– Прошу. Без косточек.
Анна захлопала в ладоши.
– Без косточек? Ты просто волшебник, Юрочка. Я не знала, что ты нас так любишь! Он вам нравится, Любовь Тимофеевна?
– Да, – кивнула секретарша. – Особенно с шампанским.
– Вы о винограде? А я о Юрии. – Анна устремила на супруга взгляд, полный восхищения. – Ну разве он не хорош?
Любочка опустила глаза. Она не понимала, что происходит.
– Анна, поедем пообедаем куда-нибудь, – предложил Юрий.
Чем больше он смотрел на этих двух женщин, сидящих рядом, тем сильнее бросалась в глаза разница между ними. Одна готова вспыхнуть, взорваться; другая – полна спокойного достоинства. Они были словно величественный корабль и утлая лодочка, которую перевернет первый же порыв ветра.
Неожиданно для себя Юрий ощутил нарастающее внутри желание обнять Анну, прижать ее к себе, целовать ее, обещать вечную любовь – все, что угодно, – лишь бы быть с ней, засыпать в одной постели, любоваться одним рассветом. Он забыл, что здесь есть еще Любочка, так она потускнела в присутствии Анны, съежилась и практически исчезла.
– Может, Любовь Тимофеевна тоже пойдет с нами? – спросила госпожа Левитина, глядя на секретаршу.
Повисла пауза, во время которой Юрий подыскивал причину для отказа, а Любочка медленно покрывалась красными пятнами. Анна же от души веселилась, наблюдая эту немую сцену, которая бурлила, словно накрытый крышкой котел.
– Я хочу поговорить с тобой наедине, – вымолвил, наконец, господин Салахов. – Любовь Тимофеевна простит меня.
– Да-да, конечно, – слишком поспешно согласилась секретарша.
Неловко дернувшись, она задела фужер с недопитым шампанским. Осколки хрусталя с мелодичным звоном рассыпались по полу. Все трое проследили взглядами этот фейерверк.
– На счастье! – сказала Анна, поднимаясь. – Очень приятно было познакомиться!
Как ни странно, Любочка почувствовала, что Анна Наумовна говорит искренне.
Улица дышала жаром. Каблуки Анны оставляли маленькие вмятины на горячем асфальте, и эти вмятины были для Юрия дороже, чем десять Любочек, готовых снимать с него ботинки и подобострастно исполнять все его желания.
Он открыл перед Анной дверцу машины, сел сам и велел шоферу везти в «Европу».
– Я ужасно голодная! – засмеялась Анна. – Тебе будет стыдно за меня перед официантами.
Юрий улыбнулся, освобождаясь от напряжения, давившего на него стальным прессом.
В ресторане работал кондиционер. Изысканный интерьер радовал взгляд. Анна заказала самые экзотические блюда и принялась есть с завидным аппетитом. Пили белое сухое вино.
Юрию казалось, что напротив него сидит совершенно незнакомая женщина, которую он впервые пригласил пообедать. Десять лет промелькнули и растворились, как утренний туман. Ничего не осталось, кроме этого мгновения, нового, волнующего… Он чувствовал себя юношей, робким влюбленным, мечтающим об объятиях в тишине ночи. Наваждение приливало и отливало, как океанский прибой в лунном свете…
– Помнишь Клару Шазаль? – вдруг спросил он.
– Ты об этом хотел поговорить со мной?
– И об этом тоже.
– Она далеко… – сказала Анна и неопределенно повела рукой в воздухе. – Почему ты вспомнил о ней?
– Мне не дает покоя наша семейная тайна.
– Имя! – Анна улыбнулась. – Вся штука заключается в имени! Вот, например, Юрий. Что это означает, по-твоему?
Ход ее мысли всегда был неожиданным для господина Салахова. Он не мог предугадать ни ее вопросов, ни ответов. Это была игра вслепую, что-то вроде дуэли с завязанными глазами.
– Не знаю, – он пожал плечами. – Никогда не думал над этим.
– Юрий и Георгий – одно и то же, – объяснила Анна. – А Георгий-победоносец что делает? Убивает дракона!
– Что? – не понял Юрий.
– Налей мне еще вина.
Он молча взял бутылку и наполнил ее бокал. Анна посмотрела сквозь бокал на свет.
– Красиво… Таким бывает небо на ранней заре.
Юрий ждал. Он неплохо изучил ее повадки и знал, что она объяснит, только не сразу.
– Это значит, Юрочка… пора убивать дракона.
– Не понял?
– Семейная история закончится на тебе, дорогой. Ты рад?
Рад ли он? Хорошо бы понять, что она имеет в виду.
– Кого я должен убить? – его голос чуть охрип от волнения. – Кто этот дракон?
– Не надо толковать все так буквально! – засмеялась Анна.
– Помнишь, я давал тебе читать тетради дедушки Платона? Там шла речь о каком-то кольце. Это может быть правдой?
– Разумеется. Семейные предания не бывают вымыслом. За ними всегда что-то стоит, только надо понять, что.
– Я хочу разыскать кольцо, – решительно сказал Юрий. – Судя по всему, последним его владельцем был мой прадед Норэ…
– Такие вещи не пропадают бесследно.
– Клара Шазаль, я думаю, писала мне письма, угрожала и требовала вернуть нечто важное. Может, она что-то знает о кольце?
Анна задумалась.
– Клара ничем бы тебе не помогла.
– Все равно, надо найти ее и расспросить.
Анна промолчала. Она не стала ни возражать, ни одобрять решение супруга.
– Съезжу в Новгород, – продолжал Юрий. – Вдруг, удастся найти тех, кто знал Аграфену Семеновну? Кольцо могло попасть только к ней.
– А твои родители? Ведь Аграфена была твоей бабушкой. Неужели они ничего не слышали?
Салахов покачал головой. Уж если сам Платон Иванович ничего не знал о кольце, то родители и подавно. Их вообще это не интересовало.
– Почему она утонула? – спросила Анна.
– Я уже думал. Может, покончила с собой?
– Судя по всему, Аграфена Семеновна была счастлива в браке, молода, красива… Странный поступок.
– Это семейное проклятие, вот что! – убежденно сказал Юрий. – Все из-за кольца. Я должен его найти.
– Ищи, – согласилась Анна. – Кстати, мы давно не навещали твоих родителей. Давай заедем к ним как-нибудь.
Отец Юрия занимался новыми исследованиями и сутками пропадал на работе. Он сильно постарел, но возраст никак не отразился на его увлечении наукой. Его жена, Владилена Карповна, ненавидела Анну, как только свекровь может ненавидеть невестку. Все эти годы они почти не виделись.
– Мама будет рада, – усмехнулся Юрий, представляя себе «трогательную встречу».
Салахов вспомнил, чем кончались все его телефонные разговоры с матерью. Сначала она подробно расспрашивала его о здоровье, потом жаловалась на отца, потом шел перечень ее собственных хворей, а напоследок наступал черед Анны.
– Вы собираетесь подарить мне внуков? – плаксивым голосом спрашивала Владилена Карповна. – Или я так и умру, не дождавшись? Эта… женщина не способна родить тебе ребенка, Юрочка, ты же видишь… Брось ее, умоляю! Она портит тебе жизнь! Годы идут, сынок, их не вернешь. Для кого ты работаешь? Для кого ты зарабатываешь все эти деньги? Кому все это достанется? Мы с отцом уже старые, хотим малыша понянчить, порадоваться…
– Мама! – взорвался Юрий. – Прекрати.
– Юрочка! – переходила на плач Владилена Карповна. – Я тебе такую девочку нашла, такую красавицу, умницу! Помнишь нашу соседку по даче? Это ее дочь. Когда ты приедешь повидаться? Я вас познакомлю… Ты только посмотри. Смотрины ведь не женитьба! А вдруг девочка тебе приглянется? А, Юрочка? Сыночек…
Юрий не выдерживал и бросал трубку. Проходила неделя, он звонил родителям, и все повторялось. Владилена Карповна с ног сбилась, подыскивая девочек для единственного сына, а он не хотел на них даже смотреть. Она и в церковь ходила, исповедовалась батюшке, жаловалась на злую судьбу. Батюшка выслушивал, велел терпеть и Богу молиться. Она молилась. Но не переставала придумывать все более радикальные средства. Та самая соседка по даче, дочка которой не приглянулась Юрочке, посоветовала обратиться к бабке и адрес дала.
Владилена Карповна поехала: взяла с собой фотографию Юрочки с супругой, кое-какие вещи. Бабка долго жгла свечи, бормотала себе под нос, катала яйца, дула, потом дала Владилене Карповне пучок душистой травы, кусочки ладана, завернутые в полотняные тряпочки, несколько свечек и подробные инструкции, как и что надо делать.
