— Тебе она не понравилась, не так ли. Блейн?

— Я НАШЕЛ ЕЕ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ГЛУПОЙ, — согласился Блейн. — МОЖЕТ, ПОТОМУ-ТО ТЫ ЗАДАЛ ЕЕ ВТОРОЙ РАЗ. СВОЙ СВОЯКА ВИДИТ ИЗДАЛЕКА, ЭДДИ ИЗ НЬЮ-ЙОРКА, НЕ ТАК ЛИ?

Улыбка осветила лицо Эдди, он ткнул пальцем в карту-схему:

— Палкой и камнями можно переломать мне кости, но слова вреда не принесут. Или, как говорили у нас в Нью-Йорке: «Можешь поносить меня по-всякому, но чтобы оттрахать твою мамашку, член у меня все равно встанет».

— Поторопись! — прошептал Джейк. — Если ты можешь что-то сделать, не теряй времени!

— Он не любит глупых вопросов, — гнул свое Эдди. — Он не любит глупых игр. И мы это знали. Все написано в «Чарли Чу-Чу». И сколько глупости ты сможешь проглотить? Черт, вот в какой книжке следовало искать ответ, вместо того чтобы ставить на «Загадки». Да только мы этого не понимали.

Эдди попытался вспомнить еще одну загадку из экзаменационного сочинения Джейка. Вспомнил. Озвучил.

— Блейн, когда дверь нельзя открыть?

Вновь раздался цокающий звук, впервые после того, как Сюзанна загадала Блейну загадку о некоем вонючем предмете о четырех колесах. Пауза получилась короче, чем после загадки Сюзанны, с которой началось состязание, но она была… Эдди это почувствовал.

— КОГДА ОНА ОТКРЫТА, — с обидой в голосе ответил Блейн. — ТРИНАДЦАТЬ МИНУТ И ПЯТЬ СЕКУНД ДО ПРИБЫТИЯ В ТОПИКУ, ЭДДИ ИЗ НЬЮ-ЙОРКА. ТЫ ХОЧЕШЬ УМЕРЕТЬ С ТАКИМИ ГЛУПЫМИ ЗАГАДКАМИ НА ЯЗЫКЕ?

Эдди сел, не спуская глаз с карты-схемы. Его улыбка стала шире, хотя он и чувствовал, как по спине текут струйки пота.

— Хватит скулить, приятель. Если хочешь удостоиться чести размазать нас по округе, придется поиметь дело с несколькими загадками, которые, возможно, не полностью соответствуют твоим логическим стандартам.

— ТЫ НЕ ДОЛЖЕН ГОВОРИТЬ СО МНОЙ ПОДОБНЫМ ОБРАЗОМ.

— А если буду? Ты меня убьешь? Не смеши меня. Продолжим. Ты согласился играть. Вот и играй.

Карта-схема блеснула розовым.

— Ты его злишь, — скорбно заметил Маленький Блейн. — Ты очень его злишь.

— Отвали, недоносок, — беззлобно бросил Эдди, а когда розовое свечение погасло и на карте-схеме вновь появилась зеленая точка, продолжил. — Отгадывай, Блейн: А, И, Б сидели на трубе, А упало, Б пропало, что осталось на трубе?

— ТАКАЯ ЗАГАДКА НЕДОСТОЙНА НАШЕГО СОСТЯЗАНИЯ. Я ОТВЕЧАТЬ НЕ БУДУ.

— Даже тембр его голоса изменился, теперь он говорил как четырнадцатилетний подросток, у которого вот-вот сломается голос.

Глаза Роланда яростно вспыхнули.

— Что ты сказал, Блейн? Правильно ли я тебя понял? Ты признаешь, что не знаешь ответа?

— НЕТ! РАЗУМЕЕТСЯ, НЕТ! НО…

— Тогда отвечай, если можешь. Отвечай на загаданную тебе загадку.

— ЭТО НЕ ЗАГАДКА! — Блейн разве что не плакал. — ЭТО ШУТКА! ДЕТСКАЯ ШУТКА ДЛЯ ГЛУПЫХ ДЕТЕЙ!

— Отвечай, а не то я объявлю состязание законченным, а наш ка-тет — победителем. — Роланд говорил тем же властным тоном, что Эдди впервые услышал в Речном Перекрестке. — Ты должен ответить, потому что глупость, на которую ты ссылаешься, не есть нарушение правил, установленных нами по взаимной договоренности.

Вновь что-то зацокало, на этот раз громче, так громко, что Эдди даже скривился. А Ыш прижал уши к спине. За звуками последовала пауза, долгая, в три секунды.

— РАЗУМЕЕТСЯ, И, — обиженно ответил Блейн. — ЕЩЕ ОДНА ФОНЕТИЧЕСКАЯ ЗАГАДКА. И — НЕ ТОЛЬКО СОЮЗ, НО И БУКВА ВЫСОКОГО СЛОГА, ТАКАЯ ЖЕ, КАК А ИЛИ Б. МНЕ ПРОТИВНО ОТВЕЧАТЬ НА СТОЛЬ НЕДОСТОЙНУЮ ЗАГАДКУ.

Эдди поднял правую руку. Потер указательный палец о большой.

— ЧТО СИЕ ОЗНАЧАЕТ, ГЛУПЕЦ?

— Это самая маленькая в мире скрипочка, играющая известную в узких кругах мелодию «А моему сердцу на тебя начхать», — ответил Эдди. Джейк расхохотался. — Извини меня за мой дешевый нью-йоркский юмор. Вернемся к состязанию. Почему лейтенанты полиции опоясываются ремнями?

Лампы в салоне для баронов замигали. Что-то странное начало твориться со стенами, они то приобретали, то теряли прозрачность. У Эдди, хоть и видел он все это лишь боковым зрением, закружилась голова.

— Блейн? Отвечай.

— Отвечай. — поддержал его Роланд. — Отвечай, а не то я объявлю, что состязание окончено, и признаю тебя проигравшим.

Что-то коснулось локтя Эдди. Он скосился вниз и увидел маленькую, изящную руку Сюзанны. Взял ее в свою, пожал, улыбнулся. В надежде, что в улыбке будет больше уверенности, чем в его сердце. Дело шло к тому, что они выиграют состязание, он в этом практически не сомневался, но Эдди понятия не имел, как поведет себя Блейн, когда (и если) это произойдет.

— ЧТОБЫ… ЧТОБЫ НЕ УПАЛИ ШТАНЫ? — Голос Блейна окреп, он повторил те же слова, но уже утвердительно. — ЧТОБЫ НЕ УПАЛИ ШТАНЫ. ЗАГАДКА ОСНОВАНА НА УТРИРОВАННОЙ ПРОСТОТЕ…

— Ответ правильный. Молодец, Блейн, но не пытайся тянуть время. Не получится. Следующая…

— Я НАСТАИВАЮ НА ТОМ, ЧТОБЫ ТЫ ПРЕКРАТИЛ ЗАГАДЫВАТЬ МНЕ ЭТИ ГЛУПЫЕ…

— Тогда останови поезд. — оборвал его Эдди. — Если ты так расстроился, немедленно останавливай поезд, а я перестану загадывать загадки.

— НЕТ.

— Как скажешь. Тогда продолжим. Что это такое: ирландское и остается вне дома, даже в дождь?

На этот раз зацокало так громко, что в барабанные перепонки Эдди словно впились острые иголки. Пауза продлилась пять секунд. Зеленая точка практически соприкоснулась с кружком, обозначающим на карте-схеме Топику. Потом последовал ответ:

— МЕБЕЛЬ ПЭДДИ[9].

Правильный ответ на шутку-загадку, которую Эдди услышал в проулке за «Дали» или в каком-то другом месте, где собиралась их банда, дался Блейну нелегко. Видать, ему пришлось вывернуться наизнанку. Лампы в «баронском» салоне замигали еще сильнее, зажужжали. У Эдди создалось ощущение, что они вот-вот начнут лопаться одна за другой.

Карта-схема окрасилась в розовый свет.

— Прекратите! — заверещал Маленький Блейн пронзительным голосом персонажа одного из старых мультфильмов «Уорнер бразерз». — Прекратите, вы же его убиваете!

А что, по-твоему, он пытается сделать с нами, недоносок? — подумал Эдди.

Он хотел было приложить Блейна загадкой, которую загадал, сидя у костра Джейк (зеленое, весит сто тонн, живет на дне морском — Моби Сопля), но передумал. Ему хотелось как можно дальше уйти от той логики, к которой привык Блейн. Выйти на недоступный компьютеру сюрреалистический уровень, с тем чтобы окончательно раздавить его. Окончательно и бесповоротно. Потому что какие бы человеческие эмоции ни позволяли имитировать диполярные цепи, Блейн все равно оставался машиной. И следуя за Эдди в Сумеречную зону, Блейн мог окончательно свихнуться.

— Почему люди идут к кровати, Блейн?

— ПОТОМУ ЧТО… ПОТОМУ ЧТО… БОГИ ТЕБЯ ПОБЕРИ, ПОТОМУ ЧТО…

Под ногами у них что-то заскрипело, салон для баронов резко качнуло сначала вправо, потом влево. Сюзанна закричала, Джейка бросило ей на колени. Стрелок подхватил их обоих.

— ПОТОМУ ЧТО КРОВАТЬ НЕ ИДЕТ К НИМ, БОГИ ТЕБЯ ПОБЕРИ! ДЕВЯТЬ МИНУТ И ПЯТЬДЕСЯТ СЕКУНД!

— Сдавайся, Блейн, — великодушно предложил Эдди. — Остановись, прежде чем я окончательно пережгу тебе мозги. Если не остановишься, так и будет. Мы оба это знаем.

— НЕТ!

— У меня же миллион этих хохмочек. Я их слышал всю жизнь. Они прилипли к моей памяти, как мухи прилипают к клейкой бумаге. Другие точно так же запоминают рецепты. Так что скажешь? Сдаешься?

— НЕТ! ДЕВЯТЬ МИНУТ И ТРИДЦАТЬ СЕКУНД!

— Хорошо. Блейн. Ты сам на это напросился. Вот тебе одна из лучших. Почему мертвый младенец идет через дорогу?

Поезд дернулся, Эдди так и не понял, каким чудом он удержался на рельсе, но удержался. Скрип под ногами стал громче. Теперь не только стены, но и пол и потолок то обретали, то теряли прозрачность. В какой-то момент они сидели в консервной банке, в следующий летели над простирающейся до горизонта серой равниной.