Вот и опять осень и первый тур приемных экзаменов в Академию, присутствие на которых для Великого Магистра обязательно. И опять он сидит, на своем почетном месте и наблюдает за абитуриентами… Скучно, как же ему скучно…

Тут к Великому с каким-то незначительным вопросом подскочил секретарь, так словно без него нельзя решить проблему с отсутствием у поступающей абитуриентки части необходимых бумаг. Великий нехотя перевел взгляд на предмет затруднений секретаря, и невольно привстал.

«О, Пресветлая, как же она похожа! «

Услужливый секретарь, тут же уловил интерес Великого к девушке, и с угодливой улыбкой предложил, принять ее сейчас, а недостающие документы она, дескать, представит потом. Магистр рассеянно с ним согласился, а Зверь выглянул наружу, и секретарь покрылся холодным потом от страха.

Прием документов шел своим чередом, а Великий продолжал потихоньку рассматривать девушку, которая утрясла с секретарем приемной комиссии проблемы с документами и села в дальнем углу зала в ожидании своей очереди на сдачу экзамена.

«Да, одно лицо и фигура, и цвет магии тот же самый. «

Великий украдкой посматривал на абитуриентку и предавался воспоминаниям.

Давно, давно, когда он был только милым парнем Фундинном, не красавцем, но и не уродом, серым таким, как и положено любой тени, а тем более тени Великого Зарта. Тогда он влюбился, страстно и безнадежно, в девушку из младшей ветви Первого Великого Дома, Арнемиа аль Ричелл, сильного мага земли. Девушке вроде бы даже нравился молодой, хоть и не хватающий звезд с неба, но по-настоящему влюбленный в нее, маг.

Они какое-то время встречались и даже спали вместе, и Фундинн уже совсем собрался делать ей предложение и проситься принять его в Род, как на свою беду познакомил свою возлюбленную с Зартом. Все вышло совершенно случайно, но после этой встречи Арнемиа заявила, что Фундинн ей не нравится и совершенно не подходит, и закрутила роман с Зартом. А тот некоторое время даже и внимания на нее не обращал, да и потом не очень-то баловал. Фундинн тогда сильно обиделся на своего друга, и они почти не виделись целый месяц. А когда они опять помирились, то Зарт даже не заметил, что Фундинн был на него обижен, а Арнемиа куда-то исчезла, и они большее ее никогда не видели.

И вот теперь он видит перед собой полную копию той, его Арни, высокая стройная, но не тощая, как теперешние девицы, блондинка с голубыми глазами. Тот же курносый нос и милые веснушки, тот же цвет магии — оранжевый. Такие же порывистые движения и поворот гордой головы. Великий сидел, искал отличия, и не находил, а из него одним глазом выглядывал Зверь и тоже наблюдал за будущей студенткой. И не важно, что — та, Арнемиа, была из Великого Рода, а эта, Эрмеиса, так, из захудалых дворян, откуда-то с севера Фридельвинга. «Эрми», — прошептал он про себя, его никто не мог слушать кроме внутреннего квартиранта.

Последний месяц Зверь постоянно поглядывал за тем, что делает человек, а вот в свое видение мира он Великого не допускал. Хуже всего было то, что вот уже несколько дней Великий смотрел на мир, как бы через призму понятий и желаний Зверя. Вроде все как всегда, а все же немного не так. Вот и сейчас Великий чувствовал, что интерес Зверя к девушке бывший сначала чисто гастрономическим, вдруг стал как-то меняться.

А еще девушка сильно возбуждала мага одним своим видом, а Зверь внутри, в какой-то момент, стал с ума сходить от похоти, еще сильнее возбуждая человека. Великий ерзал на своем почетном месте и пытался вспомнить, когда он последний раз был с женщиной? Обетов безбрачия он никогда не давал и женщины у него раньше были регулярно, чаще всего студентки Академии или молодые перспективные помощники магистров. Всем им что-то надо было от него, и они этого не скрывали. А когда получали, или убеждались, что не получат желаемого, то они уходили от него без всяких сожалений. Но потом в какой-то момент все эти интриги вокруг него вдруг прекратились. Причины он уже и не помнил… Или не хотел помнить? Зверь внутри многозначительно хмыкнул

Потом много лет, сперва раз в неделю, а потом раз в месяц, а затем и еще реже, к нему приходили девушки из одного очень дорогого заведения. Но десять лет назад он, проснувшись утром, нашел в своей кровати мертвую и совершенно седую девушку. Ему тогда пришлось заплатить заведению за ее смерть приличные деньги, но хозяйка все равно отказалась дальше иметь с ним дело, даже за тройную плату. И другие дорогие заведения тоже отказались, не объясняя причин.

Великий тогда обиделся на все заведения и их обитательниц разом, и решил немного пожить в одиночестве. И это немного продолжалось до сего дня. Половое влечение в его жизни давно успешно заменила ВЛАСТЬ, а она конкуренции не любит.

Но сейчас он чувствовал, что штаны ему категорически узки, и вставать с председательского места нельзя, не прилично. И чем дольше он сидит и смотрит на эту абитуриентку, тем неудобнее становится ситуация. Закончилось все совсем отвратительно… Даже в юности совсем молодому Фундинну не доводилось пятнать штаны своей спермой. А тут… Он почувствовал себя прыщавым юнцом, подглядывающим за голыми женщинами в бане, и кончающего от одного вида обнаженных тел.

Великий наплевал на протокол, резко покинул свое место, и быстрым шагом удалился в свой кабинет. «Хорошо, что гамбизон достаточно длинный, а то опозорился бы на всю Академию! «Мысленно переживал магистр, а Зверь внутри него нагло смеялся….

Я рассказывала, рассказывала, потеряв счет времени…. Демон пыли слушал внимательно, всматривался в меня, склонив голову на бок. Он словно вел меня по моим воспоминаниям, обходя тяжелые моменты моей жизни, и вообще моя частная жизнь его интересовала мало. Когда дело дошло до религий, он оживился. Слушая историю Спасителя в моем кратком изложении, пару раз удивленно хмыкнул. В конце моего теолого-исторического экскурса Гарик заявил, что ему больше всего приглянулась Вальхалла, и он бы с удовольствием жил среди асов.

И варенья в баночках не кончались, и чай не остывал, то и дело забегал Одрик, чтобы что-то перехватить из еды, то ли соседнее поле было гораздо быстрее нашего, то ли Одриков было два…. Когда я опомнилась, и проницательный Гарик любезно предложил проводить нас. Он занес ногу над бездной и тут же под его стопой собрался туман, когда он переступил, туман рассеялся. Ему понадобилось пройти несколько шагов, чтобы вспомнить, что у нас так не получится.

— Ах, да! — он шлепнул себя по лбу. И туман ручейком потек под наши ноги. Но мы шли не к месту нашего входа.

— Оттуда ближе, незачем возвращаться, — объяснил Гарик. Он вдруг резко отпрыгнул в сторону, издал рокочущий звук, и мы сквозь мглу увидели, как по карнизу над бездной две дьявольские кошки гнали наших варгов. Честно говоря, я уже простилась с мыслью о передвижении верхом.

Гарик посторонился и пропустил даму вперед на небольшую площадку. Он придирчиво осмотрел нас,

— Возвращаю вас во внешний мир в целости и сохранности, и, надеюсь, в здравом уме и трезвой памяти. Одрик! Где ж ты так умудрился порезаться?! А, ну-да…. Непорядок.

Неуловимое движение пальцев и разрез на эльфийском плащике Одрика затянулся как пластилиновый.

— Вот, пусть ОНА тебя увидит во всей красе, ты ей нравишься в этом плащике. А шрамик под ребрами так и останется. Но она из боевых магов, там шрамы на мужчине ценятся. Береги ее, прощай ей некоторые слабости. Она верит в тебя и тебе нужна именно она. Ну, вам пора. Будет время, заходите, «наливочки выпьем, в преферанс поиграем», — надо же, и это он подсмотрел у меня в голове.

Он выдохнул на стену и, как на лужах расползаются радужные бензиновые пятна, так на стене расползлась брешь, пугающая чернотой коридоров портала…

После нашего с Одриком визита к …э-э-э Гарику, никогда больше не буду произносить его имени всуе. Теперь мне стало более понятно отношение местных жителей к их богам. До этого визита, я к местному пантеону относилась, с земной точки зрения. Вроде как Бог есть, но где-то очень-очень далеко, и на меня, грешную, внимания не обращает, по причине огромной занятости или полного отсутствия на рабочем месте. А сейчас все переменилось…