Иероглифическое написание слова ниндзюцу

Синоби был далеко не единственный термин для обозначения представителей шпионской профессии. В источниках мы встречаем упоминания о кандзя («шпион», дословно – «человек, [проникающий через] отверстие»), тёдзя («шпион»), камари («пригибающийся»), укамибито («вызнающий человек»), суппа («волны на воде», «проникающие [куда-либо] волны»), сэппа (то же), раппа («мятежные волны»), топпа («бьющие волны»), монокики («слушающие»), тоомэ («далеко видящие»), мицумоно («тройные люди», «растраивающиеся люди»), дацуко («похитители слов»), кёдан («[подслушивающие] болтовню за угощением»), яма-кугури («подлезающие под гору»), куса («[прячущиеся в] траве») и т. д.

Общую характеристику синоби-но моно, их предназначения и использования мы находим в таком авторитетном источнике, как «Букэ мёмокусё» («Термины самурайских родов»)[9]: «Синоби-но моно выполняют различные шпионские задания. Их называют еще кандзя или тёдзя. Служба их заключается в том, чтобы тайно проникать в чужие провинции и изучать обстановку во вражеском стане или по временам, замешавшись среди врагов, вызнавать их слабые места. Проникнув во вражеский лагерь, они устраивают поджоги и убивают вражеских воинов. Во многих случаях используются эти синоби. Называют их также моно-кики («подслушивающие»), синоби-мэцукэ («тайные агенты, цепляющие к глазам») и т. д. Все это одна сторона их службы. Если с самого начала служебные обязанности синоби-но моно не оговорены, то нет таких заданий, которые бы им не поручали. Служат в качестве синоби простолюдины, асигару (воины низшего ранга), досин (полицейские низшего ранга), раппа, сэппа и т. д.».

Сходную характеристику применительно к синоби из владений прославленного полководца Уэсуги Кэнсин (Кагэтора) мы находим в «Этиго гунки» («Воинская повесть провинции Этиго»)[10] (глава «О том, как Кагэтора послал армию к границе провинции Эттю и о возвращении ее в лагерь без боя»): «В 5-й день 10-й луны того же года (1548) Уэсуги Кагэтора назначил кикимоно-яку – «подслушивающими» – семерых своих ближних слуг. Троих он послал в провинцию Каи, а остальные четверо поселились в провинциях Эттю, Ното и Кага. Кикимоно-яку – это такой вид служащих, которых называют еще синоби-но моно, мэцукэ или ёкомэ («смотрящие искоса»). Они ежедневно докладывают о делах управления правителей других провинций, о поступках их чиновников и даже об обычаях простонародья. От них получают драгоценные знания о хороших и дурных делах других провинций».

Картину могут дополнить сведения, которые мы находим в историческом сочинении середины XV в. «Ноти кагами» («Позднейшее зерцало»): «Что касается синоби-но моно, то говорят, что происходят они из провинций Ига и Кога и с легкостью тайно проникают во вражеские замки. Они соблюдают тайну и известны лишь под псевдонимами. В Западной стране (т. е. в Китае) их называют сайсаку. А стратеги зовут их кагимоно-хики («вынюхивающие и подслушивающие»)».

Анализ этих цитат показывает, что синоби-но моно могли происходить из разных социальных слоев. Это могли быть самураи, порой из знатных родов, горные отшельники ямабуси, буддийские монахи-воины сохэй, разбойники «гор и полей», дзи-дзамураи, воры… Кого только среди них не было! Объединяли же их, во-первых, те специфические функции, которые они выполняли в японских средневековых армиях – все они были тайными агентами, шпионами, разведчиками, а во-вторых, владение необходимыми для выполнения этих функций навыками – методами сбора разведывательной информации, легендирования, организации диверсий и тайных убийств и т. д. Характерно при этом, что «Ноти кагами» проводит параллель с китайскими шпионами.

Все это в корне подрывает представление о ниндзя как особой «касте отверженных», каких-то «тайных кланах», растиражированное в популярных изданиях. Кстати сказать, само выражение «тайный клан» выглядит довольно нелепым. Ведь слово «клан» в русском языке имеет значение «род, родовая община». А посему возникает законный вопрос: могут ли род или семья быть «тайными»?

Представление о ниндзя как о неких «тайных кланах» своим происхождением обязано тому факту, что в Японии на определенном этапе ее исторического развития появились семьи, из поколения в поколение зарабатывавшие на жизнь сбором и торговлей разведывательной информацией, поставкой профессиональных шпионов и диверсантов противоборствующим феодалам. Речь идет о нескольких десятках семей мелких феодалов (госи) из провинции Ига и из уезда Кога провинции Оми. Шпионаж был для них таким же бизнесом, как для других, например, торговля горшками – разница была только в товаре. О том же, какие обстоятельства привели к тому, что эти семьи начали заниматься столь необычным «бизнесом», будет подробно говориться в тексте книги.

В литературе по ниндзюцу имеет место дикая путаница в том, что означает слово «школа ниндзюцу». Так, автор одной статьи на двух страницах одним и тем же выражением «школа ниндзюцу» умудрился обозначить четыре совершенно разных явления, для каждого из которых в японском языке есть свой термин. Отчасти это связано с чрезвычайной широтой русского «школа», но главная проблема – непонимание сущности предмета обсуждения.

Итак, русским выражением «школа ниндзюцу» в публикациях зачастую обозначают:

1) техническую традицию, обладающую теоретическим обоснованием и стабильным регламентированным арсеналом технических средств; в Японии такие школы принято обозначать термином рюги (европейский аналог, например, импрессионистская школа живописи), причем элементы «Знания» рюги, как правило, фиксируются в специальных «каталогах» (мокуроку);

2) место, где проходят тренировки в воинском искусстве, японский термин – додзё;

3) тайную организацию, занимающуюся шпионажем и располагающую агентурной сетью, японский термин – химицу сосики, досл. «тайная организация»;

4) семью (клан), занимающуюся шпионажем и культивирующую рю ниндзюцу; японский термин – нинкэ, досл. семья ниндзя.

Очевидно, что ни рюги, ни додзё в исторических событиях как таковые участвовать не могут, ибо первое есть чистое знание, а второе – строение. Неверно и называть «школой» тайную организацию или семью, практикующую ниндзюцу. Важно также отметить, что между нинкэ и химицу сосики ни в коем случае нельзя ставить знак равенства, так как несколько семей, практиковавших ниндзюцу, могли входить в одну и ту же секретную организацию, а секретные организации могли создаваться японскими феодальными владыками – даймё из своих собственных самураев без привлечения членов нинкэ.

Японские историки указывают, что как особое искусство ниндзюцу сложилось не ранее конца XV в.

Что оно собой представляло в период своего расцвета – в эпоху междоусобных войн конца XV – начала XVII столетия – лучше всего показывает, пожалуй, знаменитая «энциклопедия» ниндзюцу «Бансэнсюкай» (сер. XVII в.).

Фудзибаяси Ясутакэ, автор этой книги и предположительно глава организации ниндзя (дзёнин) из Ига, разделяет шпионское искусство на два основных раздела: Ёнин («Светлое ниндзюцу», или «искусство невидимости на свету») и Иннин («Темное ниндзюцу», или «искусство невидимости в темноте»).