— Вадим, если я начну теряться или слишком сильно хамить, можешь наступить мне на ногу, — процедила я. — А теперь — предложи даме руку. А то еще придется с этим жирафом идти, а у меня шея не казенная, так голову задирать.

Вампир хлопнул меня по плечу.

— Юлька, так держать!

Я решительно опрыскала шею и подмышки духами из флакона. Вонь пошла на весь салон. Французские духи, знаете ли, капля — райский аромат, полфлакона — термояд. Окружающие закашлялись. — кого и за какое место?

— Пошлячка! — Вадим предложил мне согнутый локоть.

— Бим — бом. Сам — хам.

Мы поплыли к взлетно-посадочной полосе.

При нашем приближении Иван Тульский, стоящий с таким видом, словно это все — его владения, чуть склонил голову набок и принялся нас разглядывать. Я тут же почувствовала себя букашкой под микроскопом — и разозлилась. У каждого вампира есть свое, толь-ко ему присущее качество. У Мечислава — ну, тут все ясно — это секс ходячий. У Дани-эля были его картины. И у Ивана Тульского — высокомерие. Даже не высокомерие, а умение дать понять окружающим, что они даже ковриком под его ногами лежать недостойны.

Мню-мню.

Если бы я от него зависела, или чем-то была обязана… даже если бы поддалась страху — он бы меня сделал. Всухую.

Но я уже не боялась. Убьет? Вряд ли. А все остальное… переживем, пережуем.

На моем лице заиграла радостная до идиотизма улыбка.

Три метра.

Два метра.

Спектакль пошел! Мотор!!!

— Ой, — я всплеснула руками и взвизгнула так, что поморщилась вся свита. — Это вы!!! Тот самый Иван Тульский!!! Потрясающий! Грозный! Внушающий страх и ужас!!! Глазам своим не верю!!! Вы тако-ой лапочка!

Последняя фраза была произнесена с отчетливыми кокетливыми интонациями Бори Моисеева.

Сзади кто-то тихонько хрюкнул. Оборотень? Вампир? Ну, гады, если вы мне спектакль загубите… уррррою!!! РРРРррр!

Я развернулась.

— Что!? Кто мне смел говорить, что этот милый чело… ой, то есть, простите, вампир — страшный и ужасный!? — И опять к Ивану Тульскому, который хоть и сохранял на лице маску величия и презрения, но глаза у него были та-акими обалдевшими… — Вы представляете, Ванечка… Ой! — опять визг на пределе ультразвука — Ой! Простите меня, пожалуйста! Я конечно не должна вас так называть! Но вы такой красивый! У меня просто само с языка сорвалось! Вы же меня за это не убьете, правда? Они так меня вами пугали! — круглые глаза восторженной фанатки-идиотки удались мне особенно хорошо. Хотя у свиты Ивана глаза были не хуже. Большие, круглые, выпученные… так и хотелось про-верить — может, они у них на усиках, как у раков? Я бы свои отродясь так не выпучи-ла.

— Они просто ужасные вещи про вас… ой… или про вам? Как — правильно!? Не помни-те?! На вам муха сидит! Ой! Не на вам, а на вас! Точно! Нет, наверное, все-таки правильно сказать, что они про вас говорили! И что вы жутко грозный! И любите, чтобы вас все боялись… ой! А как же я вас буду бояться, если вы — та-акой мужчина, просто… ой!

Вампиры уже как-то обреченно дернулись от моего очередного взвизга. Но выбора у меня не было. Либо я переключаюсь на другую тему, либо сообщаю Ивану Тульскому, которого прозвали еще и Грозным, что он — просто пупсик. И после этого срочно спасаюсь бегством. Потому что такого мне ни один вампир, кроме Вадима с Мечиславом в жизни не простит. Тем более — в смерти.

— Я же вас не поприветствовала по всей форме! Какой ужас!!! Но я все-все знаю, мне Рамирес все-все рассказал!!! Я, как фамилиар, стою намного ниже вас на этой… как же ее… О! Социальной вампирской лестнице! То есть считаюсь младше… хотя я и так младше вас наверно-ое… Ой! Приветствие!!! Я должна подставить вам шею, правда! А вы можете укусить, а можете не кусать! Совсем как собачки на канале «Animal Planet», правда?!!

Собачки оказались последней каплей в чаше охренения вампира.

— Молчааааать!

Я ахнула, закатила глаза и томно прошептала:

— Какой вы… грозный… просто прелесть… и та-акой сексуальный…

И повисла на руке у Вадима. Вампир стоял с абсолютно каменным лицом. Он явно понял всю мою комедию, но даже заржать не мог. Это было бы сочтено невежливостью по отношению к гостям. А некоторые оскорбления лучше не наносить — здоровее будешь.

— Вадим, что это такое и где Мечислав?!

Вампир аккуратно отстранил меня, я в это время буквально пилила Ивана Тульского глазами, намекая, что от одного его грозного вида растекаюсь в лужицу мороженого — и поклонился.

— Господин. Мечислав прислал встречать вас своего фамилиара. Позвольте представить вам — Леоверенская Юлия Евгеньевна. Фамилиар и доверенное лицо моего господина.

На лице вампира читались сразу несколько мыслей. Куда и невозмутимость девалась?

«Эта дура — фамилиар?» «Как такое получилось!?» «Мечислав что — вконец одурел!!?» «На кой черт такая идиотка могла кому-то понадобиться!?» и самое сакраментальное «А мне-то что делать, чтобы вконец не опозориться, …..!?»

Помочь ему, что ли? Чтоб побыстрее погрузил свои кости в машину и мы, наконец, двинулись. А то у меня за спиной окажется несколько трупов. И я открою новый способ убиения вампира — смехом.

— Да, запищала я тем же тоном. — вы представляете — я — фамилиар! Страшно не люблю это слово, оно такое фамильярное… хи-хи…

Смешок мне удался и получился особенно мерзким. Как ножом по стеклу.

Вампир дернулся.

— Юлия Евгеньевна…

— Ой!!! Для вас — просто Юля!!!

Иван Тульский даже не разозлился, что его перебили. Так-то. Скажи спасибо, что у меня времени мало. А то прыгал бы ты у меня, гад, как дрессированный тюлень — через кольцо и обратно. Вот!

— Юля. Приветствуйте меня и отдайте распоряжения. Нам надо ехать.

— Ой!!! Да, конечно!!! — с восторженностью фанатки заверещала я. И, подскочив вплотную к вампиру, сунула ему как можно ближе свою шею. Сзади таки закашлялся Вадим. Не выдержал моего обаяния. Иван Тульский чуть наклонился с высоты своих двух метров к моей шее. Эх, жаль, я ее только сегодня щеткой мыла. Зато духов — не пожалела.

Иван чуть наклонил голову — и по чувствительным ноздрям вампира кувалдой вдарил аромат французских духов (между прочим, Шанель Аллюр, не какой-нибудь там фиг с горы).

Умерев, вампиры больше не могут кушать. Но нюхать они — могут. И обоняние у них становится только лучше после смерти.

Окончательно доведенный французской вонью Грозный, шарахнулся назад, сшиб ко-го-то из своей свиты — и взревел раненным бизоном:

— Погрузить багаж!!! Чтоб через пять минут все сидели в машинах!!! Выезжаем!!! — а можно я поеду вместе с вами!!! — восторженно завизжала я.

— НЕТ!!!

А Мечислав еще боялся, что я скажу этому Тульскому типу что-нибудь не то! Да его теперь хоть бриллиантами обсыпь — он меня выслушать не согласится! Еще и сам доплатит, чтобы избавиться.

Я развернулась к своим, и грозно завизжала, стараясь взять ноту попротивнее:

— Немеееедлеееенно! Погрузить багаж и людей нашего уважаемого гостя!!! Я кому сказала, негодяаааааиииии!!!

Ничего, потом извинюсь. Но ребята, по-моему, не обиделись. Вампир и оборотень подхватили чьи-то чемоданы и метнулись к машинам испуганными тараканами.

Я перевела восторженный взгляд на Князя Тулы — и добила.

— За вами, наверное, сотни женщин бегают… Вы та-акой роскошный мужчина…

Вампир сплюнул и отвернулся.

Гол!

Расслабиться я смогла только через пять минут в машине. Все это время я не забывала пепелить нашего гостя страстными взглядами и томно закатывать глазки. Вампир кривился, но уже не плевался. Он приказал убрать свои вещи в багажник другого мерседеса, и хотел, было, позвать к себе Вадима, но тут я с восторженным визгом опять подскочила вплотную к нему.

— Ой!!! Так вы передумали!? Мы едем вместе!?

— Нет!!! — взревел вампир. И правильно. Я-то собиралась, оказавшись в машине, вымыть шею. А то задохнешься от таких ароматов Франции.

— Но вы же сказали, что едете вместе с Вадиком!!! А Мечислав сказал ему ни на шаг от меня ни отходить… или мне от него!!! Мы едем вместе!!!? Уррррааа!!!