Фокин не слушал его. Он только молча кивал головой да периодически машинально потягивал: «да-а» или «ну-у». Так они и доехали до места. Сергей расплатился, вышел, достал из багажника сумки. Клевец сидел неподвижно, запрокинув голову с закрытыми глазами.
— Кончай спать, приехали! — Фокин открыл дверцу и тронул напарника за плечо. Тот повалился на сиденье. — Эй, ты чего?!
Старичок открыл дверь с другой стороны.
— Да он мертвый! — Водитель вытаращил глаза.
— Что за херня! — рявкнул Фокин и, протянув руку, дотронулся до шеи товарища. Она была холодной. Холодней, чем «ИЖ-71» в его кармане.
Тиходонск,
6 октября 2004 года,
10 часов 48 минут.
Нижегородцев вздрогнул от неожиданности, когда в нагрудном кармане его рубашки запиликал мобильный телефон. Не спавший всю ночь майор с трудом пробивался сквозь накатывающие периодически волны сонливости.
Напротив сидел изрядно помятый при захвате Совин. Он уже был готов расколоться. Телефон отвлекал, но отрываться от связи было нельзя. Рука скользнула за отворот пиджака и выудила надрывающийся мобильник.
Вампир находился в кабинете своего коллеги — следователя майора Перевозникова. Битка они уже раскололи. Привыкший к безнаказанности бандит, услышав про международный терроризм, предпочел развязать язык. Ибо понял: по такому делу никого подкупить или запугать не удастся, значит, надо отвечать. Как говорят в определенных кругах: «Каждый баран висит за свою ногу».
Биток выдал Моташова, за ним уже поехала оперативная группа. Совин угрюмо тер распухшую скулу.
Спецслужбы Тиходонска продолжали работать в усиленном режиме, хотя рвение заметно упало. Не было ни единой более или менее серьезной зацепки. Единственное, что удалось установить, так это то, что террористы скрывались на базе «Фрегат». И что основное ядро забрал вертолет, а остальные, рассыпавшись, пытались уйти по берегу, некоторые вступили в перестрелку с милицией и были убиты.
— А если я скажу правду? — спросил Совин то, что от него и ожидали.
Но аппарат все звонил в руке майора, отвлекая его от дальнейшего хода допроса. Он нажал клавишу включения, но, кроме каких-то шумов, ничего расслышать не мог.
— Алло! — Вампир энергично дунул в трубку, предполагая, что это какие-то помехи на линии. — Черт!
— Товарищ майор, — раздался голос с порога, и Нижегородцев с Перевозниковым обернулись на дверь одновременно.
Там стоял референт генерала Лизутина. Молодой человек лет двадцати восьми в сером твидовом костюме и белом галстуке. Светлые волосы уложены на косой пробор, над верхней губой тоненькая ниточка усов.
— Что случилось? — Перевозников поднялся из-за стола. Нижегородцев, напротив, обессиленно опустился на стул.
— Шифровка из Москвы, — сообщил референт. — Операция «Рука Аллаха» началась. Вахит Бекмурзаев позвонил в президентскую Администрацию и выдвинул ультиматум. Вывод войск, независимость и все такое. В противном случае грозит стереть с лица земли пол-Москвы.
Молодой человек покосился на Нижегородцева. В Управлении уже многие знали, что майор работал по этому делу. Вампир быстро переглянулся с Перевозниковым, потом посмотрел на замолчавший мобильник.
— Откуда он звонил, установили? — спросил он.
— Да. Из квартиры некой Галины Самохваловой. Это в самом центре Москвы. Сейчас там разворачивается контртеррористическая операция. Точнее, подготовка к ней.
— Я все скажу, — вдруг сказал Совин, перестав колебаться. — Я не имею никакого отношения к этому делу. Мы из «Консорциума», у нас было свое задание. Захватить или ликвидировать какого-то Карданова. К бомбам и взрывам мы отношения не имеем!
— Вот и рассказывай все по порядку! — сказал Нижегородцев, уже не слушая его и направляясь к двери. Мобильник жег ему ладонь. Через полминуты он зазвонил снова. На связь вышел генерал Лизутин.
— Ты уже в курсе? Ну, то-то! Машина внизу, езжай на военный аэродром, там ждет борт на Москву. Давай работай! Удачи!
В Москве разворачивалась операция «Антитеррор».
По тревоге подняли спецназ ФСБ и МВД, СОБР, элитное подразделение «АД». Правительственные телефонные сети раскалились: звонки шли в разных направлениях, запросы, ответы, указания, распоряжения. Руководители различных ведомств связывались между собой, шли бесконечные консультации с высокопоставленными чиновниками из аппарата Президента.
Обычные сети тоже работали с перегрузкой. Звонили родственникам журналисты, милиционеры, начальники разных рангов, передавая родным и близким тревожные новости.
— Маша, собери детей и уезжай на дачу.
— В Москве может стать опасно, надо выехать на пару дней.
— Пусть дети не идут сегодня в школу.
Секретная информация уходила со свистом, как вода из ванны в хорошо прочищенные канализационные трубы. По Москве поползли пугающие слухи.
В короткой кожаной куртке нараспашку и неизменных солнцезащитных очках Нижегородцев нервно курил в полупустом салоне военного самолета, взявшего курс на Москву. Здесь были только эксперты по антитеррору, несколько взрывотехников и психолог-переговорщик. Тиходонск находился вблизи самой горячей и самой террористической точки России, поэтому специалисты отсюда считались самыми лучшими.
В столице заканчивалась подготовительная часть операции. Но пока массивное колесо «Антитеррора» набирало обороты, более гибкая и оперативная структура уже успела отреагировать более резко. Два автомобиля «Консорциума» проскочили по набережной Москва-реки еще до того, как было выставлено оцепление.
В идущем первым номером джипе «Чероки» на правах старшего группы находился Павел Лютов. Он сам управлял внедорожником, плотно сомкнув пальцы, утянутые в черные перчатки, на кожаной оплетке рулевого колеса. Синяки на лице Михаила были уже не так заметны, и потому внешне он имел вполне благопристойный вид. Только глаза горели неукротимым злым блеском.
Позади него расположился Липатов, с мрачным выражением лица поглядывающий по сторонам и небрежно поигрывающий ножом-бабочкой. Настрой у Липатова был очень серьезным по двум причинам. Во-первых, потому, что в последнее время он чувствовал, что засиделся без стоящего дела, а во-вторых, он резонно полагал, что после гибели и ареста ряда сотрудников ожидаются большие перестановки и есть реальные шансы занять в «Консорциуме» более достойную нишу. Во всяком случае, если они с Михаилом успешно проведут сегодня операцию, на которой сломала зубы группа Шашкова.
На переднем сиденье джипа развалился еще один боевик, по кличке Барсук, которого где-то откопал сам Каймаченко и пристроил на работу в свою службу. О Барсуке ходило много разных слухов, порой не лишенных оснований, но никто, кроме самого Владислава Игоревича, ничего не знал о нем наверняка. Однако Липатов подозревал, что и Лютов в этой области мог бы вполне оказаться человеком осведомленным. Барсук делал вид, что дремлет, но его опущенная в правый карман куртки рука привычно сжимала рукоятку пистолета.
За джипом руководителей резво бежала «бээмвэшка» седьмой модели, и в ней уже, как сельди в бочке, были набиты семеро рядовых головорезов. Выделяя своих людей на сегодняшнюю операцию, Каймаченко не поскупился. Начальника СБ, да и торопящего его каждый час Горемыкина интересовал сейчас конкретный результат: смерть ненавистного Карданова. Честно говоря, после последнего провала в Тиходонске Каймаченко и сам сомневался в том, что такой результат может быть достигнут. Поэтому он вызвал в кабинет Липатова и Лютова, чтобы лично провести инструктаж.
— Объект опасен, с ним еще какие-то вооруженные люди, — ставил задачу он, не имея понятия ни о том, кто эти люди, ни о том, что они являются обладателями ядерного фугаса. — Пленные и раненые мне не нужны. Положите там всех, кто подвернется под руку. И желательно все сделать быстро. Без лишних проволочек. Обязательно возьмите с собой Барсука. Задача ясна?
