий раз?

— Компьютерщиков много.

— Таких специалистов, как я, больше нет.

Он пренебрежительно фыркнул:

— Компьютерщики сдвинуты на своей исключительности. Все думают о себе, что гении.

— Их проблемы. Только вот я, в самом деле, гений. Я — лучший аналитик. Хватит болтать. Работа ждёт.

На электромобиле говорливый Мик доставил на место.

Офис располагался на краю городка, в трёхэтажном здании.

У входа охрана, в цивильном, с оружием в скрытых кобурах.

Небольшим ручным сканером проверили гостя на предмет чего лишнего.

В сопровождении Мика и начальника охраны меня отвели на второй этаж, в приёмную.

Кашлянув в кулак, начальник охраны заглянул в кабинет. Сказал в приоткрытую дверь:

— Прибыл специалист по защите сетей.