— Снова приближается!

Рядом с ним возник Прентисс Асаальк, лошадь голубокожего задыхалась от страха и ощутимого веса седока.

Ученый, даже понимая, что огромный дракон несет смерть, не мог не восхищаться его грацией и красотой. Драконы его родины по сравнению с этим зверем действительно были лишь тупой неповоротливой скотиной. Перепончатые крылья были столь огромны, что на каждом свободно разместилась бы дюжина верховых, и ни им, ни лошадям не было бы тесно. Чешуя зверя так и сверкала в лучах солнца. Да, на такое чудо и вправду стоило смотреть и смотреть… Но не тогда, когда оно пытается перебить всех зрителей.

Следить за людьми стало невозможно — они разбежались кто куда. На миг Уэллен пожалел, что не может, как дракон, озирать окрестности с высоты. Тогда он хотя бы мог видеть всех своих…

Внезапно перед его взором появился ландшафт, озираемый словно с вершины движущейся вперед горы. Там, внизу, суетились крохотные, глупые человечки, ослепленные ужасом, понимающие, что он — их гибель, падающая с небес. Все они — лишь дичь, игрушки; все, кроме одного верхового, чье сознание, казалось, было устремлено…

Ахнув, Бедлам осознал, что все так же сидит в седле. Может быть, ему почудилось? Или сбылось — пусть хотя бы на миг — его желание, и он обрел способность видеть окрестности глазами дракона? Как это могло быть?

А-а, это ты!..

Голос звучал в его сознании. И хотя больше ничего не было сказано, ощущение нечеловеческой пресыщенности не исчезало, несмотря на все старания ученого избавиться от него. Он с силой рванул поводья, останавливая скакуна, чем удивил Асаалька и Яльзо. Им не сразу удалось развернуть своих перепуганных лошадей. Пока они возвращались к ученому, для последнего стала совершенно ясна грозившая им опасность.

Он поднялся в седле.

— Назад! Скачите прочь! Подальше от меня!

Северянин заколебался, придержав лошадь, но капитан Яльзо продолжал мчаться вперед. В его обветренном лице читалась твердая решимость не бросать друга.

Уэллен развернул лошадь и отчаянно пришпорил ее. Но взмыленное животное не нуждалось в понукании. Лошадь пустилась в галоп, быстро оставив двух остальных всадников далеко позади.

— Господин магистр! Уэллен!

Яльзо не собирался сдаваться. Оглянувшись, Уэллен увидел, что моряк приближается, а за ним с явной неохотой следует Асаальк. Он понял, что оба, сами того не желая, несутся за ним навстречу смерти.

Если что-то и способно остановить крылатое чудовище, то Уэллен не знал, что именно. Единственной надеждой было — ехать вперед и постараться блокировать чужие мысли. Между ним и чудовищем каким-то образом установилась связь, работавшая в обе стороны. Однако Уэллен не думал, что дракон может так уж легко разобраться в его сознании — ведь мысленное послание дракона, казалось, с трудом прорвалось в человеческий мозг. Обезумевший ученый понимал, что может жестоко ошибаться, и в таком случае дракон сейчас просто молча посмеивается над его предположениями, но тут уж он ничего поделать не мог.

Огромная тень, надвинувшаяся сзади, вновь предупредила его о приближении дракона. Странно, но боялся ученый не за себя, а за тех, кто следовал за ним…

— Прыгай!!! — завопил кто-то.

Уэллен инстинктивно бросился из седла наземь.

Лошадь завизжала от ужаса и боли, но кувыркающийся Уэллен видел лишь пыльную землю, которая вдруг вздыбилась и нанесла ему безжалостный удар. Он услышал грохот копыт и голос, похожий на голос северянина. Затем его снова перевернуло лицом вниз, и он ударился о землю носом. Нос свернуло на сторону, хлынула кровь, и Уэллен застонал. Мир сделался призрачным, то появляясь, то исчезая. Пока это продолжалось, сил Уэллена хватало лишь на то, чтобы удерживаться в сознании. Хоть и оглушенный, ученый не хотел поддаваться слабости: от драконьих когтей обморок не спасет. Уэллен, вопреки воспитанию, был из тех, кто предпочитает умереть, сражаясь до конца, сколь бы горек он ни был.

Он почувствовал вкус крови на губах, перевернулся и попытался разобраться в повреждениях. Сломанный нос, разбитые губы — чепуха. Счастье, что все остальное цело. Будь почва каменистой, могло быть хуже.

Дракон парил высоко в небе, и в когтях его билось, визжа, что-то большое. Лошадь… Зверь со своей жертвой скрылся за облаками.

Подскакавший Яльзо осадил лошадь прямо перед окровавленным Уэлленом.

— Ранен?

— Синяки, не более того.

Ученый лгал. У него сильно кружилась голова, но он не желал признаваться в этом.

— Оставь меня, я пойду пешком.

— Не будь глупее, чем ты есть! Забирайся на борт! Яльзо протянул руку.

Уэллен взглянул на лошадь капитана. Животное совсем изнемогло от тяжести седока и бешеной гонки. Если добавить вес еще одного человека, животное, скорее всего, погибнет. В любом случае оно станет бесполезным для них обоих.

Дракон все еще скрывался за облаками — без сомнения, доедал добычу. Возможно, до его возвращения оставались считанные мгновения.

— Капитан Яльзо! Если мы поедем вместе, то лишь пропадем оба. Если же будем держаться порознь, возможно, уцелеет хоть один!

— Послушай…

Но Уэллен не желал, чтобы ему затыкали рот.

— Езжай! Тогда ты будешь в безопасности. Ему нужен я! Мы сцеплены мыслями, сознанием, он не успокоится, пока не изловит меня!

Капитан, очевидно, не понял ничего, но угрюмая решимость в глазах ученого убедила его. Вздохнув, Яльзо устало улыбнулся товарищу:

— Возьми, по крайней мере, лошадь!

— Тебе она нужнее. — Могучий моряк был способен на многое, но бег явно не числился среди его достижений. — Езжай!

Моргнув, Яльзо коротко кивнул и направил лошадь туда, откуда пришел караван.

Уэллен — грязный, взъерошенный, разбитый — предпочел отправиться в противоположную сторону. Отвлекая на себя дракона, он надеялся, что выжившие, включая Яльзо, смогут добраться до безопасного места. Возможно, дракон и вовсе утратит интерес к остальным, когда разделается с тем, кто вторгся в его сознание.

Он до сих пор не понимал, как это у него получилось. Седая прядь в волосах всегда лгала: Уэллен не выказывал ни малейших способностей к колдовству. Что же произошло сейчас?..

Все догадки разом улетучились — дракон вырвался из-за туч и, словно демон возмездия, устремился к тому месту, где стоял ученый. В отчаянии Уэллен пустился бежать, отлично понимая, что все равно не уйдет от чудовища. Он лишь надеялся, что его жертва будет не напрасной. Если хоть кто-то выживет, значит, дело того стоило.

Тень дракона накрыла Уэллена. Споткнувшись, ученый упал. Времени совсем не оставалось. Он надеялся увести дракона подальше, однако не получилось. Перевернувшись на спину, он смотрел, как приближается громадная туша. Что за безумие внушило ему желание повернуться к собственной смерти лицом, он не знал. Быть может, сумасшедшая надежда на некое спасительное чудо.

И лишь краткий миг отделял дракона от его жертвы, когда тварь внезапно шарахнулась в сторону.

Сбитый с толку человек проводил чудовище недоверчивым взглядом. Дракон заметался, словно не зная, куда лететь. Сам того не сознавая, Уэллен коснулся седой пряди. Он дивился своему невероятному спасению, и неуверенная улыбка играла на его губах.

А зелено-пурпурный гигант, снова взмыв в воздух, оглядывал землю. Глаза ящера обшаривали то самое место, где лежал Уэллен Бедлам, но тварь его, похоже, не видела.

— Уэллен!

Голос, в котором звучал ужас, заставил его вздрогнуть и обернуться. Похоже, капитан решил, что дракон бросил ученого раненым. Он возвращался.

— Нет!

Но крик его не был услышан. Яльзо, как и дракон, не замечал ученого.

К несчастью, смертоносная тварь в небе отлично видела всадника. Разочарованный тем, что у пустил добычу, гигант снова развернулся и устремился вниз. В последний момент капитан Яльзо понял свою ошибку и, когда дракон снизился, попытался спрыгнуть с лошади. Однако на этот раз одурачить крылатое чудовище не удалось. Теперь оно следило не за лошадью, а за человеком, и в момент его прыжка выпустило еще одну струю ядовитого дыма.