Осознать то, что я называю мудростью сострадания, – значит с полной ясностью увидеть не только его блага, но и весь вред, который нам принесла его противоположность. Нам нужно провести очень отчетливое различие между тем, что является личными интересами нашего эго, а что – нашим высшим интересом; именно из того, что мы одно принимаем за другое, и происходит все наше страдание. Мы продолжаем упрямо верить, что любовь к себе – это лучшая защита в жизни, но на деле истинно как раз противоположное. Цепляние за себя вызывает любовь к себе, которая в свою очередь создает глубокое стремление избегать вреда и страдания. Однако вред и страдание не имеют объективного существования; то, что дает им их существование и их силу – это только наше отталкивание от них. Когда вы понимаете это, вы, таким образом, понимаете, что фактически именно наше отталкивание притягивает к нам все препятствия и все отрицательное, что только может случиться с нами, и наполняет наши жизни невротической тревожностью, предчувствиями и страхами. Истребите это отталкивание, стирая цепляющийся за себя ум и его привязанность к несуществующему «я», и вы уничтожите любую власть над вами любого препятствия и всего отрицательного. Ведь как можно нападать на что-то или на кого-то, чего просто здесь нет?

Итак, сострадание является наилучшей защитой; оно также, как всегда знали великие матера прошлого, является источником всего исцеления. Предположим, у вас такая болезнь как рак или СПИД. Беря на себя вдобавок к вашей собственной боли болезнь тех, кто страдает так же, как вы, с умом, преисполненным сострадания, вы – совершенно несомненно – очистите прошлую отрицательную карму, которая является причиной продолжения ваших страданий, действенной сейчас и в будущем.

Я помню, что в Тибете часто слышал о многих необычных случаях, когда люди, узнав, что умирают от неизлечимой болезни, раздавали все свое имущество и уходили на кладбище умирать. Там они погружались в практику принятия на себя страданий других; поразительно, но часто вместо того, чтобы умереть, они возвращались домой полностью исцеленными.

Как я вновь и вновь убеждался на опыте, работа с умирающими дает всем непосредственную возможность практиковать действенное сострадание, причем в такой ситуации, где оно, наверное, наиболее глубоко необходимо.

Ваше сострадание может принести, наверное, три существенно важных блага умирающему: во-первых, поскольку оно открывает ваше сердце, вам будет легче показать умирающему ту доброту безоговорочной любви, о которой я говорил и в которой он так нуждается. На более глубоком, духовном уровне, я часто видел, что, если вы стараетесь воплощать сострадание и действовать от сердца сострадания, то создаете атмосферу, в которой другой человек может вдохновиться представить себе духовное измерение или даже заняться духовной практикой. На самом же глубинном уровне, если вы постоянно практикуете сострадание к умирающему и вдохновляете его в свою очередь делать то же, то можете этим исцелить его не только духовно, но даже и физически. И вы откроете для себя, как знают все духовные мастера, что сила сострадания безгранична.

Асанга был одним из самых знаменитых индийских буддийских святых и жил в четвертом веке. Он удалился в горное уединение, сконцентрировав свою практику медитации на Будде Майтрейе в пылкой надежде быть благословенным видением Будды и получить учение от него.

Шесть лет медитировал Асанга, терпя крайние лишения, но не имел даже ни одного благоприятного сна. Он пал духом и подумал, что никогда не достигнет успеха в своем стремлении встретиться с Буддой Майтрейей, и покинул свое отшельническое убежище. Пройдя немного он увидел у дороги человека, трущего громадный брусок железа полоской шелка. Асанга подошел к нему и спросил, что он делает. «У меня нет иголки, – ответил этот человек, – так что я сделаю ее из этого куска железа». Асанга в изумлении уставился на него: даже если этому человеку удастся это сделать через сто лет, подумал он, то зачем? И он сказал себе: «Посмотри, как стараются люди из-за чего-то, что совершенно бессмысленно. А ты делаешь нечто действительно ценное, духовную практику – и вовсе не так сильно посвящаешь себя ей». И он вернулся в свое уединение.

Прошло еще три года, по-прежнему без малейшего знака от Будды Майтрейи. «Теперь я точно знаю, – подумал он, – мне никогда не добиться успеха». Поэтому он опять ушел, и скоро подошел к повороту дороги, где стояла скала, высокая настолько, что, казалось, доставала до неба. У подножия этой скалы какой-то человек усердно тер ее мокрым перышком. «Что ты делаешь?» – спросил Асанга.

«Эта скала так высока, что загораживает мой дом от солнца, поэтому я стараюсь от нее избавиться», – ответил человек. Асанга был поражен его неустанной энергией и устыжен своей собственной ненастойчивостью. Он вернулся в свое отшельническое убежище.

Прошло еще три года, и у него все еще не было даже ни одного хорошего сна. Он вновь окончательно решил, что это безнадежно, и навсегда покинул свое уединение. Он шел и шел и к середине дня набрел на собаку, лежащую у дороги. У нее были целы только передние лапы, а задняя часть тела гнила и была покрыта червями. Но несмотря на свое ужасное состояние, эта собака рычала на прохожих и пыталась хватать их зубами, переползая по земле на двух здоровых лапах.

Асанга был ошеломлен острым и невыносимым чувством сострадания. Он отрезал кусок собственной плоти и скормил его псу. Потом он склонился, чтобы снять с тела собаки пожиравших его червей. Но вдруг он подумал, что, если он попытается собирать их пальцами, то может причинить им боль, и понял, что единственный способ – собирать их языком. Асанга преклонил колени, и, поглядев на жуткую гниющую массу, закрыл глаза. Он наклонился ниже и высунул язык… Следующее, что он ощутил – что его язык касается земли. Он открыл глаза и огляделся: собака исчезла. Вместо нее перед ним был Будда Майтрейя, окруженный сияющим светом.

«Наконец-то, – сказал Асанга, – почему ты никогда не являлся мне раньше?»

Майтрейя мягко сказал: «Неверно, что я никогда раньше не являлся тебе. Я все время был с тобой, но твоя отрицательная карма и затемнения не давали тебе меня видеть. Твои двенадцать лет практики немножко их растворили, так, что ты наконец-то смог увидеть эту собаку. Затем, благодаря твоему искреннему и сердечному состраданию, все эти затемнения были полностью уничтожены, и ты можешь видеть меня своими собственными глазами. Если ты не веришь, что произошло именно это, посади меня себе на плечо и попробуй, проверь, увидит ли меня кто-либо другой».

Асанга взял Майтрейю на свое правое плечо и пошел на рыночную площадь. Там он стал спрашивать всех встречных: «Что у меня на плече?» Большинство людей отвечало – «Ничего» и спешило дальше. Однако одна старуха, чья карма была слегка очищена, ответила: «Ты несешь на плече гниющий труп старой собаки, больше ничего». Наконец Асанга понял безграничную силу сострадания, что очистила и преобразила его карму, и тем превратила его в сосуд, годный принять видение и учение Майтрейи. Затем Будда Майтрейя, чье имя означает «любящая доброта», взял Асангу в небесную обитель и там передал ему много высших учений, которые вошли в число наиболее важных во всем буддизме.